Страшная тайна - Алекс Марвуд
Коробка такая большая и тяжелая, что девочке приходится держать ее в обеих руках и крепко сжимать, потому что пальцы не могут ухватиться за углы. Она шагает вперед. На ней красивое маленькое розовое платье и пластиковые босоножки с белыми носками. Януш улыбается, видя их. «Только мужчина, – думает он, – мог взять ребенка на стройку в белых носках». Там, где она прошлась по случайной луже, уже темнеет несколько коричневых пятен.
– Спасибо, – робко говорит она, явно произнося заранее заготовленную речь, – за то, что позволили папе отпраздновать день рождения.
Януш наклоняется и берет у нее подарок, пока она его не уронила. Это виски в подарочной коробке.
– «Нокандо», – говорит Шон, – семьдесят третьего. Односолодовый виски хорошего года. Подумал, что вам может понравиться что-то, что напомнит вам об Англии.
– Спасибо, – говорит Януш, хотя он уверен, что этот виски из Шотландии. Он торжественно кивает маленькой девочке. – Спасибо, Коко, это очень мило. А где твоя сестра?
– Они пошли на пляж без меня, – скорбно отвечает она. Но потом оживляется: – Но у меня была картошка фри.
– Это хорошо, – говорит Януш. – Моя дочка тоже любит картошку. С майонезом. А как ты предпочитаешь свою?
– С мороженым, – уверенно отвечает она.
Януш смеется, а ее отец издает какой-то грохочущий звук, который, видимо, является проявлением веселья.
– Вместе? – спрашивает Януш.
– Да, – твердо отвечает она. – Лучше всего клубничное.
Януш снова смеется.
– Как все прошло? – спрашивает мужчина. Сегодня он намного дружелюбнее, высокомерие, которое он демонстрировал в окружении своих сытых друзей, исчезло в присутствии ребенка. – Думаете, уложитесь в срок?
Януш кивает.
– Думаю, да. Бассейн уже почти готов, герметик замешан, так что мы должны успеть.
– Что ж, спасибо за задержку, – говорит тот. – Это очень ценно. Напомните, когда у вас паром?
– Последний рейс. Одиннадцать тридцать из Портсмута.
– И вы все собрали?
– Да. Все в фургоне и готово к отплытию.
– Потрясающе, – говорит он. – Долго ехать? Куда вы едете?
– В Краков. Мы все родом из Кракова.
– А, – говорит он. – Мило.
– Вы были там?
Мужчина немного в замешательстве. Януш заметил эту особенность англичан: они не могут просто признаться, что не знают о чем-то.
– Нет, – отвечает мужчина, – но надеюсь когда-нибудь побывать.
«Конечно, надеетесь», – думает Януш и подбрасывает коробку в руке.
– Что ж, – говорит он, – спасибо вам. Но если мы хотим закончить до темноты, нам нужно начинать прямо сейчас.
– Конечно, – говорит мужчина. – Конечно. Послушайте, вы, ребята, похоже, хорошо потрудились. И вы явно умеете подстраиваться под обстоятельства. У вас не будет визитки? Просто я часто нанимаю строителей и, честно говоря, не в восторге от тех, кто у меня сейчас работает.
– Визитка? Нет, извините, – говорит Януш. – Но у меня есть мобильный телефон.
– Отлично! – Мужчина достает собственный, BlackBerry, из тех телефонов, которыми владеют люди, делающие большой бизнес. – Давайте обменяемся номерами. Когда вы возвращаетесь?
Януш вводит свой номер, а Шон – свой.
– Надеюсь, через месяц.
– Отлично. Тогда давайте поговорим. Как вас зовут, кстати?
– Януш Беда.
Мужчина протягивает руку. Лучше поздно, чем никогда.
– Шон Джексон, – говорит он. – А это Коко.
Януш пожимает и руку Коко. Его огромная ладонь доходит ей до локтя.
– Хорошего дня, Коко, – говорит он.
– Я собираюсь в «Королевство Нептуна», – сообщает она. – У них есть горки.
– О, хорошо, – говорит Януш и делает мысленную пометку взять Дануту в «Водный парк», когда он будет дома. Если эта малышка достаточно взрослая для водных горок, то и Данута тоже.
Януш несет свои незаконно заработанные деньги обратно по склону и подает сигнал Габриэлю, чтобы тот продолжал. Прячет бутылку в рабочую сумку. Достанет ее, когда они окажутся на пароме; это позволит скоротать время и сэкономить деньги на четырехчасовой переправе до Гавра. «Забавно, – думает он. – Никогда нельзя доверять первому впечатлению. Если бы вы спросили меня вчера, что за человек этот Шон Джексон, я бы сказал, что он высокомерный придурок. Думаю, у него был стресс. Похоже, в наши дни все испытывают стресс. Особенно в этой стране. Можно было бы подумать, что деньги как-то облегчают им жизнь, но, похоже, это не так».
Мужчины занимают свои места, и бассейн осторожно направляется туда, где он останется навсегда.
Глава 41
Двое серьезных полицейских. Крепкие деревенские полицейские с фуражками под мышками, стоящие на элегантном крыльце с фирменным недовольным выражением лиц.
– Миссис Джексон?
– Я ее падчерица.
– Вот как. – Он смотрит на Руби, которая плетется по коридору за мной, и решает, что если я падчерица, то она точно не жена. – Мистер Джексон свободен?
Как смешно. Почему-то кажется, что все знают такие вещи.
– Он мертв, – говорю я. – Умер три недели назад.
Заметно их замешательство. Как бы ни презирали они подобную роскошь, полицейские все же не ожидают, что люди, живущие в таких домах, могут столкнуться с несчастьем.
– Ох, – говорит он. – Мои соболезнования.
– Спасибо. Могу я вам помочь? – спрашиваю я. Не знаю, где все остальные. Я все утро пряталась в своей комнате, избегая Симону. Если бы я могла, то уехала бы. Она ведь ясно дала понять, что хочет именно этого. Но это было бы неправильно. Я всю жизнь убегала, как и мой отец, а теперь мне нужно довести дело до конца. Боюсь, что в двадцать семь лет я наконец-то становлюсь взрослой.
– Миссис Джексон свободна?
– Мы готовимся к похоронам. Я не знаю точно, где она.
– Вот как, – снова говорит он. – Вы не знаете, когда она будет дома? Нам нужно задать ей несколько вопросов.
– Если бы я хоть примерно знала, где она, я бы лучше представляла, когда она будет дома.
– Могу ли я вам чем-нибудь помочь? – раздается голос Симоны из коридора позади меня. – Все в порядке, Милли. Спасибо.
Я оглядываюсь и вижу, что с рассветом к нам вернулась Социальная Симона. Когда я оставила ее в темноте прошлой ночью, она была похожа на привидение из японского фильма ужасов. Теперь она накрашена, причесана и одета в один из тех драпированных нарядов в марокканском духе, которые на Слоан-стрит стоят сотни фунтов за штуку, несмотря на то что сделаны из обычной вискозы. Волосы Симоны блестят и закреплены палочками для еды, а тонкие губы выделяются на фоне бледной кожи изысканным алым цветом.
Она шагает по коридору в остроносых туфлях на шпильке. Может, она и моя ровесница, но выглядит как настоящая мачеха.
– Проходите, господа, – говорит она с любезной улыбкой.
Ни следа отчаяния, которое наполняло ее лицо прошлой ночью, или безысходности, которая владела ей на том ужасном ужине в первый
