Джозеф Файндер - Директор
– Ну как? – спросил Эдди, когда они вернулись в гостиную.
– Вполне в твоем духе.
– Не знаю, на что ты намекаешь, но это не мешает мне наслаждаться здесь всеми благами цивилизации! – заявил Эдди, усевшись в кресло, обитое серой искусственной замшей, и водрузив ноги на стеклянный журнальный столик рядом с книжками «Покер для профессионалов» и «Секреты Камасутры».
– Хочешь? – спросил он и выудил откуда-то из-под кресла бутылку виски.
– Нет, спасибо, – ответил Ник.
– Как хочешь. И все-таки у меня есть то, что тебе понравится, а точнее, заинтересует. Не зря же я позвал тебя к себе. Дело в том, что твой Скотт Макнелли пару недель назад стер два электронных сообщения. Наверное, он не знает о том, что все электронные сообщения архивируются на нашем сервере… Кстати, а кто такой Мартин Лай?
– Это наш менеджер по Юго-Восточной Азии. Он работает в Гонконге. Занимается нашими бумагами и все такое прочее. Ужасный зануда. А что?
– Ничего. Вот посмотри! – с этими словами Эдди протянул Нику два листа бумаги.
«Кому: [email protected]
От кого: [email protected]
Мистер Макнелли, подтвердите, что 10 миллионов долларов США переведены сегодня утром со счета „Стрэттон-Азия“ на анонимный банковский счет по вашему указанию. Судя по коду SWIFT, наши деньги поступили в банк „Сен Фунг“ в Макао.[59] Теперь у нас на счету практически не осталось денег. Прошу не медлить с ответом.
Всего хорошего,
Мартин Лай,
менеджер (Юго-Восточная Азия),
корпорация „Стрэттон“, Гонконг».
Далее следовал немедленный ответ Скотта Макнелли.
«Кому: [email protected]
От кого: [email protected]
Мартин, все в порядке. Это обычная операция по репатриации средств, чтобы избежать чрезмерного налогообложения.
Спасибо за сообщение,
Скотт Макнелли».
Ник поднял глаза от бумаг и пробормотал:
– Десять миллионов долларов! Ничего себе!
– Я, конечно, не знаю, но мне кажется, что твой Макнелли совсем наплевал на осторожность. По-моему, он нарывается.
– Это точно.
– В отличие от тебя.
– В каком смысле?
– Ты же осторожен и не нарываешься, правда?
– О чем ты?
– Ник, ты ведешь себя в сто раз глупее Скотта Макнелли, что бы тот ни задумал. Опомнись, пока мы оба не оказались за решеткой! И даже не думай, что останешься на свободе, если я попаду в тюрьму!
– Что ты несешь?!
Эдди не унимался:
– Может, соизволишь мне объяснить, чего ты добиваешься от дочки Стадлера?
На мгновение Ник потерял дар речи, а потом взорвался:
– Ты что, имеешь наглость за мной следить? Теперь я понимаю твои грязные намеки в тот день, когда лил дождь! Имей в виду, ты не смеешь читать мою электронную почту и следить за тем, с кем я говорю по телефону!
– Послушай, Ник, мы теперь в одной лодке и должны грести в одну сторону. И не раскачивать лодку, и задумываться о последствиях своих поступков. Ты хоть представляешь, на что ты нарываешься?! – зарычал Эдди.
– Это не твое дело!
Эдди потянулся и заложил руки за голову. Серая рубашка у него под мышками почернела от пота.
– Ошибаешься, – процедил он сквозь зубы. – Это мое дело. Ведь если ты не бросишь валять дурака, нас обоих посадят в тюрьму. А я не собираюсь сидеть в тюрьме из-за твоего идиотизма.
– Оставь меня в покое! И оставь в покое ее!
– Это ты должен оставить ее в покое! Мне наплевать на твои личные дела: ты можешь насиловать подростков, растить в огороде коноплю. Это меня не касается. Но твоя связь с этой женщиной опасна нам обоим. Я не знаю, о чем ты думал, когда с ней связался, но это для нас очень опасно. И вообще, ей-то чего от тебя нужно?
– Ты слишком много на себя берешь!
– Не забывай о том, что ты убил ее отца, – со зловещим видом прошептал Эдди.
Ник побледнел. Он пытался отыскать нужные слова, но не находил их.
– Неужели ты ничего не соображаешь? – продолжал тем временем Эдди. – Полиция явно подозревает тебя в убийстве. А что если полиция поделилась своими подозрениями с дочкой Стадлера и подослала ее к тебе, чтобы она все вынюхала? А вдруг ты при ней проговоришься? Может, ее интересует то, чем ты занимался той ночью, а не то, что болтается у тебя между ног!
– Ерунда какая-то, – пробормотал Ник. – Я в это не верю.
И все-таки в душе у него зашевелились страшные подозрения. Разве не сказала она тогда в кафе: «Если бы кто-нибудь сделал такое с членом моей семьи, я бы его убила».
– Придется поверить, – отрезал Эдди. – Имей в виду, что ничего невероятного в этом нет.
Плеснув себе виски в стакан, Эдди одним глотком его осушил и крякнул.
– Я же тебе добра желаю, – продолжал он.
– Хватит! Не желаю тебя слушать! – раздраженно проговорил Ник, встал и направился к двери, но на полпути остановился, повернулся к Эдди и сказал: – Знаешь, по-моему, не тебе рассуждать о глупости и безрассудстве!
Эдди с наглым видом ухмылялся, развалившись в кресле, а Ник продолжал:
– Мне кажется, ты сказал мне не всю правду о том, почему ушел из полиции в Гранд-Рапидсе.
– Я уже говорил тебе о тех дурацких претензиях, которые ко мне там предъявили, – прищурившись, прошипел Эдди.
– Но ты мне не говорил о том, что тебя выгнали за мародерство.
– Черт! Наверное, это внушила тебе проклятая негритоска! Неужели ты ей веришь?!
– Пожалуй, я начинаю ей верить, – скривившись, проговорил Ник.
– Ну и верь, кому хочешь!
– Значит, ты это не отрицаешь?
– Такую ерунду даже отрицать нелепо. Конечно, я не ангел, но никогда не скатился бы до мародерства… Какие только гадости не услышишь о себе за спиной!
9
У Одри на столе зазвонил телефон. Она присмотрелась к номеру звонившего, чтобы не нарваться на бедную миссис Дорси, но звонили из Гранд-Рапидса. Одри поняла это по коду «616» и подняла трубку.
Одри звонила некая Сьюзен Каллоуэй из криминальной лаборатории полиции штата Мичиган. Она назвала себя техником интегрированной системы баллистической идентификации. Сьюзен Каллоуэй говорила спокойно, но веско, сухим официальным тоном. Она указала номер дела – это было дело об убийстве Эндрю Стадлера – и сказала:
– Насколько я поняла, вы хотели, чтобы мы сравнили присланную вами пулю с пулями, которые фигурируют у нас в других делах.
– Совершенно верно.
– В этом случае могу вам сказать, что у нас в системе зарегистрирована очень похожая пуля.
Одри кое-что знала об интегрированной системе баллистической идентификации. Это была компьютерная база данных, содержащая цифровые изображения всех пуль и патронов, которые попадали в руки полиции и ФБР на всей территории Соединенных Штатов в связи с различными преступлениями. В целом эта система напоминала глобальную базу данных с отпечатками пальцев, только хранились в ней изображения не отпечатков, а пуль и гильз.
– Очень похожая? – с сомнением переспросила Одри.
– Ну да. Идентичной ее назвать нельзя, – с легким раздражением в голосе сообщила Сьюзен Каллоуэй. – Лично мне кажется, что ваша пуля очень похожа на пулю с места преступления, совершенного шесть лет назад в Гранд-Рапидсе. Оружие, из которого вылетела та пуля, найдено не было.
– А что это было за преступление?
– Ноль девять два ноля ноль один.
Это было кодовое обозначение убийства, принятое в полиции штата Мичиган. Значит, из пистолета, застрелившего Стадлера, шесть лет назад в Гранд-Рапидсе убили другого человека. Одри еще не знала, что из этого вытекает. Пистолеты непрерывно кочевали из рук в руки на черном рынке оружия.
– Вот как! И что же известно об этом деле? – спросила Одри.
– К сожалению, ничего не могу вам сказать. Мне известен только официальный номер этого дела, но вам он ничего не скажет. Но я уже позвонила, куда следует, и затребовала пулю шестилетней давности, чтобы сравнить ее с вашей.
– Большое спасибо!
– Вас наверняка волнует, когда будет готов результат этого сравнения. По этому поводу могу вам сказать лишь то, что он будет готов, как только я получу эту пулю из полицейского управления в Гранд-Рапидсе.
– Спасибо за информацию, – вежливо поблагодарила Одри, и Сьюзен Каллоуэй повесила трубку.
Одри перевела дух.
И почему это технические эксперты всегда разговаривают с остальными своими коллегами таким тоном, будто те у них в неоплатном долгу?
Однако полученная информация очень заинтересовала Одри. Погрузившись в свои мысли, она прошла через весь участок в отдел криминалистический экспертизы и нашла там Кевина Ленегана. Кевин со скрещенными руками на груди склонился над компьютерным монитором, где мелькали какие-то изображения, поверх которых в самой верхней части экрана непрерывно бежали цифры.
