Кристиан Жак - Сфинкс. Тайна девяти
Для шотландца – пустяки, все равно что кружка пива, но после долгого путешествия пить нужно было по чуть-чуть.
– Мы говорили о нашем мире, нашей планете, о наших родинах и обо всем человечестве, которое находится на пути к раковой опухоли: перенаселению. Что есть благо – прибыль – для производителей всего, чего угодно. Миллиарды людишек считают себя мыслящими созданиями, тогда как за них думаем мы. Это вино вам нравится?
– У меня задача. Серьезная задача.
– Могу ли я помочь ее решить?
– Да, по идее.
– Ваше доверие делает мне честь.
– На сцене мы видим актеров, которые нами управляют. Но меня интересуют те, кто являются постановщиком и автором спектакля.
– Другими словами, те, кто управляет в действительности, находясь в тени?
– Удивительно, как хорошо мы понимаем друг друга.
– Знаменитая теория заговора… Разве она не устарела?
– Еще не было придумано лучшей ширмы, чтобы избегать ответов на вопросы.
– Любопытно… Вы не похожи на продавца нефирменных медикаментов для бедных китайцев. Можно сказать, что это скорее напоминает выходку журналиста, ведущего расследование.
– А сэр Чарльз как будто не рассказал тебе, что папаша Брюс бросается на осаду «Сфинкса»!
Шотландец запихнул в себя солидный кусочек утки.
– Моя задача – это, собственно, сэр Чарльз, с одной стороны, и ты – с другой, с двумя твоими убитыми дружками. В моей схеме коррупции-манипуляции у меня есть милейший арсенал из непотопляемых высокопоставленных чиновников, идейных лидеров, бизнесменов и финансистов. Это те, кто организовывает реально действующие клубы, где принимаются действенные решения. На стороне добра у меня афганец и сириец, которых убрали, напротив меня – живой китаец. Какое отношение к этому имеет «Сфинкс»? Так называется лагерь злодеев или хороших?
– У вас очень наивный подход к реальности. Зло, Добро…
– Умники называют это манихеизмом,[37] и это в любом случае очень неправильный подход. Я знаю: не существует белого и черного, есть только серое. Но за рулем – всякие парни попадаются. И у меня в планах создать список этих парней.
Чжан Дао, в отличие от большинства своих соотечественников, которые ели зачастую очень быстро, наслаждался уткой медленно, смакуя.
– Судя по Китаю, существует три типа правительств: идиоты, лгуны и манипуляторы. Мы-то знаем, что миром правит глупость, и чем больше в мире людей, тем с большим размахом торжествует глупость. И как правильно заметил Эйнштейн, она – единственный в мире неиссякаемый источник. Почему же ее не использовать?
– Это и есть цель «Сфинкса»?
– Напротив.
– Что это значит?
– Ну если вы обнаружили существование Высших неизвестных, то, должно быть, догадались об их роли.
– Бороться против мировой глупости?
Чжан Дао уставился в свою тарелку.
– Всё зародилось в Египте. Именно там люди научились превращать ячмень в золото и смерть – в вечность. Их было девять, и они записали свои знания на девяти гранитных блоках королевской комнаты Великой Пирамиды. И со времен этой золотой эпохи Девятеро сменяют друг друга на поверхности земного шара, чтобы помешать человечеству погрязнуть во мраке. Красивая сказочка, не так ли?
– Если бы это было только веселой шуточкой для умственно отсталых, почему тогда Мансур и Халед были зверски убиты?
– Простая местная жестокость.
На десерт – засахаренные фрукты, манго и мороженое, затем – коньяк ХО.
– Ты и твои сотоварищи, – продолжал Брюс, – вас было, значит, девять. И двоих из вас убрали. Кто и почему?
– У вас как у следователя наверняка есть свои соображения на этот счет.
– Если «Сфинкс» – последняя стайка тех, кто на стороне добра, я сойду с ума. Негосударственная организация алхимиков – над этим стоит поработать.
– Мне кажется, ваши идеи становятся яснее.
– Взрывать толстые стены – это мой кайф. Дайте мне только немного взрывчатки, но с коротким фитилем.
Хорошо охлажденное шампанское завершило ужин, Брюс оценил стимулирующий пищеварение эффект маленьких пузырьков – знак качества.
– В Китае только я знаю, кто вы на самом деле, поэтому я предлагаю вам остановиться у меня. Там мы продолжим этот увлекательный разговор.
Брюс выпил не так много, чтобы у него кружилась голова. И все же он шел покачиваясь, будто катался на бешеной карусели, оседлав какого-нибудь дракона.
За всю свою карьеру шотландец еще ни разу не сталкивался с подобной тайной. Парковщик пригнал «мерседес». Чжан Дао сел за руль, Брюс – рядом с ним.
Пока китаец заводил машину, двое великанов открыли дверцу и уселись на заднее сиденье.
– Мои ассистенты, – сообщил водитель. – Ваша теория двух лагерей, хорошего и плохого, не такая уж и наивная. К несчастью для вас, меня зовут не Чжан Дао, и я не принадлежу к лагерю добра, к «Сфинксу». Моя миссия, доверенная мне серьезными и всеми уважаемыми людьми, состоит в том, чтобы его уничтожить. И, боюсь, вы – особенно назойливая помеха на моем пути.
13
Может быть, Чжан Дао сможет ускользнуть от своих преследователей.
Может быть.
В семьдесят лет, несмотря на недавние проблемы со здоровьем, он был еще достаточно выносливым, благодаря ежедневной практике тай-чи.
Следя за своим дыханием, он медленно бежал, стараясь не думать о мучениях, приготовленных для него секретными службами Китая. В Пекине он засек их шпиков, которые прочесывали Запретный город, поджидая встречи Чжан Дао с Брюсом.
С Брюсом, единственным журналистом, с которым он согласился говорить после убийства двух членов «Сфинкса», Масуда Мансура и Халеда.
Дробильная машина заработала. «Сфинкс» хотели уничтожить. И китайские власти участвовали в этом истреблении.
Что делать? Всякая связь между выжившими членами «Сфинкса» была прервана, потому что это было опасно. Один из западных сторонников Чжан Дао, сэр Чарльз, предложил ему эффективную помощь: журналист-фрилансер с международной репутацией. Как бы то ни было, «Сфинкс» должен был заявить о своем существовании и доказать тем самым свою преданность делу человечества.
Встреча была назначена в Запретном городе.
Неудавшаяся встреча. И единственный выход: побег.
Автомобиль, целый ряд поездов, бесконечное путешествие к укрытию, неизвестному преследователям.
Один вопрос не давал покоя Чжан Дао: кто его предал? Сэр Чарльз, китайский священник, которому было поручено привести Брюса к нему, или, что самое худшее, друг?
Единственный выход: вернуться в свою родную пещеру, сделать так, чтобы все забыли о твоем существовании, и возобновить связь со «Сфинксом», если удастся избежать бури. Неосуществимый план, но другого не было.
Чжан Дао хотел понять: почему на «Сфинкс» напали и кто руководил наступлением?
Высокий сановник существующего режима, бездетный вдовец, он всегда был предельно осторожным. Благодаря его советам и предупредительному вмешательству китайская политика постепенно менялась, и многим его соотечественникам стало легче жить.
Главное: уберечь учение старых алхимиков о превращении элементов. Не только свинца в золото, но также смерти в жизнь и любой тленной материи в живительный элемент. Если эти знания исчезнут, останутся лишь технологии, направленные на уничтожение духа в пользу искусственного разума.
Искусственный разум… Главное в этой фразе – слово «искусственный». Кого это заботило, помимо «Сфинкса»? Без сомнения, это фатальная ошибка.
Древнее королевство восточного Туркестана, Синьцзян, как и Тибет, был аннексирован Китаем без малейшего протеста международного сообщества. В сердце гор, граничащих с северным направлением шелкового пути, Чжан Дао во время срочных археологических раскопок обнаружил сказочное сокровище: несколько сотен пещер, украшенных буддистскими изображениями, датируемыми четвертым и пятым веками.
Благодаря Чжан Дао рисунки и надписи сохранят свидетельство о прошлом в необычайно ярких красках. Он позаботился о том, как, в случае серьезного нападения, скрыться на долгое время в одной из этих пещер, а также о средствах коммуникации, которые могут ему понадобиться.
Никто не станет здесь его искать. У него будет время подумать над лучшим планом действий.
Это было уникальное святилище, где были представлены бодхисатвы:[38] вечно бодрствующие и освещенные потусторонним светом, призванные пребывать на земле, дабы облегчить человеческие страдания.
Преобразовать материю в дух, темноту в свет – это не мечта. Существовал ли иной способ сохранить то лучшее, что еще осталось в человеке?
Пустыня Такла-Макан, река Музат, враждебные скалы… Местность не была привлекательной, но археолог знал там каждый камешек. Чжан Дао медленно взобрался по обрывистой тропинке, один неверный шаг – и падение в пустоту. На горизонте – никого. Как гласила местная легенда, в этой части гор обитали злые духи, и китайские мусульмане, уйгуры, панически их боялись. В действительности же речь шла об апсарах,[39] полубожественных женщинах, способных летать вокруг души Будды под звуки божественной музыки.
