Максим Шаттам - Черная вдова. Шаттам

— Нет, Ларри, — возразил Бролен. — Ты говоришь об убийце, для которого жертвы — способ достичь наслаждения. Он не считает своих жертв людьми, они для него — вещи, предметы. Наш убийца осознает ценность чужой жизни. Сапфир является ярким тому подтверждением.

— Твой пес?

— Да. В тот злополучный вечер убийце ничего не стоило отравить Сапфира крысиным ядом или просто перерезать ему горло. Он же потратил на него дозу драгоценного вещества на базе тетродотоксина, вещества, которое очень сложно добыть. Убийца понимал, что перед ним живое существо, и не хотел лишать его жизни. Какой преступник будет думать о собаке?

— А олень в лесу? — возразил Салиндро. — Его внутренности лежали в нескольких метрах от него!

— Это потому, что убийца был в ярости! Он хотел показать, на что он способен, предупредить нас. Он хотел, чтобы о его преступлениях услышали как можно больше людей — он организовал телефонный звонок в полицию, благодаря которому мы узнали о первой жертве, но при этом старался держать нас на расстоянии.

— Олень был предупреждением, — согласилась Аннабель. — Он послужил своего рода жертвоприношением, которое избавило преступника от необходимости лишать жизни людей, например, полицейских, идущих за ним по следу.

— Верно. Перед нами необычный преступник. Он убивает не для того, чтобы реализовать свои больные фантазии. Однако во всех его действиях сквозит ярость.

Вначале он не трогает мужей. Он ищет женщин, недавно вышедших замуж. Он их похищает, очищает от внутренностей и оставляет на природе, в царстве пауков, завернутыми в коконы из паучьего шелка. Зачем их очищать от всего содержимого? Чтобы лишить плоти, чтобы сказать, что они — ничто, что в них ничего нет, что они пусты — вот как убийца смотрит на своих жертв и как хочет, чтобы на них смотрели мы. Он приложил огромные усилия к тому, чтобы не нарушить упаковку, чтобы не делать видимых надрезов потому, что хотел показать, что они пусты по своей сути.

— И бесполы, — заметила Аннабель. — Он бреет их целиком, с головы до ног.

— Не уверен, — возразил Бролен. — Если бы он хотел показать, что они бесполы, он бы отмечал их половые органы, деформировал их тем или иным образом, так же как и груди. Думаю, он хотел, чтобы они предстали перед нами в самом простом виде, чтобы все были одинаковыми, без таких различий, как цвет или длина волос, форма бровей и так далее. Важна не каждая жертва в отдельности, важна их совокупность. Он занимается всеми женщинами в целом. Он говорит нам: женщины пусты. А мужья — бесполезны.

— Я думала, что мужья вообще ничего не значат! — воскликнула Аннабель.

— Поначалу, после двух первых преступлений, так и казалось. Но после убийства Кристофера Розамунда все изменилось. Ему нанесли удар в шею, потом в спину, затем перевернули (к тому моменту он, вероятно, был уже мертв), ударили в живот и отрезали половые органы. Это я называю актом ненависти. Убийца никогда этого не делал. По его мнению, мужчина не участвует в происходящем, он бесполезен или не осознает того, что происходит вокруг. А если мужчина присутствует, то становится источником ненависти.

Я говорил, что необходимо анализировать эти преступления в совокупности, а также уделить особое внимание методам преступника. В особенности — его любви к паукам. Кем являются пауки в коллективном сознании? Источником страха. Что еще можно сказать о пауках?

— Самки пожирают самцов, — предположила Аннабель.

— Верно, хотя это относится и не ко всем видам пауков. Они автономны, живут без самцов, используют их только для того, чтобы воспроизводить себе подобных, после чего сжирают. Это тоже приближает нас к преступнику, не так ли? Не забывайте о мифе про Арахну. Афина превратила хвастливую девушку в паука после того, как та пыталась наложить на себя руки, осознав, что оскорбила богиню. Это женщина, которая не могла реализовать свою волю и была вынуждена вечно страдать. Если подвести итог всему сказанному, что получится?

Аннабель сказала:

— Убийца, который подчеркивает значимость одиночества, жизни без мужчины, который ненавидит мужчин, когда они навязывают себя, и который в то же время считает женщин пустыми. Он пытается очиститься от своих преступлений или, возможно, сказать нам, что сделал это для того, чтобы дать жизнь. Не знаю, какой еще вывод можно сделать из присутствия воды на месте преступления.

— Убийца никогда не забывает о воде, — продолжал Бролен. — Она для него крайне важна. Это символ очищения, жизни и женщины.

Ларри, одолеваемый и восхищением, и недоверием, заметил:

— Если убийца считает, что «женщины пусты», почему этот женский символ для него так важен? Это как-то нелогично.

— Потому, что убийца человечен. У него есть свои недостатки. Убийца — не автомат, а живой человек, у которого до того, как все это началось, была своя жизнь и который до сих пор страдает от ее отголосков. Убийца — женщина, возможно, с неустойчивой психикой. Она признает свою женскую суть и принимает себя в символике воды, чтобы передать нам и всему миру свое послание смерти и ненависти к женщинам и мужчинам. К женщинам, у которых внутри ничего нет, которые ничего не делают, которые больше ни для чего не нужны, и к мужчинам, бесполезным и отсутствующим каждый раз, когда происходит что-то важное. Этот человек много страдал, с ним произошел какой-то трагический случай, и ему трудно жить среди этих чудовищ.

Под удивленным взглядом Салиндро Бролен продолжал:

— Да, Ларри. Боюсь, что в ее глазах чудовища — мы, а не она. И этой жертвой является Констанция Аббокан.

Салиндро, вздохнув, поднял брови. Он уже не знал, что и думать.

— Когда в ней произошло это изменение — не внезапно, но все же довольно быстро, в течение нескольких месяцев, — она начала искать среди своих знаний то, что помогло бы ей восстановиться, пережить травму. Поскольку она работала с пауками, она частично соотнесла себя с ними. Однако, когда необходимость обратиться к миру, рассказать о своих чувствах достигла предела, она стала искать способ это сделать. Возможно, муж рассказал ей о свойствах тетродотоксина. Будучи этноботаником, он, несомненно, знал, для чего египтяне пользовались кедровым маслом и об их методах извлечения внутренностей. Может быть, в их доме имелись соответствующие книги. Все это Констанция Аббокан могла узнать за время их совместной жизни.

— Могла ли смерть мужа вызвать сдвиг в ее психике? — спросила Аннабель.

— Могла. Выяснить это — наша задача. Однако она и прежде была довольно неустойчива. Одного события, каким бы трагическим оно ни было, недостаточно, чтобы превратить нормального человека в опасного преступника. Мы вернулись к ключевому слову: к такому результату приводит совокупность событий.

В кабинете повисла тишина.

— Не знаю, — сказал наконец Салиндро. — Ты меня не до конца убедил. Не думаю, что женщина на такое способна. Сперма в горле жертвы — точно уж не женская выходка!

— Почему нет? Это ловушка. Сейчас нам известно, что Линдси Морган похитил не Тревор Гамильтон, у него на ту ночь есть алиби. Во всех преступлениях его участие ограничивается спермой в горле жертв и телефонным звонком. Убийца умело им воспользовался, вот и все. Лично я не думаю, чтобы он был сообщником, так как придерживаюсь мнения, что убийства — дело рук одного человека.

— В таком случае, почему бы не продолжить твою символическую линию? — сказала Аннабель. — Что такое сперма в горле? Символ грязи, семени, истраченного понапрасну, а может быть, средство сказать «сперма мужчины душит женщину, мешает ей дышать, говорить».

Бролен указал пальцем в направлении Аннабель:

— Ты права. Убийца прикладывает нечеловеческие усилия к тому, чтобы не надрезать своих жертв, но вскрывает их горло, чтобы поместить туда сперму. Значит, это для него крайне важно. Это не только ловушка, но и средство коммуникации. Сперму следует рассматривать не в качестве результата сексуального насилия, а скорее как атаку на мужчин. Мужчина вмешивается в жизнь женщины, в ту область, где его не должно быть, загрязняет ее, всеми средствами стремится в нее проникнуть, душит ее во всех значениях этого слова, лишает голоса в тот момент, когда находится в ней. Когда он в ней, она пуста. Вспомните, что сделал убийца, когда взялся за жертву мужского пола, Кристофера Розамунда. Он набросился на него, в особенности на его половые органы. Может, именно мужчина нанес убийце травму? Совершил над ним сексуальное насилие? Как бы то ни было, ненависть к мужскому полу налицо.

За их спинами открылась дверь. В кабинет вошел Ллойд Митс.

— Мне сказали, что вы здесь, — пробормотал он вместо приветствия.

— Что-то не так? — встревожился Салиндро.

— Я потратил утро впустую. Я преследовал Джимми Бима, соседа супругов Розамунд.