Франк Тилье - Страх
– Что за придурок… – сказала Люси.
– Самые старые фотографии четырехлетней давности, а самые недавние сделаны всего несколько недель назад, – уточнил Жаспер. – Этот псих забавлялся в своей лаборатории, как безмозглый мальчишка.
Люси заставила себя смотреть, стараясь не обращать внимания на омерзительность самих снимков.
– Еще что-нибудь нашли? – спросила она равнодушным голосом, повернувшись к своему собеседнику.
– Да, и это крайне интересно. Я решил покопаться в Интернете, чтобы поискать оставленные им следы. Прадье был осторожен, после каждого выхода в Сеть систематически запускал программу очистки КЭШа. Однако эти средства уничтожают данные только с поверхности, а на жестком диске они остаются – недоступные для большинства смертных, но не для нас.
Он слегка усмехнулся, манипулируя своей мышью.
На экране появилось окно.
– У него стоит программа Digsby для мгновенного обмена сообщениями. У Прадье там всего два адресата. Одного зовут Харон, другого Макарё. Я еще не успел покопать след Макарё, посмотреть, что там его касается. Предпочел пока сосредоточиться на Хароне.
– Мы знаем, кто такой Макарё, это адресат письма с фотографией отрезанной головы. На самом деле его звали Даниэль Луазо. Он мертв.
Жаспер несколько секунд внимательно смотрел на нее, прежде чем продолжить:
– А, вот как? Ладно… Digsby – это бесплатная программа, которая позволяла Прадье и тем, с кем он контактировал, пользоваться прокси-серверами. Иначе говоря, тут невозможно добраться до передающих компьютеров и, следовательно, до их владельцев. Прадье использовал программу, которая при каждом выходе в Сеть подыскивала ему компьютеры-ретрансляторы. Мы имеем дело с осторожным малым. Хотя это вы уже знаете.
– Да, знаем.
– Но зато можно добраться до последнего из таких ретрансляторов: чаще всего это просто чей-то плохо защищенный компьютер, если он не выключен и не «очищен» после сеанса. И мне удалось это сделать, хотя должен признаться, что тут мне немного повезло.
– Как же без этого.
– В общем, я смог докопаться до разговора Камиля Прадье с тем самым Хароном, который состоялся в этот понедельник, в четыре двенадцать утра.
Люси почувствовала, как ее напряжение растет. Это же было в ту злосчастную ночь, когда исчезла Камиль. В ту самую ночь, когда директор лаборатории застал своего работника за вытаскиванием трупов из бака.
Жаспер добавил, прежде чем открыть новое окно на экране:
– Прошло какое-то время между моментом, когда Прадье вызвал Харона, и тем, когда тот ему ответил. Может, он спал и его компьютер или телефон подали звуковой сигнал, чтобы его разбудить… что-нибудь в этом роде. Короче, через две минуты на линии были уже оба. И вот что они друг другу говорили…
Люси молча прочитала запись разговора:
04:12:34 КП > Срочно…
04:14:23 Харон > Что случилось?
04:14:45 КП > Кое-что странное, сегодня вечером у Стикса. Баба, никогда раньше не видел, слишком много вопросов. Пыталась увидеть мое лицо.
04:15:34 Харон > Из полиции?
04:16:01 КП > Не думаю. Вот что любопытно – у нее сердце пересажено. И еще полно шрамов на животе.
04:16:12 Харон > Откуда знаешь?
04:16:27 КП > Я ее похитил и обыскал.
04:16:42 Харон > Похитил? Как это? Свихнулся, что ли?
04:17:07 КП > Не беспокойся. Принял все предосторожности. Никто не следил, уверен. Надо узнать, кто она такая. Откуда взялась.
04:17:38 Харон > А если это просто случайность? Подумаешь, баба с пересаженным сердцем интересовалась Стиксом. В конце концов, Луазо был легавым.
04:17:59 КП > Не думаю. Но в любом случае она тебе подойдет. Видел ее группу крови: B.
04:18:17 Харон > Прекрасно. Остается проверить совместимость. У меня как раз два-три срочных запроса. Она где?
04:18:38 КП > На ферме. Пока доставил туда, потом перевезу в лабораторию. Надо тут кое-что сделать.
04:18:48 Харон > Что сделать?
04:18:53 КП > Тебя это не касается. Так ты займешься ею?
04:19:29 Харон > Я не на месте, пока не могу. Держи ее тепленькой до завтрашнего вечера, поглядим, может, смогу освободиться. Возвращайся к себе и будь осторожнее. В случае чего исчезни. И больше со мной отсюда не связывайся.
На этом разговор заканчивался. Люси перечитала запись несколько раз. Сегодня вторник, вторая половина дня. Попавший в аварию Прадье не мог вернуться к своей пленнице, чтобы причинить ей зло.
Значит, молодая женщина еще жива, она где-то заперта со вчерашнего утра. Если верить последним словам Харона, есть шанс, что он доберется до нее не раньше сегодняшнего вечера.
Хотя оставался риск, что это уже произошло.
«У меня как раз два-три срочных запроса».
Это наверняка означает, что они собирались ее оперировать.
Украсть ее глаза, почки, чтобы пересадить клиентам, а потом избавиться от нее.
Но Люси предпочла отогнать от себя эти мрачные мысли и подумать о том, что осталось всего несколько часов, прежде чем Камиль попадет в руки этого изверга.
Она подняла глаза на Жаспера:
– А в компьютере есть еще что-нибудь? Нет упоминаний, где может находиться эта ферма?
Жаспер покачал головой, отдавая ей распечатку разговора:
– Об этом еще рано говорить, я слишком торопился, но в навигаторе нет ни накопленных связей, ни архивных данных, ни куков,[20] ни клиентов.[21] Я поискал изображения, видео, но не нашел ничего, кроме тех фотографий, которые вам показал. Я, конечно, загляну в документы, но надежды мало. На первый взгляд остальное для непрофессионала интереса не представляет. В любом случае буду держать вас в курсе.
Люси поблагодарила его и бегом вернулась на Набережную, потому что ей пришла в голову одна идейка. Она вспомнила о квитанциях с бензоколонок и о том месте, которое Прадье, похоже, регулярно посещал. Она подошла к Жаку Левалуа, уткнувшемуся в свой экран.
– Слушай, а ты не знаешь, у Прадье, случайно, не было другой собственности, кроме той, что в Шеси?
Жак посмотрел на часы:
– Знакомый Николя из налоговой сейчас как раз проверяет его выплаты по поземельному налогу. Он должен мне позвонить с минуты на минуту.
Люси протянула ему распечатку разговора Прадье с Хароном. Левалуа ознакомился с ней и серьезно посмотрел на Люси.
В этот миг зазвонил телефон.
– А вот и налоговая, – сказал он со вздохом.
73
Николя неподвижно сидел в своем кабинете, уронив голову на руки и закрыв глаза. Ему уже не удавалось связно размышлять, он и в самом деле чувствовал себя на краю пропасти. В висках так стучало, что казалось, будто череп вот-вот взорвется.
К счастью, таблетка, которую он проглотил, вскоре подействовала.
Лежавший в его кармане телефон Камиль завибрировал. Николя прочитал пришедшую эсэмэску.
Что происходит? Почему ты не отвечаешь? Я беспокоюсь, Камиль, всего лишь скажи мне, что у тебя все в порядке. Борис.
У Николя не было сил отвечать. Он недавно провел кое-какой поиск насчет пересадок сердца, чтобы попытаться понять послание, которое оставил в мобильном телефоне Камиль доктор Кальмет. И сделал вывод, что молодая женщина, вероятно, страдает от хронического отторжения пересаженного органа – главной причины неудач в сердечной трансплантологии. Это явление рассматривается как главный риск, ставя под удар непосредственно жизнь пациента.
Яснее говоря, организм Камиль отвергал новое сердце и с большой скоростью уничтожал его. И не было никакой защиты от этой яростной иммунологической реакции.
Кроме нового сердца.
«Видите теперь, что всегда надо верить? Это невероятная удача. На такое нельзя было даже надеяться, а вот поди ж ты…» – написал врач. И это совсем новое сердце было здесь, ожидало где-то, наверняка еще билось в груди ее будущего донора.
Судьба, – подумал капитан. – Какое очередное редкое совпадение: чтобы как раз умер хороший донор соответствующей группы крови, чтобы отдать свое сердцу именно в тот момент, когда Камиль в этом больше всего нуждается.
Кальмет прав, молодую женщину наверняка ведет счастливая звезда, кто-то присматривает за ней, защищает ее.
Она не может умереть. Только не она.
Николя ощутил новый прилив надежды, но его быстро подавила серьезность ситуации.
Камиль исчезла, попала в руки психопатов.
Камиль осталась без своего циклоспорина.
У Камиль отказывает сердце.
Все вокруг него снова стало черным, и надежда упорхнула. Правда состояла в том, что сегодня ночью, в полночь, сердце уйдет к кому-то другому.
Из этих мрачных дум его вывел Паскаль Робийяр. Он держал в руках какие-то документы.
– У тебя все в порядке?
– Я… – Николя провел рукой по лицу. – В чем дело?
Робийяр скептически смотрел на него несколько секунд, потом перешел к причине своего прихода:
– Я еще не успел как следует изучить вопрос черной трансплантологии, но мне уже пришла в голову одна мыслишка, которая, похоже, подтвердилась. Быть может, у нас есть средство быстро выйти на получателей органов, если биомедицинский центр сделает то, о чем мы попросим.
