Страшная тайна - Алекс Марвуд
Собака ударяется, скользит, входит в воду с сильным всплеском.
– Канаста! – бессмысленно орет он, перекрикивая ветер. «Надо было крикнуть раньше, – думает он. – Не сейчас. Теперь она тебя не слышит. Да она бы и так не услышала. Чертова собака. Так зациклилась на себе, что ничего не слушает, и теперь я буду одним из тех людей, о которых пишут в газетах, утонувших, когда они прыгнули в воду, чтобы спасти свою собаку…»
Волна отступает, и Канаста всплывает, как пробка, вцепившись в палку. Она борется с сопротивлением песка, потом Джон видит, как ее лапы вцепляются в изменчивую землю, набирают силу и вытаскивают ее вперед на твердую поверхность. Канаста делает несколько шагов к суше, затем останавливается, чтобы отряхнуться. «Ну, все, – думает он, – на сегодня хватит. Мое давление больше не выдержит».
– Давай, глупая сука! – зовет он. Всегда использует подходящее существительное, когда ее безрассудство становится слишком сильным. – Вылезай оттуда!
Чип вернулся по собственной воле и сидит у его ног. Прислонил свое коренастое тело к ноге хозяина и улыбается, дружелюбно закатывая глаза. Джон треплет его за ухом, наклоняется и целует в белый лоб. Ему никогда не понять, как две собаки из одного помета могут быть такими разными: Чип – мягкий, нежный и любящий, а Канаста – грозная и звонкая.
Когда она подходит, Джон выхватывает палку у нее из пасти, а она рычит и угрожает, как всегда. Он снова подбрасывает палку в воздух, обратно к береговой линии, и Канаста мчится в погоню, с нее летят струи соленой воды. Чип спокойно идет следом. Палка приземляется у кучи водорослей, которую Джон заметил раньше, и Канаста хватает добычу, затем бросает и начинает лаять. «Смотри! – кричит она. – Смотри, что я нашла! Иди сюда и посмотри!»
Чип издает звук, нечто среднее между вздохом и хныканьем, затем, пускается вслед за хозяином, пыхтя, пока Джон покорно идет к водорослям. Иногда вещи, которые Канаста облаивает, действительно стоят того, чтобы на них посмотреть. Чип, заскучав от его неторопливой походки, мчится вперед к сестре – и присоединяется к лаю.
«О боже», – думает Джон и ускоряет шаг. Он догоняет собак и, несмотря на шарф, чувствует холод. То, что выглядело как очередной кусок выброшенного морем мусора, вовсе не является таковым. Это человек. Его желтоватая кожа вздулась от погружения в воду, на нем длинное черное кожаное пальто, которое, должно быть, в значительной степени способствовало скорости утопления. Он погружен в песок по самые бедра, его глаза и рот широко раскрыты в ужасе от приближения накрывшего его прилива. И даже в смерти он держится за горлышко недопитой бутылки водки.
Глава 40
2004. Воскресенье. Януш Беда
– Осторожно, начальник! Приближаются неприятности.
Януш смотрит, куда указывает палец Томаша, и видит, как человек из соседнего дома останавливается у начала дороги.
– Черт побери! – кричит он, перекрывая рев двигателя крана. – Теперь-то что?
– Который час?
– Двенадцать пятнадцать. Если он захочет пожаловаться, получит этим прямо в свою трубу.
Он размахивает огромным гаечным ключом, которым соединяет с системой фильтрации гибкие шланги, прикрепленные к отводам вкладки бассейна, и мужчины громко смеются. Сегодня на стройке царит веселая атмосфера, несмотря на жару. После десяти дней, в течение которых большинство членов команды позволяли себе потосковать по дому в ожидании избавления, тот факт, что они вышли на финишную прямую, подействовал на всех как стимул. Все шутят, увлеченно зачерпывая щебень в тачки, чтобы сбросить его в дополнительные пару футов ямы для бассейна, а временные помощники, которых вызвали на день, стремятся произвести хорошее впечатление и попасть в список постоянных работников для следующего проекта. Еще минуту назад казалось, что они легко уложатся в отложенный срок. Но они больше не могут позволить себе никаких задержек – если это то, к чему клонит их посетитель.
С ним одна из его маленьких дочерей-близнецов. Они стоят рядом с гусеницами экскаватора и смотрят, как в воздухе над ямой раскачивается раковина бассейна, а армия рабочих аккуратно устанавливает ее на место. Януш подает сигнал Габриэлю, сидящему за пультом управления краном, и слышит, как срабатывает тормоз и останавливается двигатель. Команда разочарованно стонет. Он идет по склону, чтобы поприветствовать пришельцев; на ходу переключается на свой англоязычный мозг. Он уже почти двуязычен, хотя прошло всего девять месяцев, но ему все еще приходится концентрироваться, когда он переключается с одного языка на другой.
– Сейчас полдень, – говорит он вместо приветствия. Хочет с самого начала дать понять, что не потерпит больше никаких претензий. Строители выполнили свою часть сделки и не могут больше ничего ему предложить.
– Нет-нет, – говорит мужчина и улыбается так, что Януш мимолетно вспоминает о вампирах. Для человека, находящегося в отпуске, он выглядит изможденным. Загар богатого человека размывается под ярким солнечным светом. – Я пришел не для того, чтобы доставлять неудобства, честное слово.
– Хорошо, – недоверчиво говорит Януш и спускается по склону. Снимает каску и неуверенно улыбается девочке.
Та на мгновение замирает, потом улыбается в ответ. Крошечные белые зубы, ямочки на щеках и по-детски светлые волосы, которые к восьми годам станут мышиными.
– Добрый день, – торжественно говорит ей Януш.
Она смотрит на него большими глазами и прячется за ноги отца. Внезапно Януш начинает скучать по своей четырехлетней Дануте, так сильно, что кажется, будто его сердце сжали. Она так же ведет себя с незнакомыми взрослыми. «Еще двадцать четыре часа, и я буду с ними, – думает он, – а потом у нас будет целый месяц прекрасных осенних дней на берегу Вислы».
– Мы просто пришли сказать вам спасибо, – говорит мужчина. – Вчера у нас был прекрасный день, и мы чудесно выспались сегодня утром и очень вам благодарны.
– Хорошо, – повторяет Януш. Как и было предсказано, от его работодателей никаких замечаний не было, и похоже, что он, Кароль, Томаш и Габриэль отправятся домой с небольшой премией, не облагаемой налогом. – Не за что.
– У Коко есть для вас подарок, – говорит мужчина. – Давай, дорогая. Выходи!
Маленькая девочка неохотно выходит из-за него. Отец нагибается и вкладывает ей в руки картонную коробку.
– Давай,
