Франк Тилье - Страх
Робийяр скептически смотрел на него несколько секунд, потом перешел к причине своего прихода:
– Я еще не успел как следует изучить вопрос черной трансплантологии, но мне уже пришла в голову одна мыслишка, которая, похоже, подтвердилась. Быть может, у нас есть средство быстро выйти на получателей органов, если биомедицинский центр сделает то, о чем мы попросим.
– Что? – механически спросил капитан полиции.
– Если люди не получают орган, значит он им уже не требуется и они выбывают из очереди. Достаточно навести справки о таких неожиданных выбытиях пациентов из списка ожидающих пересадки.
Николя реагировал с трудом.
– Что… что ты понимаешь под неожиданным выбытием?
– Я нарочно поинтересовался: это нечто иное, кроме кончины и улучшения состояния здоровья, удостоверенного лечащим врачом. Иначе говоря, выбытие из списка без реальной причины или же если она неубедительна, например смена страны проживания или что-нибудь в этом роде. Проблема, по словам моего собеседника, состоит в том, что выбывающих огромное количество. НО! У нас есть добавочный признак: дата похищения цыганских девушек…
– Куда ты клонишь?
– Это же яснее ясного. Помнишь послание на стене дома в лесу Алат, например? Приходил, ждал. Срочная доставка 02.03–07.08-09.11–04.19. Согласно записи в блокноте Луазо эту девушку – слепую жертву – должны были доставить к десятому августа две тысячи десятого. А ну как близко к этой дате кто-то выбыл из списка ожидания? Значит, этому кому-то сделали пересадку, потому он и выбыл.
Николя не сразу, но отозвался:
– Это чертовски хороший след. Надо только, чтобы выбывающие были людьми с деньгами.
– Или они сами, или их жены или дети. Выбывшим запросто может оказаться и четырнадцатилетний пацан. Отец вполне способен раздобыть незаконно изъятый орган для спасения сына… или дочери. Короче, это сложнее, чем кажется, но мы скрестим пальцы и будем надеяться, что фокус сработает. Либо в биомедицинском центре нам дадут доступ к списку выбывших и мы займемся сравнением, либо пускай делают это сами. Прихватываем получателя, выходим на хирурга, сделавшего ему пересадку, и…
– Ты уже связывался с биомедицинским центром?
– Они там упрямые, наверняка будут гадить нам в башмаки.
– Знаю.
– Если соблюдать процедуру, ты должен обратиться с запросом к судье, а тот обратится с запросом в центр, как мы делали, когда хотели установить личность Камиль Тибо. И все должно быть четко, аргументированно и без нарушения врачебной тайны. Так что может занять два-три дня.
Николя стиснул кулаки на столе. В его голове вертелось послание доктора Кальмета.
– Слишком долго.
– К несчастью, быстрее никак не получится.
– А все-таки надо.
Раздался стук, дверь стремительно распахнулась.
На пороге возникла Люси.
– Бежим! – крикнула она, задыхаясь. – Мы знаем, где Прадье держит Камиль.
74
Машина Люси, в которой сидел и Николя, мчалась по дороге, по мере необходимости включая мигалку. За ними следовал автомобиль с Левалуа и Робийяром.
Им пришлось преодолеть всего сотню километров, прежде чем прибыли к приземистой постройке в чистом поле на некотором удалении от захолустного местечка под названием Байо-ле-Пен.
По документам налогового ведомства, с две тысячи девятого года за это жилище Камиль Прадье регулярно платил полагавшиеся сборы.
– У меня дурное предчувствие, – сказал Николя. – Все это как-то слишком… стремительно. Слишком неожиданно.
– А у меня хорошее. Я чувствую, что Камиль еще там, ждет нас и что у нас заодно есть шанс схватить Харона.
Их поиски Клаудио Кальдерона ничего не дали. Он не был известен ни налоговой службе, ни службе социального обеспечения. Быть может, сменил имя или живет в какой-нибудь приграничной стране. И им сейчас было сложно просить немедленного содействия Интерпола, поскольку, строго говоря, кроме туманных предположений, они ничем против него не располагали.
Количество людей и машин резко сократилось, когда они покинули автостраду А11 и поехали по проселочным дорогам, миновав Байо-ле-Пен. Бесконечные поля, далеко отстоящие друг от друга каменные дома, почти недосягаемые в своем одиночестве.
Потом они свернули и поехали по грунтовой дороге. Новый придорожный щит гласил: «Частное владение». Через несколько сотен метров рытвин и ухабов они заметили вдалеке какое-то здание. Такую обширную постройку из старых камней можно приобрести за бесценок, но требуются огромные труды, чтобы сделать ее пригодной для жизни. Люси поехала медленнее. Она не видела никакой машины рядом с домом. Николя попросил ее остановиться и пошел поговорить с Левалуа. Паскаль Робийяр вылез из машины и тоже присоединился к ним. Капли пота катились по его лбу и терялись в бровях. Обжигающее дыхание ветра продувало безмолвные плоские пространства вокруг них. В небе висело большое солнце, желтое, как перезрелый плод.
– Может, Харон тут еще и не был, но если приедет, непременно увидит наши машины. Так что не стоит оставлять их рядом с домом, – сказал Николя Люси. – Давайте, ребята, разворачивайтесь. Остановитесь с Жаком подальше и вернитесь пешком.
– А ты?
– Я с Паскалем пойду в хибару искать Камиль. Будем вас ждать.
– Поосторожнее там.
Люси и Левалуа развернулись. Колеса подняли охристую пыль. Окрестная равнина была совершенна: желто-зеленая, оживленная кустами и дикими травами. Вблизи не было никаких возделанных полей, только природа в первозданном виде. Идеальное место, чтобы предаваться темным делам. Ни соседей, ни свидетелей. Только вороны, сидевшие стаями на высоковольтных проводах, да и то вдалеке.
Полицейские достали оружие и направились к дому, до которого оставалось сотни две метров. Николя чувствовал, как во всем теле нарастает напряжение, страх. Перед его внутренним взором снова встал образ кружащихся вокруг него языков пламени. Он пытался сохранять хладнокровие.
Ворота оказались закрыты, но они обогнули забор и перелезли через него сзади.
– Он тут все тщательно огородил, – заметил Белланже.
Они оказались на сухой земле, заросшей сорняками. Слева от них был амбар с наполовину обвалившимися дверьми. Они пошли взглянуть. Внутри было почти пусто, только в глубине громоздился наваленный грудой старый инвентарь, колеса и сломанные орудия. Прадье, похоже, тут ни к чему не прикасался.
Дом с довольно ветхой крышей из серого слоистого сланца оказался всего лишь угрюмой каменной глыбой, заросшей плющом. Водостоки отвалились, краска на закрытых ставнях облупилась, цементные швы выкрошились. Зато входная дверь, как и окна, были новыми и особенно крепкими. Робийяр силой открыл один из ставней и удостоверился, что на первом этаже Прадье тоже поменял окна.
Они обошли дом вокруг и поняли, что без взлома в него не войти.
– Наружной телефонной линии тут нет, – заметил Николя, – стало быть, можно не опасаться, что сигнал охранной сигнализации кого-нибудь предупредит. Так что смело входим. И скрестим пальцы, чтобы Камиль оказалась внутри. Она должна быть здесь.
Робийяр заметил волнение в его голосе. Он высадил один из ставней и разбил стекло рукояткой пистолета. Ему пришлось ударить несколько раз.
– Чертовски прочное, – заметил он.
Ему удалось опустить внутренний шпингалет окна, просунув руку в отверстие. Оба влезли внутрь.
Их встретила леденящая пустота. Никакой мебели, только свисающие электрические провода, обшарпанные стены, сломанные перегородки. Остов дома поддерживали огромные балки. Прадье не сделал тут никакого ремонта, очевидно совершенно не заботясь о комфорте помещения.
Этот дом наверняка и не предназначался для жизни.
– Как думаешь, тут есть подвал? – спросил Белланже, осторожно продвигаясь вперед.
– В таких местах всегда есть подвал.
Их голоса гулко отдавались от стен. Робийяр кивнул на дверь с большим замком. Она была сделана из какого-то твердого дерева типа дуба. Он стукнул по ней кулаком, проверяя ее крепость, изучил замок.
– Похоже, трехточечный. Наверняка, кроме языка, с той стороны в пол и в потолок входят стальные полосы. Иначе говоря – как в сейфе. Надорвемся, пока откроем.
Белланже наклонился к замочной скважине:
– Камиль! Это Николя! Ты здесь?
Он прижался ухом к двери, но не услышал никакого ответа.
– Что будем делать? – спросил Робийяр.
– Быть может, она там внизу, без сознания или слишком слаба, чтобы ответить. Быстренько посмотри в амбаре, может, найдется что-нибудь, чтобы взломать эту чертову дверь.
Паскаль убежал и через две минуты вернулся, вооруженный большой кувалдой и старым топором. Белланже взял топор и стал яростно рубить дверь, а Робийяр со всей своей силы обрушивал на нее удары кувалды. Но, несмотря на их усилия, преграда сопротивлялась. Вскоре оба выдохлись и взмокли. Они, конечно, ее одолеют, но через сколько времени?
