Крис Кузнецки - Крестное знамение
— Здравствуйте, — произнес он с легким швейцарским акцентом. — Меня зовут Петр, и знакомство с вами для меня большая честь. Чем я смогу быть вам полезен?
При других, обычных обстоятельствах доктор Бойд сразу бы ответил, подробно объяснил, кто он, откуда и зачем прибыл, но его нынешнее положение человека, находящегося в международном розыске, делало это крайне непрактичным, поэтому Пейн взял роль руководителя группы на себя.
— Приятно познакомиться с вами, Петр. Меня зовут Джонатан Пейн, а рядом со мной участники моей исследовательской группы: Ди-Джей, Чак и Мария.
Альстер всем по очереди пожал руку.
— И каков предмет вашего исследования?
— Он несколько конфиденциального свойства. — Пейн кивнул на охрану. — Здесь есть место, где мы могли бы поговорить наедине?
— Конечно. Следуйте за мной.
И Альстер энергично зашагал по коридору по направлению к своему кабинету. Почти все помещение в нем занимали книжные полки со старинными фолиантами в кожаных переплетах. Свободные участки деревянных стен были увешаны фотографиями альпийских пейзажей.
— Должен сознаться, — сказал Альстер, — меня сразу же очень заинтриговало ваше появление. Большинство ученых, как правило, перед приездом в Кюсендорф звонят. Крайне редко они появляются просто так, без предупреждения.
Пейн уселся рядом с Альстером.
— Простите, но я тоже должен вам кое в чем признаться. Я не ученый.
— О? В таком случае я вдвойне удивлен вашим приездом. Так что привело вас сюда?
— Дело в том, что я являюсь исполнительным директором американской компании «Пейн индастриз».
Альстер просиял:
— Значит, бизнесмен! Как чудесно! Прошло довольно много времени с тех пор, как нас в последний раз посещал американский коллекционер. Скажите мне, какая область вас интересует?
— По правде говоря, Петр, я не коллекционер. Я скорее спонсор.
— Потрясающе! Просто потрясающе! — Он похлопал Пейна по колену. — Мой дед преклонялся перед филантропами. Он встретил бы вас с восторгом.
Пейн не знал, как относиться к энтузиазму Альстера и к его явно избыточному употреблению наречий; американцу очень хотелось порекомендовать внуку великого коллекционера немножко убавить свои восторги.
— Какое интересное совпадение! — воскликнул Пейн. — Вы вспомнили своего деда. А ведь он, насколько мне известно, прибыл в Швейцарию в поисках того же самого, что теперь ищем и мы.
— В самом деле? И что это?
— Убежища. — Пейн наклонился почти вплотную к Альстеру и шепотом произнес: — Мы достигли критической ступени в своих изысканиях, и есть опасность, что, если слухи о результатах наших исследований просочатся в прессу, соперничающая группировка сможет ими воспользоваться против нас.
— Соперничающая группировка? — Альстер потер руки, предвкушая захватывающую историю. Было ясно, что подобные впечатления — редкость в его размеренной и однообразной жизни. — И какую информацию вы ищете?
Пейн кивнул на Бойда.
— Чак, объясни ему, пожалуйста.
— Мы ищем информацию об императоре Тиберии и его правой руке, Пакции. Преимущественно данные касательно последнего периода правления Тиберия.
— А, таинственный Пакций. Слава Богу, у нас имеется несколько документов времен империи, которые могут вас заинтересовать. Вам повезло: мой дед питал особую склонность к римским древностям, поскольку когда-то именно римляне оккупировали его родину — Австрию.
— Великолепно! Просто потрясно!
— К сожалению, определенные обстоятельства могут затруднить ваши исследования, ибо ряд документов из его коллекции так и не был переведен, а многие другие попросту не внесены в нашу картотеку.
— Не беспокойтесь, — заверил его Пейн. — Закончив работу, мы будем рады оставить вам свой перевод. По крайней мере ту его часть, из-за которой у нас не возникнут дополнительные неприятности.
Альстер громко фыркнул.
— О, Джонатан, вы чрезвычайно загадочный человек! Я, конечно, очень рад знакомству с вами, и тем не менее, прежде чем вы подниметесь наверх, боюсь, должен задать вам тот вопрос, который мы задаем всем нашим гостям.
— И какой же?
— Что вы можете предложить нашему учреждению в качестве платы за услуги?
— Не знаю. Мы, в общем, путешествуем налегке. В основном занимаемся полевыми исследованиями. А кстати, пожертвования какого типа вы принимаете?
— Я был бы рад дать вам ясный и четкий ответ. Однако, к несчастью, мне не известен характер ваших исследований и цели экспедиции, и потому весьма затруднительно ответить на ваш вопрос конкретно. Может быть, вы дадите какую-нибудь подсказку? И тогда я смогу помочь вам в выборе.
— Подсказку?
Альстер кивнул и пододвинулся еще ближе к Пейну.
— Ну, самую крошечную. Могу вас заверить: все то, что вы мне сообщите, останется строго между нами. Документы, собранные в этом шале, никогда бы не пережили войну, если бы не принцип строжайшей секретности. Мой дед всю свою деятельность основывал на ней и научил меня ценить ее. Поэтому будьте уверены, я никогда не оскорблю его память нарушением данного вам слова.
Пейн оглянулся по сторонам и заметил в одном углу комнаты телевизор с огромным экраном. Может очень пригодиться, подумал он.
— Петр, я вам говорил, что я бизнесмен, а не ученый. И как бизнесмен, перед тем как согласиться на те или иные условия, я должен разъяснить свои.
Альстер наклонился вперед.
— Ну что ж, я весь внимание.
— Видите ли, моей группе требуется не просто доступ к архиву. Пока мы здесь, нам нужен постоянный круглосуточный доступ, отдельная комната для проведения исследований плюс ваша помощь в качестве ассистента. Я полагаю, никто не знает документы лучше вас.
— Моя помощь? О Джонатан! Вы меня убиваете! Тем не менее, боюсь, подобные условия требуют серьезного обдумывания. Очень, очень серьезного. Давайте будем говорить начистоту. Что вы можете предложить в обмен на столь значительные затраты моего времени?
Петр Альстер начал отменять все свои запланированные встречи задолго до того, как завершился просмотр отснятых видеоматериалов. Он всегда твердо верил в реальное существование катакомб, и теперь, получив зримое подтверждение своей уверенности, сразу забыл обо всех остальных важных делах. Пейн и словом не упомянул о свитке, не намекнул на религиозную подоплеку их изысканий, а Альстер уже метался по комнате, словно разгоряченный козел.
— Скажите мне, — взмолился он, — что вы ищете? Это, должно быть, нечто чрезвычайно важное — в противном случае вы не стали бы замалчивать подобное открытие.
Бойд кивнул:
— Вы правы. Дело в том, что у нас есть определенные сомнения относительно целей строительства катакомб. Мы полагаем, что они знаменовали собой заключение тайной сделки между императором Тиберием и Пакцием, но у нас недостаточно доказательств.
Альстер вскочил с кресла.
— В таком случае чего мы ждем? Давайте посмотрим, что есть у нас!
Римская коллекция размещалась в самом большом зале шале. Общая конструкция помещения тем не менее мало чем отличалась от других хранилищ: полы из огнеупорной древесины — из панелей, покрытых смолой на водной основе, — белые стены и потолок обработаны огнезащитными спреями. Сами же тексты находились в массивных несгораемых шкафах за пуленепробиваемыми дверями.
Перед тем как подойти к пульту управления, Альстер попросил своих гостей сесть. Как только он ввел десятичный код, комнату огласил специфический сигнал, а затем раздался грохот раздвигающихся перегородок. Ручки на сейфах стали одновременно вращаться, и все они открылись.
— Вы уже решили, каким образом будете проводить поиск? Как я говорил, большая часть здешней коллекции не каталогизирована и не переведена.
— А та часть, которая все-таки была каталогизирована?
— Размещается в сейфах в зависимости от даты или темы, а из этих двух принципов я всегда выбираю тот, который в наибольшей степени соответствует моему настроению.
Бойд глубоко вздохнул. Поиск предстоит значительно более сложный, чем он первоначально предполагал.
Джонс в данный момент находился далеко от дома, тем не менее ему не составило труда войти в банк данных своего питсбургского офиса, чтобы получить информацию по Бойду и Марии. Прежде всего информацию, касающуюся связей Бойда с ЦРУ и семейной истории Марии. Если им с Пейном придется работать с ними бок о бок, необходимо располагать возможно большими сведениями.
Настоящее имя Бойда было Чарлз Ян Холлоуэй, в начале шестидесятых годов он закончил Академию ВМС в Аннаполисе. С того момента его биографию покрывала пелена тумана. Он поступает на службу в Пентагон, откуда «командируется с рядом временных поручений», и с тех пор полностью исчезает из анналов академии. Больше никаких сведений. Никаких адресов. Ничего. Холлоуэй был полностью стерт из их системы. И, как заключил Джонс, именно тогда на свет и появился Чарлз Бойд, начавший свою новую карьеру в ЦРУ.
