Пионерская клятва на крови - Эльвира Владимировна Смелик
Паша закусил нижнюю губу, сосредоточенно свел брови, застыл неподвижно.
Он простоял так несколько секунд, а затем вскинулся, торопливо оделся. Но прежде чем уйти, наклонился к кровати, засунул руку под матрас, нащупал то, что искал, сжал в кулаке. Вытащил осторожно, стараясь, чтобы никто не заметил, спрятал в карман брюк и только тогда направился к ведущей на веранду двери.
– Ты тоже к ним? – глянув исподлобья, мрачно поинтересовался Корнев.
– Нет, – возразил Паша. – Просто хочу посмотреть, что там. Может, и помогу чем.
Он выбрался на улицу, зашагал, не таясь и не осторожничая. Все равно в лагере творилось такое, что взрослым было совсем не до него.
Они его наверняка даже не замечали, спокойно идущего куда-то в полном одиночестве, когда кругом десятки ребят сходили с ума и бесновались: крушили корпуса, били лампы и стекла, визжали, орали во все горло, дрались между собой, топтали цветы на клумбах, ломали стенды с портретами пионеров и комсомольцев-героев на Аллее Боевой Славы. Даже повалили гипсового горниста, стоящего у начала линейки.
Взрослые метались туда-сюда, ругались, уговаривали, угрожали, пытались остановить, но у них ничего не получалось. Совсем-совсем ничего.
– Всё! – уже не сдерживая прорывающихся рыданий, выкрикнула старшая вожатая Мария Алексеевна. – Я звоню в милицию! Пусть приезжают и разбираются!
Коля ринулся к корпусам младших отрядов, проверить, как дела обстояли там. Среди беснующихся мальков не наблюдалось. С одной стороны, хорошо, но с другой – а вдруг это потому, что старшие на них напали.
Хотя вроде бы нет, обошлось. В этой части лагеря было тихо, но тоже не совсем спокойно – и тут не спали.
Ленка с Верой сидели в палате у своих малышей. Те сгрудились вокруг, пытались все разом оказаться поближе, но хоть не ревели. А девушки пытались обнять сразу всех и говорили-говорили, не умолкая, на два голоса что-то отвлекающее и успокаивающее.
– Как тут у вас? – поинтересовался Коля.
– Да вроде более-менее, – откликнулась Вера.
– Тогда и дальше сидите, не вылезайте, – распорядился он как можно тверже и уверенней. – Только запритесь обязательно. А я назад пойду.
– Коль, а что там происходит? – спросила Ленка, возможно, не только потому, что хотела точно знать, а чтобы не отпускать подольше, беспокоясь за него и переживая. Хотя сама она тоже старалась сохранить боевой вид, чтобы еще сильнее не напугать растревоженных мальков. – Только не говори опять, что они ягод или грибов наелись, – предупредила насупленно девушка.
– Да нет, не скажу, – заверил ее Коля, но так и не удержался от шутки, само вырвалось, чисто из желания хоть немного смягчить и разрядить обстановку: – Тут, скорее, дело в луне.
Ленка и Вера, да и почти все присутствующие ошеломленно уставились на него.
– Понимаете, сегодня же суперлуние. И необычное. Видели, наверное, какая луна красная. Кро… – начал он, но вовремя умолк. И сам понял, и пронзительный возмущенный Ленкин взгляд хорошо так намекнул.
Коля попятился к выходу. Разве мог он сидеть тут, когда старшие вели себя, как неуправляемые монстры?
– Ну не знаю я, девчонки, – произнес он раскаянно, приложив руку к груди. – Сам ничего толком не знаю.
А вот Паша, похоже, знал. Во всяком случае предполагал, в чем тут дело, и почти не сомневался, что прав.
В происходящем виновата та самая тварь, которая сейчас сидела внутри Генки. Паша не представлял, кем она являлась на самом деле: духом, зверем, призраком, демоном. Да без разницы! Главное, он тоже хотел обладать ее силой, хотел так же управлять людьми, как она: подчинять не одного, не двух, а сразу многих, чтобы они послушно творили то, что нужно ему.
И Паша догадался, что означало «там же». Именно туда он теперь и направлялся – на поляну с каменными глыбами, на которой все и началось. И конечно, не ошибся.
Он увидел Генку еще на подходе. Света огромной красной луны вполне хватало, чтобы видеть поляну. Он легко просачивался сквозь кроны деревьев, разгоняя темноту между стволами, озарял поляну. Воздух искрился, словно от разрядов электричества, и камни тоже искрились, вспыхивали крошечными алыми огоньками. Или это так проявились когда-то забрызгавшие их капельки крови?
Белянкин стоял, напряженно вытянувшись, спиной к глыбам, лицом к луне, неотрывно смотрел на нее и беззвучно бормотал, словно с ней разговаривал. Красноватое лунное сияние окружало его, подсвечивало, размывало четкие контуры, отчего сейчас Генка не слишком походил на себя обычного – мелкого ничтожного хиляка.
Он будто стал мощнее и выше, пусть и не внешне. Но живущая внутри него могучая сила явственно ощущалась даже на расстоянии. И теперь Паша точно знал, что был абсолютно прав.
Коля же рассказывал: здесь, рядом с лагерем, когда-то располагались древние капища, посвященные мрачным первородным тварям и богам. И они не исчезли, они остались и по-прежнему хранили свои тысячелетние тайны. И сейчас Паша находился на одном из них. Вместе с его жутким хозяином.
Тот оторвал взгляд от луны, перевел его на Пашу, уставился прямо в глаза.
– Пришел? – произнес шелестящим, отдающимся звоном в ушах голосом, ухмыльнулся кривовато.
Пришел, да. И как надо действовать, Паша тоже догадывался. Он прекрасно помнил, как несколько дней назад, сидя на этой же поляне и будто находясь в трансе, странная и загадочная Инга Малеева бормотала: «Надо избавиться от него. Надо убить. Я справлюсь. У меня хватит сил. Я смогу его подчинить».
Правда, сначала Паша предположил, что в нее тоже вселился дух, потому и взял за руку, чтобы проверить. Но та оказалась не ледяной, как у взбесившегося Моти – самой обычной, по-человечески теплой. А это значило, что за Ингу говорил кто-то другой. И что, скорее всего, она имела в виду не себя, а пыталась передать чье-то неведомое послание – ему, Паше.
Наверняка именно так и было. Она ведь всего лишь девчонка и ничего не понимала. А он понял: нужно убить Генку, чтобы подчинить и забрать себе вселившийся в него дух. Для того Паша и прихватил с собой отобранный у Моти нож, который не выкинул, а расчетливо спрятал под матрасом. Будто знал заранее, что тот еще пригодится. А может, и правда знал. Раз он избранный.
– А хватит смелости? – прошипел Белянкин.
Хватит. Паша ни капли в этом не сомневался.
Он достал нож, выдвинув лезвие, поудобнее пристроил в руке и без всяких колебаний сделал несколько последних отделяющих его от цели шагов.
Глава 37
Врачиха предложила остаться
