Doll Хаус. Собиратель кукол - Джулс Пленти
— Пусть уж лучше психоз! В нем больше тебя! — кричу я, захлебываясь слезами.
— Я могу тебя убить в этой ярости, — чеканит он как биоробот.
— Митчелл, я знаю, как тебе помочь, — говорю я и без прелюдий спрашиваю: — У тебя есть кто-то на примете?
Он смотрит на меня пристально. Глаза ввалились, и под ними залегли темные круги, которые во мраке придают ему сходство с узником концлагеря. Уже третий день пытаюсь заставить его поесть. Но Митчелл говорит, что нет аппетита, да и какой в этом смысл, когда еда не имеет вкуса.
Он понимает, о чем я говорю. Вижу это по взгляду. Пара жемчужных искорок на радужке вспыхивает и угасает.
— Да. Эшли.
— Эшли из книжного? — уточняю.
Ну конечно! Эшли. Если я возненавидела кого-то с первого взгляда, то это выбор Митчелла. Темная контрастность против моей пастельной растушеванности. Ревность делает меня почти такой же безумной, как и психоз — Митчелла. Закусываю губу и пытаюсь поскорее проглотить горячий ком, который разрывает грудную клетку.
Это единственный путь. Я должна вдохнуть в его легкие воздух, который вернет Митчелла к жизни.
— Так возьми ее, — говорю я, с трудом выталкивая слова.
— Не получится.
— Почему?
— Я ее не интересую.
— Ты можешь кого-то не заинтересовать?
Обаяние Митчелла — это его суперсила. Поворачиваюсь набок и смотрю на него ─ щетина на впалых щеках, растрепанные волосы. Все это его не портит. Что бы с ним ни происходило, Митчелл всегда притягателен. Маниакальный психоз, ступор, злость, грусть. Неважно. Он как рок-звезда на сцене.
— Бекки, она не по мальчикам.
— В смысле?
— Ей нравятся женщины.
— Да, точно, — протягиваю я, вспомнив, как впервые увидела двух парней, которые сосались на парковке супермаркета.
— Добро пожаловать в двадцать первый век!
Как бы я хотела, чтоб Митчелл посмеялся над моей дремучестью, но он даже на меня не смотрит.
— Я приведу ее к тебе! — обещаю, не раздумывая.
— Правда? — спрашивает так же сухо и бесцветно.
— Да, я хочу вернуть тебя.
Наблюдая за тем, как его таблетки засасывает в унитаз, я испытываю нездоровое удовольствие. Прощай, безвкусная жизнь! Для Митчелла в депрессии она выцвела, лишилась запахов, вкусов и тактильности. Но ведь я и вовсе живу в аду.
Митчелла больше не держит ничего: ни таблетки, ни данное мне обещание завязать со всем этим. Его взгляд разгорается каждый раз, когда он думает об Эшли. Ревность выедает душу, но ее уколы, как комариные укусы в сравнении с тем горем, которое я переживаю, когда он днями напролет лежит трупом на кровати.
Однажды мы поняли, что готовы. Это симбиоз. Митчелл получит от меня ее, а я — Митчелла. Все честно, если не считать Эшли полноценным звеном рабочей схемы.
Со стороны это выглядит как подготовка к свиданию. Но не будет ни цветов, ни ресторана. У нас свидание с одной и той же женщиной, чья смерть позволит нам снова быть вместе.
Я надеваю черное корсетное платье с вшитыми силиконовыми чашечками, которые даже мою скромную грудь делают аппетитной. Любимое платье Митчелла, которое он сам для меня выбрал.
Густо крашу ресницы. Последний штрих ─ касаюсь подушечкой пальца стика красной помады и так же легко прохожусь им по губам. Следы помады напоминают его кровь, которая совсем недавно размазывалась по моему телу. Застываю, вспоминая, как смывала ее с Митчелла теплой мыльной водой и наблюдала, как ее остатки стекают в канализацию.
— Ты выглядишь шикарно!
Его глаза сияют как звезды, которые однажды были свидетелями нашего единства. Ради такого взгляда я спущусь в ад и соблазню самого лютого черта.
— Спасибо!
Обнимаю его так крепко, что почти слышу хруст собственных костей. Пытаюсь зарядиться уверенностью.
— Ты не обязана это делать, — говорит он, взяв меня за руку.
— Обязана!
— Я не хочу втягивать тебя.
Говорят одно, чувствуют другое, а на уме — третье. Вот и он так же. Слова формальны, а глаза молят о помощи.
— Митчелл, я люблю тебя и хочу вернуть нас. Что я должна сделать?
— Приведи ее в мою спальню и запри дверь. — Вкладывает ключ мне в руку.
Пора. Обуваю туфли на высоком каблуке и выхожу за дверь. Чувствую себя шатко. Морально и физически.
Маленький книжный на углу. Митчелл познакомил меня с этим местом. И оно стало моим любимым во всем городе. Вряд ли я когда-то еще сюда вернусь.
Я хватаю с полки первый попавшийся эротический роман с «горячей» обложкой и иду на кассу. Опираюсь на прилавок так, чтоб засветить декольте. Платье у меня настолько короткое, что мне пришлось скрестить ноги, чтоб ничего не задралось.
— Привет, Бекки, — говорит она томно, тщательно упаковывая покупку.
Теперь я понимаю к чему все эти взгляды и прикосновения вскользь.
— Привет, Эшли! — Я стараюсь приглушить звонкость голоса и извлекать звуки из глубины грудной клетки. — Есть планы на вечер?
Смотрит на меня удивленно, но с мечтательной улыбочкой. Оценивает мой вызывающий вид, потом скашивает глаза на часы. Осталось от силы минут двадцать до конца рабочего дня.
— Никогда не подумала бы, что ты… — Она осекается. Митчелл уверяет, что тут это норма, но ей все равно неловко. — Я думала, вы с Митчеллом пара.
— Нет, мы просто соседи. Я снимаю у него комнату.
Смеюсь. Стараюсь казаться беззаботной, но смех получается какой-то истерический. Впрочем, Эшли не настолько хорошо меня знает, чтоб уверенно отличать одно от другого.
— Я была уверена, что ты гетеро.
— Мне иногда нравится быть с девушками, — касаюсь ее руки. — Знаешь, я вижу, как ты на меня смотришь.
Вру. Это Митчелл рассказал, что
