Мое лицо первое - Татьяна Русуберг
Самое ужасное, что я даже не знаю, почему так случилось. Она не сочла нужным объяснить. Я могу только строить догадки. Любовь, превратившаяся в привычку. Дочь, которая не смогла оправдать ее ожиданий. Осознание, что тебе уже за сорок, а ты несчастна. И наконец, другой мужчина.
— Где она сейчас? — Д. листает страницы с последними редкими фотографиями. Мамы на них уже нет.
— На Санторини. — Я захлопываю альбом, чуть не придавив ему пальцы. — Есть такой остров в Греции. В последний раз она звонила оттуда.
Монстрик молча ждал продолжения. Его светлый глаз казался зеркалом, которое понимает все. Черный темнел омутом безысходной тоски.
— Это было еще до того, как мы сюда переехали.
— Злишься на нее?
Я отвернулась. Не хотела, чтобы он видел, как глаза наполняются слезами. Она этого не заслуживает.
— Говорят, мы похожи, — выдавила я сипло. — Может, я такая же, как она. Может, однажды я просто развернусь и уйду. Ты этого не боишься?
Снова взглянула на него, чтобы понять, что скрывается за вечным молчанием. «Плевать, — сказала я себе. — Пусть видит, как вода Эгейского моря течет из моих глаз».
Он осторожно поднял руку. Из обтрепанного рукава свитера торчали только кончики пальцев. Они коснулись моего лица так легко, что я перестала дышать. Они очертили линию брови. Скользнули по влажным векам. Спустились по скулам ко рту. Обрисовали губы. Мое сердце билось редко и тяжело. Оно хотело, чтобы его выпустили из клетки. Оно хотело упасть в его ладонь, закрытую засаленным рукавом.
— Это твое, — прошептал Д., едва шевеля запекшимися губами. — Твое. Твое. Это ты. Ты — не она.
Я судорожно, со всхлипом втянула в себя воздух. Его пальцы запечатали мой рот пылающим клеймом. Они пахли ванилью и клюквой. Они пахли солью Эгейского моря. Я потянулась к ним и…
— Чили? — Папа без стука всунул в дверь взлохмаченную голову. — Уже половина седьмого. Не пора ли подумать об ужине?
Мы с Д. отскочили друг от друга, как магниты с одинаковым полюсом. Он съежился на краю дивана, завесился волосами. Принц День, на мгновение сбросивший власть проклятия, снова превратился в Монстрика.
Папа поправил очки и вопросительно уставился на моего гостя из-за толстых стекол. Наверняка он не слышал ни слова из того, что я ему говорила, когда мы пришли.
— Пап, это Дэвид, — вздохнула я. — Мой одноклассник. У нас общий проект по физике.
Борода раздвинулась в широкой улыбке:
— Молодой человек, не хотите ли поужинать с нами?
«U2»
— Опять таинственный брутал? — поинтересовалась Кристина, когда я рванула к себе в комнату с пиликающим телефоном в руке.
На экране высветился номер Марианны, но я не стала утруждать себя объяснениями. Соседи по комнате уже задолбали меня замечаниями насчет «поклонника». По несчастливому стечению обстоятельств кто-то из сокурсников видел меня выходящей из «Братишкиной кухни» вместе с Магнусом Боргом. И с тех пор понеслось… Попытки убедить друзей, что это был агент по продаже недвижимости, только подтвердили их подозрения, что я пытаюсь скрыть наконец-то появившегося бойфренда.
— Вы все еще хотите посетить ЦДП[26]? — спросила Марианна после моих заверений, что мне стало гораздо лучше.
— Да. Очень. — Сердце забилось чаще, пришлось сесть на кровать: я и не предполагала, что психотерапевту удастся что-то организовать так быстро.
— Сможете завтра подъехать? Знаю, у вас занятия. Но я не смогла договориться позже, чем на два. Персонал в Центре, конечно, находится круглосуточно, но большинство работает в дневные часы.
— Конечно! Без проблем. — Подумаешь, пропущу последнюю лекцию. — Где мы встретимся?
— К сожалению, я не смогу присутствовать. Клинику вам покажет моя бывшая коллега Диана Брант. Она работает медсестрой в отделении «У». Просто назовите ее имя на ресепшене, когда приедете, и она к вам выйдет. Передавайте ей привет от меня.
— Да, конечно. — Не знаю, почему я думала, что Марианна поедет в Риссков вместе со мной. Она же занятой человек, наверняка у нее много пациентов. По-настоящему больных людей. А я и одна справлюсь. Ведь справлюсь же? — Спасибо вам огромное за помощь!
— Когда свидание? — осведомилась Кристина с дивана, где красила ногти на ногах.
— Завтра в два, — зло буркнула я. Надоело придумывать отговорки. Хотят верить, что я встречаюсь с «бруталом» — пусть себе верят. Не стану их разочаровывать.
Центр детско-юношеской психиатрии оказался всего лишь небольшой частью Психиатрической больницы при университете Орхуса. Ее здания занимали огромную территорию между пляжем Рисскова, парком, гольф-клубом и жилыми районами, где виллы с черепичными крышами утопали в зелени садов. В январе зелень эта, конечно, значительно поредела, но все равно местность напоминала приморский курорт. Рассматривая живописные окрестности из окна автобуса, я чувствовала, как свернувшаяся холодной змеей в животе тревога поднимает треугольную плоскую голову. Интересно, если бы автобус вез меня по Острову проклятых, я была бы более спокойна благодаря тому, что знала бы, чего ожидать? Может, мне так неуютно из-за того, что эти пасторальные картинки составляют мучительный контраст с образом Дэвида, каким я его видела в последний раз?
Я вышла на нужной остановке, подсказанной навигатором в телефоне. Ряд голых деревьев отделял меня от хаотичного на вид скопления низких корпусов. Ну и где тут отделение «U»?
Пройдя через парковку, я поблуждала немного вдоль плотно стоявших однотипных зданий. Время поджимало, так что пришлось зайти в первую попавшуюся дверь. По ярким рисункам на стенах и плюшевым игрушкам в холле я сразу поняла, что попала не туда. К счастью, встретившаяся мне медсестра объяснила, как обойти территорию и найти вход в нужный корпус. Однако даже после ее подробного инструктажа я умудрилась запутаться. Вероятно, свернула по дорожке направо вместо того, чтобы идти налево. И тут увидела это.
Зеленый забор высотой в два человеческих роста перегораживал газон. По верху он загибался внутрь, что делало невозможной всякую попытку перелезть через него. Сетчатая ограда шла вокруг небольшого дворика с турниками и несколькими уличными тренажерами, огибала очередное безликое здание и исчезала среди сосен и туй.
Вот я и нашла закрытое отделение «U».
Знаю, меня ждала Диана Брант, но я не выдержала. Подошла вплотную к стальной сетке, просунула пальцы между мелкими ячейками. Сооружение поразительно напоминало птичий вольер. Вот бетонный скворечник, вот жердочки и колечки для пернатых обитателей. Интересно, Дэвид стоял так же с другой стороны ограды, пытаясь хотя бы пальцами коснуться свободы? Стремился вылететь на волю? Тосковал об утраченном прошлом или смутном будущем? Думал… обо мне?
Внезапно дверь в бетонной стене распахнулась и во двор вышел
