Алексей Евдокимов - ТИК
— Я вообще думаю, что он крайне незаурядный человек, — сказал вдруг Минц. — Только, как бы сказать… не нашедший себя…
Cinephobia.ru
ANNIE1: Что это мы все обо мне да обо мне. Давай о тебе для разнообразия. Думаешь, я не знаю про тебя ничего? Хренушки. Все знаю.
Ты зря назвался из Джармуша. Тебе надо было взять ник Darkman. Помнишь комиксовый фильмец Сэма Рейми с Лайамом Нисоном? «Человек тьмы». Странненький такой. Про ученого, который изобрел способ синтезировать любое человеческое лицо — но сам потерял собственное, обгорев на пожаре. Так что он мог стать кем угодно — потому что перестал быть собой.
Правда же, это про тебя? Ты — никто, притворяющийся кем угодно. То-то тебе так нравится играть в прятки. Ты думаешь, тебя не найдут, потому что не знают, кого искать. Тебе же страшно нравится собственная неуловимость. Смотри только не заиграйся. Тоже мне призрачная угроза. Ghost Dog…
Между прочим, я помню, как там в оригинале: «Пес-призрак. Путь самурая». Не слишком много на себя берешь, а? С каких это пор ты у нас еще и самурайцем заделался?
— И все-таки… — смотрела на него Ксения. — Может быть, вы знаете, как его найти?
Минц поглядел в ответ, помедлил.
— Не знаю, — чуть мотнул головой. — Понятия не имею. — Опустил глаза, помолчал снова и вдруг, словно сам того не желая, произнес: — Я его несколько дней назад на улице видел.
— Где?
— Ну, тут, в Москве, на Новом Арбате… Я почему вам не сказал — я как-то не очень даже уверен, что — действительно его… Мне показалось, что это он — и показалось, что он меня заметил. Но сделал вид, что не узнал. Я подумал, он обиделся… — Минц мялся, но Ксения понимала, что не перед ней. — Ну, я сам в последние годы не очень стремился с ним общаться. Все-таки мы уже совсем не те, что были когда-то, у меня уже давно совсем другая жизнь — о чем нам с ним говорить?.. Ну, можно сказать, избегал его… Так что я подумал, он и сам теперь сделал вид, что не видит меня… А потом я вдруг засомневался — а точно это Макс? Оглянулся проверить — нет никакого Макса. Ну вот, совсем рядом прошел только что, и народу вроде на улице немного, и свернуть никуда не мог — и нету. Сквозь землю, точно, провалился… — дернул ртом как бы в ухмылке. — А может, действительно мне привиделось только?..
36
Я знаю, едва не сказала Ксения вслух — словно они общались, скажем, по «скайпу» и он мог ее слышать. Я поняла. Я ответила на твой вопрос — решила задачку, которую вы тут на «Синефобии» ковыряли несколько месяцев…
Она чувствовала внутри, где-то в средостении, странный зуд, готовый вырваться наружу, например, иканием, или нервным смешком. И проклятое веко опять подергивалось.
…Ну да, до меня дошло, «в чем смысл кино», как ни по-идиотски это звучит. Я могу объяснить главные странности этого нашего любимого, самого странного из искусств. Как связаны его новизна и беспрецедентная востребованность, откуда вокруг него столько мрачных мифов и почему оно так любит кровь и патологию, в особенности в сочетании…
Надо же. Никогда бы не подумала… Самопародийная конспирология, интеллектуальное дуракаваляние — но именно благодаря этой чертовой игре, из-за которой я так круто попала, я в итоге догадалась, что произошло и что происходит. А главное — что мне делать.
Закольцовочка, — она хмыкнула (слегка истерически). Как в любимой мною сценарной схеме.
…Досужие парадоксальные вопросы, как оказалось, имеют ответы (правда, далеко не те, что предполагали спрашивавшие) — и выводы из них актуальны для истории совсем не придуманной и потому куда более жуткой, чем все байки, которыми мы тут себя в шутку пугали…
Она обхватила себя руками за плечи и закрыла глаза. На экране перед ней так и висело одно из старых сообщений на форуме:
…Хронология тут весьма относительная. То есть вроде бы имеется точная дата — 28 декабря 1895-го года в «Гран-кафе» на парижском бульваре Капуцинов Луи и Огюст Люмьеры провели первый в истории платный публичный киносеанс. Даже точно известно количество проданных на него билетов — 35 штук. Но веха эта в очень большой степени условная.
Во-первых, техника. Запечатлевать движение на целлулоидной пленке научились раньше. Да и проекционных аппаратов, аналогичных люмьеровскому, было практически одновременно создано множество разными людьми — так что даже тут техническое первенство почти неопределимо. Во-вторых, искусство. В качестве такового кино начали воспринимать гораздо позже. Но и в сфере чистого увеселения синематограф Люмьеров не воспринимался современниками как принципиальный прорыв — лишь как остромодное развлечение, очередное среди аналогичных.
С «оживлением» фотографий экспериментировали к тому времени давно. Первые успешные опыты фиксации изображений относятся к двадцатым годам девятнадцатого века, а официально изобретение фотографии датируется 1839 годом и связывается с именем Луи Дагера. С тех пор предпринималась масса попыток с помощью последовательности фотоснимков запечатлеть движение. В 1870 году Генри Гейл делал это на своем «фазматропе», тщательно подобрав сменяющие друг друга фотографии. В 1872-м фотограф Эдвард Майбридж, пытаясь определить, отрывает ли галопирующая лошадь хоть в какой-то момент от земли все четыре копыта, прокрутил через проектор кадры с 12-ти фотокамер, установленных на калифорнийском ипподроме. Позже Майбридж сконструировал проектор, названный по-природоведчески: «зоопраксископом».
Исключительно зоология интересовала и Этьена-Жюля Марея, изучавшего птиц, для чего он изобрел в 1882-м «фотографическую винтовку», последовательно фиксировавшую 12 снимков на вращающемся диске. Шестью годами позже он уже использовал созданную Джорджем Истменом (основателем компании «Кодак») светочувствительную целлулоидную ленту — пленку. Еще годом позже Уильям Диксон сделал на пленке перфорацию.
Диксон считается изобретателем первой настоящей кинокамеры, созданной в 1891-м. Хотя английский юрист Вордсворт Донисторп спроектировал таковую еще в 1878-м — но он не сумел ее сделать из-за отсутствия денег. С работавшим в Англии французским инженером Луи Лепренсом, зафиксировавшим движение транспорта по мосту в Лидсе на специально обработанную бумажную ленту, история произошла и вовсе странная — он пропал, не закончив своих экспериментов.
Изобретатель-профессионал Томас Альва Эдисон, человек сугубо практического склада, мигом разглядел открывающуюся на данном поле коммерческую перспективу — он делал именно ярмарочную игрушку (и с успехом ее использовал). Эдисон сконструировал не только «кинетограф», с помощью которого снял один из первых фильмов (человек приподнимал шляпу и кланялся), но и «кинетоскоп», просмотровый аппарат, использующий принцип прерывистого движения пленки мимо глазка в крышке ящика. Кидаешь монетку и смотришь в глазок двадцать секунд. Единственное, чего Эдисон не понял сразу, — такое развлечение должно быть коллективным.
Проекционных же аппаратов в эпохальном 1895-м появилось сразу несколько. В марте Люмьеры представили свой на научной конференции — но буквально месяц спустя Вудвилл Лэтем в Нью-Йорке на Бродвее уже показывал за плату фильм о боксе; в августе в Лондоне Экрс и Пол крутили короткометражные ленты на своем «кинеоптиконе»; в сентябре Томас Армат и Френсис Дженкинс представили в Атланте «фантаскоп»; а за несколько недель до первого сеанса Люмьеров Макс и Эмиль Складановские опробовали в Берлине «биоскоп».
Люмьеры всего лишь первыми стали практиковать данное увеселение в формах, аналогичных нынешним, — собрали зрителей перед экраном. Причем преемственность кино в ипостаси аттракциона по отношению к сегодняшнему дню тут более чем очевидна. Его балаганный характер не только не поколебал, но усугубил Жорж Мельес, недаром бывший профессиональным иллюзионистом — он, ознакомившись с фильмами Люмьеров, сразу оценил степень развлекательности зрелища и первым стал разыгрывать перед камерой коротенькие представления. Более того, он активнейшим образом применял трюки и спецэффекты (фокусник!), отчего считается родоначальником кинофантастики и кинохорроров. Еще в 1896-м — на следующий после условного «изобретения» синема год! — в «Исчезающей даме» Мельес заставил женщину на глазах обалдевших зрителей превратиться в скелет…
Включился скринсейвер.
Cinephobia.ru
GHOST DOG: Интересный вопрос, кстати. Я, между прочим, когда этот очередной ник себе выдумывал, ничего такого в виду не имел. Но сейчас, после твоей подколки, я понял, что да, похоже, случайностей не бывает.
Да уж какой там самурай… Правда — это до меня только сейчас дошло, — я и впрямь, кажется, давно и бессознательно воспользовался советом: «Живи так, как будто ты уже умер». Не имей ничего, что было бы жалко терять. Гляди на жизнь во всей ее мерзости, чтобы понимать: не за что тут держаться.
