Филипп Ле Руа - Последнее оружие
144
Дверь ему открыл седеющий мужчина в пижаме, лет сорока, сутуловатый. На тапочках – эмблема Нью-Йорка. Казалось, увидев Натана, он не слишком удивился. Явившаяся среди ночи полиция и получасовой допрос сделали его бесчувственным, как хорошая выпивка. Между пальцами, на которых не было обручального кольца, дымилась тлеющая сигарета. В гостиной висела современная картина: обрушивающиеся башни-близнецы. На низком столике стояли бутылка «Сотерн Комфорт», полупустой стакан и лежала трубка телефона. После ухода полиции Шарлье сделал налет на бар и воспользовался телефоном, чтобы доложить о происшедшем начальству. Натан сгорал от нетерпения нажать кнопку повтора. Он вошел и закрыл за собой дверь.
– Вы говорите по-английски?
– Да, а что?
– Просто я не знаю по-французски ни слова.
– Кто вы? – спросил он, отступая к вазе династии Мин.
– Что вы делали в прошлую субботу в двадцать один тридцать пять?
– Я… В субботу?… Был в опере.
– Что давали?
– «Кармен». А почему вы спрашиваете?
– С кем вы были?
– Один.
Натану на самом деле было решительно наплевать, что делал Шарлье в эту субботу. Дату и час он выбрал наугад. Тем не менее он узнал, что Шарлье любит оперу и не прочь сходить на спектакль. Он встал возле окна гостиной. На улице в салоне «гольфа» ждала Лин.
– Не беспокойтесь, я не из полиции.
– Это что, должно меня успокоить?
– Полиция – это угроза для вашей организации.
– Что? Какой орта…
– Вы знаете Шарля Фуркада?
– Нет, а кто это?
– Вы боитесь дождя?
– Да о чем вы, в конце концов?
– Ай-ка, бонзы, глобализация, ООН, Гордон Райлер, Аннабель Доманж, все кусочки пазла надо сложить, чтобы получить представление о том, что затевается вокруг нас.
– Кто вы? – повторил Шарлье.
– Кому вы только что звонили?
– На кого вы работаете?
Шарлье намекнул на иерархию именно после вопроса Натана о том, кому был адресован звонок. Его реакция подтверждала, что он действительно пытался связаться с начальством.
– Вы знаете Гордона Райлера? – спросил Натан.
– Нет.
– Зато он вас знает. Я послал к вам копов, потому что знал только номер телефона, который был записан в ежедневнике Райлера. Я должен найти этого человека. За последние несколько недель были похищены двести сорок семь молодых женщин. След к ним ведет через него. А след к Райлеру – через вас. Я сделаю все, чтобы, прежде чем уйти отсюда, получить информацию.
– Никто не знает ни где Райлер, ни что случилось с ай-ка.
– Вы прикованы к постели?
– Нет.
– Вы инвалид?
– К чему эти вопросы?
– Я спрашиваю себя, почему вы тут торчите в своей дурацкой пижаме, в тапочках из сувенирной лавочки и с сигаретой в зубах, вместо того чтобы бежать спасать девушек, которых вы отдали на растерзание подонкам!
Фраза была произнесена на одном дыхании. Шарлье сделал затяжку. Натан схватил телефонную трубку и нажал на кнопку повтора.
– Не делайте этого! – закричал Шарлье, бросаясь на него.
В ту же секунду француз оторвался от пола и, подобно пушечному ядру, вонзился в лакированную тумбочку, на которой стоял телевизор. Натану удалось восстановить устойчивость сооружения, которое чудом не обрушилось, и сунул пульт в руку Шарлье.
– Постарайтесь его удержать, – сказал он.
Согнувшись пополам, уткнув подбородок в колени, Шарлье попытался высвободиться, но его зад оказался придавлен кинескопом.
– Как вас зовут? – спросил Натан.
– Мне больно… Стефан Шарлье… мне никак…
– Где вы купили эту вазу эпохи Мин?
– В «Пьер импорт», а почему вы спрашиваете?
– Почему копы проторчали у вас так долго?
– Они хотели узнать, почему какая-то бэбиситтерша позвала их на помощь и почему дала мой номер.
– И вы им, разумеется, сказали, что понятия ни о чем не имеете. Это могло занять полчаса, не больше.
– Они спрашивали, женат ли я, есть ли дети, нанимаю ли я для них няню, есть ли у меня враги…
– И у вас есть враги?
– Во всяком случае, мне об этом неизвестно.
– Они спрашивали, какая у вас машина?
– Нет.
– И какая?
– «Рено сеник».
– Какого года?
– Две тысячи пятого.
– Бензин или дизель?
– Дизель, а что?
– Номерной знак?
– А…
– Простая проверка. Отвечайте быстро.
– Шесть, восемь, девять, два RF семьдесят пять.
– Номер кредитной карты.
– Девять, четыре, два, пять…
– У вас есть дочь?
– Нет.
– Где вы работаете?
– В Центре информации Парижского отделения ООН.
– ООН. Как Райлер и Доманж. Вы знакомы с Доманжем?
– Он руководил Центром информации.
– Вы должны были защитить Аннабель или способствовать ее похищению?
– Защитить.
– Вы издеваетесь надо мной?
– Нет, с какой стати?
– Вы пытаетесь меня убедить, что являетесь ее телохранителем?
– В мою задачу входило наблюдать за интеграцией некоторых… ай-ка.
– Кого?
– Семь девушек во Франции, другие в других странах Европы и еще в США… всего около двадцати.
– И сколько вас было таких?
– Не знаю. Десять или вроде того. Я был связан только с Райлером. Он распределял работу. Помогите мне освободиться…
– Сначала вы ответите на вопросы. Главное, не выпускайте из рук пульт. Где находится ближайшее отделение банка?
– На углу есть «Кредит агриколь». Но…
– Вы получаете сообщения на сотовый?
– Да.
Натан схватил телефонную трубку:
– Я сейчас позвоню вашему шефу, Гордону Райлеру. Я все улажу прямо с ним, вы мне ничего интересного сообщить не можете.
– Что еще вы хотите узнать?
– Две вещи. Имя автора этой мазни и где я могу найти Райлера.
– Картину подарил мне один нью-йоркский приятель, Стэн Кёртис…
Натан подождал ответа на второй вопрос, но так и не дождался.
– Кёртис женат?
– Нет, он гей.
– Сколько ему лет?
– Двадцать восемь.
Натан нажал на кнопку повтора.
– Что вы делаете?
– Вы не сообщаете мне ничего интересного.
– Но я отвечаю на ваши вопросы!
– Где Райлер?
– На острове.
– Каком острове?
– Я не знаю названия.
– Где он находится?
– В море.
– Не может быть!
– В Китайском море.
Так я есть, Шарлье признался. Он прервал вызов.
– Сны имеют ценность?
– Прекратите нести чушь!
– Это ваш ответ?
– Нет… ну да, сны имеют ценность.
– Ошибка. Они только все запутывают. Их лучше сразу забывать.
– Вытащите меня отсюда.
– Где именно в Китайском море?
– В южной части.
– Мне нужен ответ, в котором было бы пятьдесят слов.
– Вы все-таки сделаете этот чертов звонок.
– Шесть слов. Не годится. Я жду.
– Райлер купил несколько островов на широте Гуанчжоу. Он никогда не говорил, какие именно. Все, что я знаю, так это то, что в этой провинции их больше полутора тысяч. Ай-ка воспитывались именно там, но сами они об этом не знают. Думаю, что они даже не могли бы вам сказать, что жили в Китае. Теперь слов достаточно?
– Как вы объясните тот факт, что ай-ка сами не знают, откуда они?
– На остров их привозили младенцами и пичкали наркотиками до тех пор, пока они двадцать лет спустя не покидали остров.
– И эти младенцы становились восхитительными женщинами?
– Точно. Предки тщательно проверялись, нам нужны были фотографии родителей. Если было необходимо, прибегали даже к услугам пластических хирургов.
– Вы лично занимались их отбором?
– Да. Младенцы вручались Райлеру, и он возвращал их нам двадцать лет спустя, для того чтобы мы осуществили их внедрение.
– Благодаря вашим связям, а также связям вашей организации.
– Именно.
Натан пошарил в сумке, которую взял на секретере, и вынул оттуда кредитную карту и наличные. Затем помог Шарлье обрести почву под ногами.
– А к чему ваши дебильные вопросы?
– Они нужны, чтобы вывести собеседника из равновесия. Он дезориентирован, механизмы защиты разрушены.
– А я было испугался, что у вас крыша поехала.
– На это я и рассчитывал.
– А вопросы про кредитную карту – это тоже чтобы дезориентировать или выманить мои деньги?
– Чтобы проверить, действительно ли вы Стефан Шарлье.
– У меня задница в крови. Мне надо ею заняться. Садитесь и налейте себе выпить, я сейчас вернусь.
Он остановился, взглянул в окно, затем повернулся:
– Думаю, этот пульт тоже был частью психологической обработки?
– Можете спокойно положить его на место.
Натан уже было собрался сесть, когда сообразил, что стал мишенью.
145
Кресло, на которое указал ему Шарлье, располагалось напротив окна. Достаточно было установить на крыше напротив винтовку с оптическим прицелом, и он оказывался на линии огня.
Очевидно, Шарлье смог убедить копов, что к истории с испуганной нянькой он не имеет никакого отношения. Двое рьяных полицейских провели параллель между сигналом SOS и делом об исчезнувших девушках. Чтобы выпутаться из затруднительного положения, Шарлье наверняка позвонил кому-то, но не Райлеру, потому что последний стал ренегатом, которого разыскивали секретные службы. Несмотря на то что вокруг организации, частью которой он тоже являлся, сжимаются тиски, Шарлье идет в оперу, валяется на диване, и его почему-то никто не трогает. Вывод можно было сделать только один: Шарлье переметнулся на другую сторону.
