Майкл Коннелли - Пылающая комната
Минут через пять дверь снова отворилась. Молодая монахиня вернула снимок Сото и сообщила, что сестра Джеральдина согласна их принять.
Их впустили в дверь и провели по коридору. Слева на стене находился мемориал в честь погибших сестер монастыря: девять фотографий и фамилий женщин в белых монашеских одеждах. Все они были похожи друг на друга.
Босх и Сото вошли в скудно обставленную гостиную со старым телевизором в углу. Здесь их ждала еще одна монахиня – женщина лет шестидесяти, в очках без оправы и с проницательным и мудрым взглядом. Видимо, она повидала на своем веку не меньше самого Босха.
– Садитесь, детективы, – пригласила она. – Меня зовут Джеральдина Тернер, хотя здесь я больше известна как сестра Джи. На снимке, который вы дали сестре Терезе, – наша сестра Эстер. С ней все в порядке? Что произошло?
Босх опустился на низкую скамью, стоявшую перед кофейным столиком напротив пожилой монахини. Сото села рядом с ним.
– К сожалению, у нас нет никаких новостей о сестре Эстер, – ответил Босх. – Мы просто пытаемся ее найти, потому что нам нужна помощь по одному делу, которое мы ведем.
Сестра Джи прижала руку к груди и глубоко вздохнула.
– Слава Богу, – произнесла она. – Я боялась, что случилось худшее.
– А где сейчас сестра Эстер? – поинтересовался Босх.
– Она отправилась с миссией в Мексику, в Эстадо-де-Гуерреро. Там есть деревенька под названием Аютла, и нам сообщили, что сейчас как раз в этом районе идет борьба между наркобаронами и народной армией. Мы не слышали о сестре Эстер уже больше недели.
– Зачем она туда поехала?
– Мы часто ездим с миссиями, детектив. Возим книги и лекарства, проповедуем детям слово Божие. Таково наше призвание.
– А когда сестра Эстер должна была вернуться? Она задерживается?
– Нет, мы ждали ее только через две недели. Но у нас есть правило – каждую неделю связываться с базой. База находится здесь. В последний раз сведения о ней поступили десять дней назад.
Босх кивнул. Сестра Джи быстро перекрестилась, помолившись за сестру Эстер.
– Вы уже жили здесь, когда сестра Эстер поступила в монастырь? – спросила Сото.
– Да, – ответила монахиня. – Наверное, я единственная из сестер, кто это помнит. Мы многих потеряли.
– Вы можете рассказать, при каких обстоятельствах это произошло? – продолжала Люсия.
– Это было очень давно, – вздохнула сестра Джи. – Знаю только, что она была из Лос-Анджелеса. Я запомнила это потому, что тогда все говорили: к нам прислали ангела из Города Ангелов.
– Почему? – осведомился Босх.
– Мы находились в отчаянном положении, – объяснила сестра Джи. – Монастырь набрал долгов и не мог с ними расплатиться. У нас чуть не отобрали это здание – наш родной дом. И тут приехала Анна. Она оплатила все долги. А потом сказала, что хочет остаться здесь. Мы взяли ее в наш приют и приняли ее обеты.
Гарри кивнул.
– Не хотите посмотреть на ее работу? – предложила сестра Джи.
– То есть? – уточнил Босх.
Монахиня указала на старый телевизор:
– Мы храним видеозаписи наших миссий. Это помогает собирать пожертвования. Последняя миссия сестры Эстер была записана на DVD. Она ездила в школу в Чьяпасе. Вы когда-нибудь слышали о cinturones de miseria?
Босх оглянулся на Сото.
– Кварталы бедноты, – объяснила она. – Трущобы.
– Чьяпас – беднейший штат во всей Мексике, – заметила сестра Джи.
Она взяла лежавший на столе пульт и включила телевизор и DVD-плеер. На экране появилась картинка, изображавшая голую обшарпанную комнату, где две монахини в белых одеяниях раздавали детям еду. Дети были в грязной одежде и с раздутыми животами. Босх не стал спрашивать, кто из них сестра Эстер. Он узнал ее по фотографиям Анны Ачеведо.
Сестра Джи прокрутила запись вперед и остановилась на том месте, где монахини вели занятия в классе. Сестра Эстер читала Библию – толстую книгу в кожаной обложке с золотым тиснением. Ученики, детишки от шести до восемнадцати лет, слушали ее с сосредоточенным вниманием.
Сестра Джи снова прокрутила видео и остановилась на фрагменте, где две монахини уезжали из поселка, в котором не имелось ни асфальтированной дороги, ни даже электричества. Они садились в старый, пестро разукрашенный автобус. На ветровом стекле был написан пункт назначения: «Кристобаль-де-Лас-Касас». Босх никогда не слышал о таком месте.
Мальчик лет восьми не хотел отпускать сестру Эстер. Он уцепился за ее белоснежный подол и разревелся. Монахиня успокаивала его, мягко гладя по голове.
Сестра Джи выключила телевизор и произнесла:
– Вот сестра Эстер.
– Спасибо, что показали запись, – поблагодарил Босх.
Он подумал, что, возможно, сестра Джи каким-то чутьем угадала, почему они приехали к Эстер, и показала им видео, вызывавшее к ней симпатию. Сото хотела что-то сказать, но Гарри остановил ее движением руки. Пока они сделали все, что хотели. Если они начнут задавать слишком много вопросов, это может вызвать подозрения (если уже не вызвало) и в конце концов насторожить сестру Эстер. Босх не хотел спугнуть ее раньше, чем поговорит с ней лично.
– Если вы не против, сестра, – продолжил он, – мы вернемся сюда после того, как сестра Эстер благополучно завершит свою миссию. Мы приедем еще раз и поговорим с ней. Простите за беспокойство и спасибо, что помогли.
Он стал подниматься с места.
– Может, все-таки расскажете, что случилось? – спросила сестра Джи.
– Разумеется, – любезно ответил Босх. – Не знаю, сообщила ли вам об этом сестра Тереза, но мы работаем в отделе нераскрытых преступлений и расследуем старые дела. Сестра Эстер – еще в то время, когда она была Анной Ачеведо, – проходила свидетельницей по одному делу, которым мы занимаемся сейчас. Мы хотим с ней побеседовать и надеемся, что она сможет вспомнить какие-нибудь новые подробности. Люди даже не представляют, сколько в нашей памяти хранится всяких полузабытых деталей, которые со временем всплывают на поверхность.
Монахиня посмотрела на часы и перевела взгляд на Босха.
– Да, – проговорила она после паузы. – Если вы оставите свою карточку, я позвоню, как только вернется сестра Эстер – да поможет ей Господь.
– Не беспокойтесь, сестра, – отозвался Босх. – Мы сами с вами свяжемся.
Босх подъехал к своему дому в третьем часу ночи. В окнах горел свет, но внутри стояла тишина. Дверь в спальню дочери была закрыта: Мэдди давно спала. Гарри позвонил ей на обратном пути в Лос-Анджелес.
После долгого дня, проведенного почти целиком в машине, нервы Босха были взвинчены. Он вышел на веранду и оперся на перила, глядя на ночной город и думая о новом повороте в деле Бонни-Брае. Утром Гарри отчитается о работе капитану Краудеру, и они решат, стоит ли детективам отправляться в мексиканские горы, контролируемые наркокартелями, чтобы найти Анну Ачеведо, или лучше остаться на месте и дождаться ее возвращения. В каждом варианте имелись риски, и Босх хотел оставить выбор капитану.
Он подумал, что завтра надо будет попытаться выяснить, где и когда Анна Ачеведо стала сестрой Эстер Гонсалес и почему Сото не нашла такой информации во время своих поисков. Возможно, Анна уехала в Мексику по действующему паспорту. В таком случае где-то должны сохраниться соответствующие записи.
Сото была легка на помине. У Босха завибрировал телефон, и он достал его из кармана. На экране высветилось ее имя.
– Люси?
– Гарри, ты не спишь?
– Пока нет. Ты где?
Босх высадил ее в служебном гараже полицейского управления.
– В отделе. Забыла здесь свои ключи.
Вряд ли это было правдой.
– Ладно, и что?
– Я решила перед уходом посмотреть новости. Почитала статью, которую напечатали в «Ла Опиньон» по делу Мерседа. Помнишь, я давала интервью?
– Помню.
– Со статьей все в порядке. Все написано так, как я сказала. Там упоминается о том, что мы нашли орудие убийства. Потом я прокрутила вниз и почитала комментарии. Понимаешь, о чем я?
– Не совсем. Я не читаю газет – ни в Сети, ни на бумаге. Все равно продолжай.
– На веб-сайте газеты читатели могут оставлять комментарии к любой статье. Так вот, там появилось несколько комментариев, один из которых сделала, кажется, наша анонимная доброжелательница. Та, что звонила по «горячей линии». Видимо, она не сдается, и думаю, нам надо с ней поговорить.
– Что она написала?
– Комментарий на испанском, но в целом она сообщает, что полиция врет. Властям известно, кто преступник, потому что им об этом сообщили, но они прикрывают мэра и влиятельного человека, который за ним стоит.
Босх обдумал ее слова.
– Считаешь, она имеет в виду Зейаса?
– Скорее всего, да.
– А влиятельный человек – это Бруссар?
– Верно.
– Она не написала свое имя?
– Нет, там можно взять любой псевдоним или просто набор слов. Он подписалась «je sais». Это значит: я знаю.
– Комментатора можно как-то проследить?
