Дэвид Балдаччи - Тотальный контроль
Она не хотела говорить об унижении, испытанном в кабинете Гембла.
Соер откинулся на спинку стула. Он ожидал этого логичного ответа, но был рад услышать его из ее уст. Лгуны обычно придумывали сложные истории, стараясь, чтобы их на чем-нибудь не поймали.
— Хорошо, достаточно логично. Я не буду продолжать эту тему. Я просто хочу задать вам несколько вопросов и получить честные ответы. Вот и все. Если вы не знаете ответа, не говорите. Вот основные правила. Вы согласны?
Сидней не ответила, ее настороженный взгляд останавливался то на одном, то на другом агенте. Соер немного нагнулся вперед.
— Я не сочинял этих обвинений против вашего мужа. Однако если говорить откровенно, то найденные нами улики не позволяют рисовать его в ином свете.
— Какие улики? — резко спросила Сидней.
Соер покачал головой.
— К сожалению, не имею права об этом говорить. Но скажу вам, что они достаточно убедительны, чтобы выдать ордер на его арест. Может быть, вы не знаете, но сейчас вся полиция мира ищет его.
Глаза Сидней засверкали, когда до ее сознания дошел смысл этих невероятных слов. Ее муж беглец, которого ищут по всему свету. Она посмотрела на Соера.
— Вы знали все это, когда пришли сюда в первый раз?
На лице Соера появилась боль. Наконец он сказал:
— Только отчасти. — Соер неловко заерзал на стуле, а его партнер вступил в разговор.
— Если ваш муж не делал ничего из того, в чем его обвиняют, тогда ему нас незачем бояться. Но мы не можем говорить за кого-то.
Сидней впилась в него взглядом.
— Что вы хотите этим сказать?
Джексон пожал широкими плечами.
— Допустим, он не сделал ничего плохого. Мы точно знаем, что на самолете его не было. Тогда где он? Если он, возможно, случайно опоздал на самолет, то мог бы вам сразу позвонить и сказать, что с ним все в порядке. Но этого не произошло. Почему? Частичный ответ на этот вопрос сводится к тому, что он замешан в чем-то не совсем незаконном. Кроме того, то, как все было спланировано и выполнено, говорит, что здесь действовал не один человек. — Джексон умолк и взглянул на Соера, который чуть заметно кивнул. Джексон продолжил: — Мадам Арчер, человек, которого мы подозреваем во взрыве самолета, найден убитым в своей квартире. Похоже, он собирался бежать из страны, но кто-то вмешался в его планы.
Сидней губами произнесла это слово — «убит». Она думала об Эдварде Пейдже, лежащем в огромной луже собственной крови, умирающем после разговора с ней. Она натянула одеяло на себя. И заколебалась, не зная, сказать ли агентам о разговоре с Пейджем. Но по какой-то непонятной причине она решила промолчать. Сидней глубоко вздохнула.
— Какие у вас вопросы?
— Сначала я познакомлю вас со своей небольшой версией. — Соер умолк, собираясь с мыслями. — Пока я допускаю, что вы поехали в Новый Орлеан из каприза. Мы следовали за вами. Мы также знаем, что вскоре после вас этот дом покинули ваши родители вместе с девочкой.
— Ну и что? Зачем им здесь оставаться? — Сидней осмотрелась. Она когда-то очень любила этот дом. — Что здесь осталось, кроме горя?
— Вы правы. Но понимаете, вы уезжаете, мы уезжаем, уезжают ваши родители. — Он сделал паузу.
— Если за этим что-то кроется, то мне это неведомо.
Соер резко встал, развернулся широкой спиной к камину и уставился на Сидней. Он развел руками.
— Здесь никого не было, Сидней. Это место никем не охранялось. Независимо от того, зачем вы поехали в Новый Орлеан, создается впечатление, что нас выманили отсюда. Никто не присматривал за вашим домом. Теперь вы понимаете?
Несмотря на тепло от камина, кровь застыла в ее жилах. Она стала приманкой. Джейсон знал, что власти следят за ней. Он ее использовал. Использовал, чтобы забрать что-то из дома.
Соер и Джексон внимательно наблюдали за чертами лица Сидней. Они ощущали, как напрягся ее мозг.
Сидней посмотрела в окно. Ее глаза скользнули по серой куртке, лежавшей на кресле-качалке. Дискета лежала во внутреннем кармане. Ей вдруг захотелось покончить с этим разговором.
— Здесь нет ничего такого, что могло бы кого-нибудь заинтересовать.
— Ничего? — голос Джексона звучал скептически. — У вашего мужа здесь нет ни файлов, ни записей? Ничего подобного?
— Не с работы. «Трайтон» болезненно относится к таким вещам.
Соер задумчиво кивнул. Побывав в «Трайтоне», он не мог не согласиться с этим.
— Тем не менее, Сидней, подумайте на сей счет. Вы не замечали ничего? Может быть, что-то исчезло или стоит не на том месте?
Сидней устало покачала головой.
— Я даже не смотрела.
Джексон вздрогнул.
— Если у вас нет возражений, мы могли бы произвести обыск в доме прямо сейчас.
Он посмотрел на партнера, брови которого при этих словах приподнялись. Джексон смотрел на Сидней, ожидая, что она скажет.
Она не отвечала. Джексон сделал шаг вперед.
— Мы всегда можем получить ордер. По множеству разных причин. Вы могли бы избавить нас от хлопот и сэкономить наше время. И если, как вы говорите, здесь ничего такого нет, то у вас не может быть возражений. Ведь так?
— Я юрист, мистер Джексон, — холодно сказала Сидней. — Я знаю, как это делается. Ладно, пусть будет по-вашему. Извините за грязь, я не занималась домом. — Она встала, сняла одеяло, достала куртку и надела ее. — Пока вы будете искать, я пойду подышу свежим воздухом. Сколько вам потребуется времени?
Оба агента переглянулись.
— Несколько часов.
— Прекрасно, холодильник к вашим услугам. Во время обыска вы можете проголодаться.
После того как она вышла, Джексон повернулся к партнеру.
— Черт, вот это настоящая женщина. Правда?
Соер провожал глазами ее гибкую фигуру, когда она шла к гаражу.
— Это уж точно.
* * *Сидней Арчер вернулась через несколько часов.
— Нашли что-нибудь? — Она увидела двух взъерошенных мужчин.
— Ничего. — В голосе Джексона звучал упрек.
Она взглянула на него.
— Надеюсь, это не моя вина?
Агенты некоторое время смотрели друг на друга.
— Вы хотели задать мне вопросы? — наконец выдавила из себя Сидней.
Когда они час спустя уходили, Сидней дотронулась до руки Соера.
— Вы не знали моего мужа. Если бы вы его знали, то не сомневались бы в том, что он не способен... — Ее губы шевелились, но слов не было слышно. — Он не мог быть замешан во взрыве этого самолета. Со всеми людьми... — Она закрыла глаза и оперлась о косяк двери.
Соер смотрел с беспокойством. Как можно подумать о любимом человеке, от которого у тебя ребенок, что он мог сотворить такое? Но люди совершали зверские поступки каждую минуту, каждый день. И убивали они по злому умыслу.
— Я понимаю, что вы чувствуете, Сидней, — тихо сказал агент.
По пути к машине Джексон ногой отшвырнул кусок гравия и обратился к партнеру:
— Не знаю, Ли, у этой женщины мы ничего не выяснили. Она определенно что-то скрывает.
Соер пожал плечами.
— Черт подери, на ее месте я сделал бы то же самое.
Джексон удивился.
— Ты соврал бы ФБР?
— Она попала в переплет и не знает, что делать. В такой ситуации своя рубашка ближе к телу.
— Думаю, тут с тобой можно согласиться, — сказал Джексон не очень уверенно. И забрался в машину.
Глава 40
Сидней побежала к телефону, но вдруг остановилась. Она посмотрела на трубку, словно это была кобра, готовая вцепиться в нее. Если покойный Эдвард Пейдж прослушивал ее телефон, почему другие не могли сделать то же самое? Она положила трубку и взглянула на сотовый телефон, который перезаряжался на кухонном столе. Надежен ли он? В отчаянии ударила кулаком о стену, представляя сотни пар электронных глаз, следящих за ней и фиксирующих каждое ее движение. Положила буквенно-цифровой пейджер в сумочку, полагая, что этот вид связи достаточно надежен. В любом случае он подойдет. Сунула заряженный пистолет в сумочку и побежала к Эксплореру" Дискета лежала в кармане. Ее можно посмотреть потом. В этот момент надо было сделать кое-что другое, более важное.
* * *«Форд» въехал на стоянку «Макдональдса». Сидней вошла, заказала готовый обед, направилась по коридору к комнате отдыха и остановилась у платного телефона. Набрав номер, оглянулась на стоянку, нет ли признаков присутствия агентов ФБР. Не заметила ничего необычного. Это хорошо — если они там и были, то стали невидимками. Но по ее спине пробежал холод, когда она подумала, что там могли находиться и другие люди.
На другом конце раздался голос. Ей потребовалось несколько минут, чтобы успокоить отца. Когда она высказала свою просьбу, он опять взорвался.
— Какого черта ты хочешь, чтобы я поступал так?
— Папа, пожалуйста, я хочу, чтобы вы с мамой уехали. И забрали Эми с собой.
— Ты же знаешь, мы никогда не ездим в Мэн после Дня труда.
Сидней отстранила трубку подальше от рта и глубоко вздохнула.
