Дэвид Уилсон - Нечестивый Грааль
— Мне не очень приятно признаваться в том, что мое решение принять сан было злонамеренным, если не сказать хуже. Можете считать, что я стал священником, чтобы насолить собственной матери.
Он заметил, как Бритт вздрогнула, но тут же ободряюще улыбнулась, давая понять, что внимательно его слушает.
— Мой отец скончался, когда мне было двенадцать. После него нам с матерью достался значительный капитал. Сколько я себя помню, у нас всегда жила прислуга — супружеская пара, и у них была дочь Марта. На первом курсе колледжа между мной и Мартой возникло чувство, но мы скрывали его, потому что не надеялись, что моя мать отнесется к нему благосклонно. На весенних каникулах мать обо всем узнала — и разошлась не на шутку. Она говорила, что я мог выбрать себе кого-нибудь получше, что Марта гораздо ниже меня по положению… Потом она оставила эту тему. А через неделю семья Марты куда-то пропала. Мать сообщила, что они решили перебраться на Западное побережье и не оставили ей нового адреса. Я был вне себя, пытался разыскать их, но тщетно — они буквально испарились. Я не сомневался, что мать заплатила им за такое бесследное исчезновение, и не мог ей этого простить. Тогда-то мы и сошлись поближе с отцом Метьюсом, он пригласил меня вместе провести летние каникулы в иезуитском центре. В глубине души я понимаю, что на мое решение принять сан немало повлияло желание отомстить матери. Ей хотелось, чтобы я подыскал себе равную по положению женщину, с которой пристойно создать семью. Ну и вот — теперь это никогда не осуществится.
Едва солнце скрылось за отдаленным горным кряжем и их столик стал не виден во мраке ночи, как сзади на стене зажглись два круглых светильника.
— Вы сожалеете, что стали священником?
Романо уловил колебание в ее голосе и, запустив руку в волосы, откинулся на спинку кресла:
— О, бывают моменты, когда мне кажется, что я допустил ужасную ошибку. Я до сих пор помню восхитительное ощущение от объятий Марты. Такой теплоты мне больше никогда не испытать. До сих пор я иногда предпринимаю попытки разыскать ее семью, но до сих пор ничего существенного не обнаружил. Думаю, они вообще уехали из страны. Зато я нашел себя в преподавании и получаю от него огромное удовольствие. Мои студенты и есть моя семья, которой не будет конца. В общем, можно сказать, что я обрел и семью, и Господа.
Повеяло ветерком. Лицо Бритт омрачилось.
— А я все же успела испытать любовь мужа и сына, хоть и ненадолго…
Романо допил бургундское, подлил себе еще из бутылки и добавил вина в бокал Бритт. Он решил, что настал благоприятный момент, чтобы переменить тему.
— Как вы думаете, что случится завтра? Или, скорее, я должен спросить: что бы вам хотелось, чтобы случилось?
На лице Хэймар отразилась решимость:
— Я жажду определенности. Мне нужно некое удовлетворительное доказательство, которое придаст мне веры для окончания книги и убежденности хоть в чем-нибудь, чтобы можно было жить дальше. Признаюсь честно, мне все равно, подтвердится ли существование родословной, или появятся веские доводы против. Тогда я буду рассматривать эту теорию просто как легенду.
— Я рад, что вы сами заговорили о вере, — отозвался Романо. — Я верую в догму, которую вы почему-то оспариваете. Впрочем, моя вера зиждется на опыте многих и многих, живших до меня. — Он глотнул еще вина. — Ветхий Завет — средоточие более чем тысячелетней веры и культуры израильтян. Новый Завет возник подобным же образом примерно через столетие после смерти Христа. Большинство книг Старого и Нового Заветов имели сугубо устное хождение до того, как были записаны. К их созданию причастно множество людей: рассказчики, сочинители, обработчики, слушатели, читатели; всех их объединяет одно — вера.
Хэймар с улыбкой покачала головой:
— Для нас обоих не секрет, что вера есть безоговорочное доверие, не подкрепленное реальными доказательствами.
— Смотря что считать реальным доказательством. На протяжении столетия после распятия Иисуса Его ближайшие ученики передавали из уст в уста истории, которые и составили Новый Завет. И эти люди не отрекались от сказанного даже перед лицом страшной смерти. — Романо, поморщившись, искоса взглянул на Бритт: — По-моему, это уже достаточный залог достоверности.
— Вы же знаете, что я вовсе не отрицаю основные христианские ценности. — Бритт неторопливо отпила из бокала. — Для меня главная сложность связана с идеей абсолютного искупления и молитвенными посулами. Есть и другой аспект, который не дает мне покоя с тех пор, как ко мне попал фрагмент Евангелия: могла ли физическая сущность Христа умереть и воскреснуть из мертвых?
— Мне кажется не столь существенным, чем в результате обернется ваше неизвестное Евангелие, поскольку в любом случае оно сводится к тем же основам — к вере.
— Разве не существенно, о чем там говорится? — удивилась Бритт.
— К сожалению, сегодня мы склонны верить всему, что пишут. Y2K,[29] глобальное похолодание, а за ним — глобальное потепление, следы йети, оружие массового уничтожения… Марк Твен однажды сказал замечательную вещь: «В жизни я повидал множество неприятностей, и большинство из них так никогда и не случились». Что бы вы ни написали, найдутся те, кто поверит в это, и те, кто нет.
— Но я только хочу рассказать правду!
— Поскольку простые смертные не в состоянии постичь божественную сущность, то вы не можете поделиться любым из своих открытий, кроме как посредством ныне существующих, всем доступных понятий. Что происходит, когда наш разум в бессилии отступает? Это значит, что мы достигли пределов постижения действительности. Здесь нам на помощь приходит вера, она ведет нас дальше. Вывод из всего этого следующий: есть нечто большее и лучшее, чем мы все, вместе взятые. Это Бог.
Бритт неотрывно глядела в лицо священнику.
— Я почти всю жизнь верила и в Бога, и в то, как религия толкует учение Христа. Но когда пришла пора испытаний, моя вера меня не спасла.
Романо заметил, как ее взгляд вновь затуманился от боли и печали.
— Я сочувствую вашим страданиям. Даже к лучшим из людей жизнь не всегда благосклонна. Вы же тем не менее сразу поверили своему призрачному телефонному собеседнику — Вестнику. Разве он предоставил для этого реальные доказательства?
Бритт ответила не сразу, очевидно обдумывая, чем можно поделиться. Поколебавшись, она наконец промолвила:
— Я допускаю, что после смерти сына и мужа я слишком ополчилась на церковь, подвергая сомнению ее основы. Я хваталась за любые конспиративные теории, которые тогда попадались мне под руку. Я знаю, вы сочтете меня сумасшедшей, но я просто хочу, чтобы вы поняли, как я пришла к своим нынешним умозаключениям и в результате оказалась здесь.
— Бритт, ради Бога, я вовсе не собираюсь вас критиковать! Я и сам не знаю, как бы я вел себя в подобной ситуации. Но мы оба что-то упускаем из виду, и я очень сожалею, что ваша безудержная погоня за доказательствами родословной застит вам глаза. Меж тем гибнут люди, на вашу жизнь тоже покушались… Видите, здесь много такого, о чем мы даже не подозреваем.
Хэймар встала, оперлась на балюстраду и устремила взгляд на огненное зарево у самого горизонта. Помолчав, она обернулась к Романо:
— Чем больше я погружалась в историю рыцарей-храмовников, тем яснее мне становилось, что существует прямая связь между храмом Соломона, раскопками тамплиеров, быстрым ростом благосостояния и могущества их ордена и, наконец, осадой Монсегюра, который расположен не так далеко на запад от этого места. Многие исследователи убеждены, что тамплиеры нашли под храмом и сокровища, и Святой Грааль. Я считаю, что сама святыня в конце концов попала в руки катаров, которым приписывали обладание опасными для Римской церкви тайнами. Во время одного из папских крестовых походов катары в осажденном Монсегюре попросили у крестоносцев милости провести в крепости последнюю ночь, после чего поклялись добровольно сдаться на казнь. Те подумали, что они собираются совершить какой-то предсмертный обряд, но под покровом ночи четыре человека спустились вниз по голой скале, унося с собой и катарские загадки, и Святой Грааль. Их путь вполне мог пролегать через местность неподалеку от Ренн-ле-Шато, и где-то тут они спрятали то, что спасли из Монсегюра, — возможно, в могиле, изображенной на полотне Пуссена, — пока аббат Беранже Соньер не обнаружил тайник. — Она перевела дух и снова глотнула вина. — Даже ваши ассистенты додумались до искомой анаграммы: «В изгнании храню тайны Господа». Чем бы ни был Святой Грааль, он может поведать нам правду об Иисусе Христе. Я думаю, Вестник причастен к «Rex Deus», поскольку он имеет доступ к неизвестному Евангелию от Иакова. И он обещал мне показать сам Святой Грааль.
Романо подался к ней и нетерпеливо спросил:
