Ингер Фриманссон - Крысоловка
– Крыса?!
– Да. К сожалению, подробностями мы не располагаем. Я приехал домой ночью, из-за границы. Я почти не узнаю мать. И мы видели крысу в доме. Внутри. Я не выдумываю.
Два санитара уже занялись Розой. Уложили на каталку, быстро покатили. На каталке мать казалась такой маленькой…
– Я не могу здесь больше, – пробормотал Томас. – Позвони мне, ладно? Я здесь не могу.
Розу она нашла у мусорных баков. Крышка одного была откинута, Роза рылась в нем, нырнув едва ли не по пояс. Она была босая.
Йеннифер видела, что контейнер совершенно пуст.
– Роза, что ты делаешь? – спросила она, постаравшись подавить страх.
Та обернулась. Ее узкое, чуточку кошачье лицо было виноватым.
– Что с тобой? – спросила Йеннифер; вопрос прозвучал слишком строго.
– Крыса, – просипела в ответ Роза.
– Крыса? О чем ты?
– Большая крыса… под полом…
– Под полом? В подвале крыса?
Роза кивнула.
– Зачем ты ходишь к мусорным бакам?
– Не знаю… я убила крысу… не знаю…
Девушка тронула ее за руку. Роза замерла, лицо ее напряглось.
– Ну, что случилось? – мягко спросила Йеннифер. – Милая, дорогая Роза, что с тобой случилось?
Она взяла ее за руку. Ладонь сухая, горячая.
– Пойдем. Отвезем тебя в больницу. Покажем врачу. Ты же понимаешь, что тебе надо к врачу. Твоя рука… Это крыса тебя укусила?
– Не знаю… я убила крысу… не знаю… – снова забормотала Роза слабым голосом.
Она больше не сопротивлялась, покорно плелась за девушкой.
Остальные уже ждали их у машины. Йеннифер бросила ключи:
– Садитесь. Мы скоро. Нужно найти обувь для Розы.
Она обнаружила их за занавеской в прихожей. За желтой, с черными ибисами, занавеской. Они стояли там. Старые уродливые ботинки Ингрид. Это точно были они, никаких сомнений. С дурацкими красными шнурками. На свете существовала только одна такая пара.
Во рту пересохло, точно туда пеплу сыпанули. Йеннифер подняла ботинок, посмотрела на Розу:
– Чьи это?
Лицо Розы посерело. Она часто задышала, с всхрипом. Зрачки расширились.
Йеннифер поставила ботинок на место, задернула занавеску. Усадила Розу на табуретку:
– Жди меня!
В горле першило, будто в начале простуды. Она нашла туфли и пару чистых носков. Присела перед Розой на корточки, натянула ей на ноги носки. Ноги были грязные, до черноты. Мизинцы точно две черные фасолины. Похлопала Розу по коленке. Внутри нарастало странное возбуждение.
– По-моему, я кое о чем догадываюсь, – прошептала она.
Роза неотрывно смотрела на нее, глаза тусклые, бессмысленные. Йеннифер нашла ключи, тщательно заперла дверь:
– Теперь все позади.
Мама Биргитта встретила их с распростертыми объятиями и с накрытым столом. Мастерица по части пира на скорую руку. Даже если повод вовсе не радостный.
Йеннифер есть не хотелось. Она места себе не находила. Для виду поклевала салат. Нужно уехать. Нужна определенность.
Поев, Майя ожила. Стоя у окна, показала свой округлившийся животик Ребенок родится в сентябре. Йеннифер вспомнилась старая поговорка: новая родня идет на смену старой. В каком-то смысле они все родственники. И это чудесно.
Никто не заметил, как она ушла. Спускаясь по ступеням, Йеннифер слышала, как мать уже вовсю строит планы:
– Купим ей подходящую одежду. Вот поедим и поедем в торговый центр. Что скажешь, Томас? Майя не устала? Тебе теперь нужно обращаться с малышкой Майей бережно. Женщина в положении особенно ранима. Не забывай.
Йеннифер припарковала машину на том же самом месте. Небо сияло синевой, раскинулось над головой бесконечным куполом. Где-то радостно разливался дрозд. Она посмотрела в небо.
Папа, ты там?
И будто услышала ответ.
Береги себя, девочка моя. И Юлию береги. Я вас очень люблю.
Открыв дверь, она вошла в прихожую. Грудь стиснуло. В нос ударил резкий звериный запах. И как она утром его не заметила? Люди покинули дом, и запах ощущался сильнее. Отдернула занавеску, подняла один ботинок. Пропустила шнурок между пальцев. Красный, нелепый. Представила, как Ингрид вдевает его в дырочки. Неужто считала, что это красиво?
«Большая крыса», – подумала Йеннифер, но удовлетворения не ощутила, только печаль.
Она прошла на кухню. Сдвинула ногой коврик.
Вот он. Люк с железным кольцом.
Села на корточки, потом опустилась на колени.
– Папа… – прошептала она, – папочка, прости нас!
Рука ухватила кольцо, оно было прохладным. Медленно потянула кольцо на себя. В нос ударил смрад. Она шумно выдохнула, выпустила кольцо, крышка с грохотом упала.
Йеннифер нервно сглотнула, с силой закусила губу.
– Shit, – пробормотала она и заплакала. – Shit, shit, shit!
Вновь взялась за кольцо и решительно дернула на себя.
Первым, что увидела, была кровать. И то, что на ней лежало. Какой-то ком. Тело, укрытое одеялом.
– Ингрид… – позвала она.
Никаких ступенек, вниз не попасть. В глазах потемнело, все закружилось.
– Ингрид! – услышала она свой голос. – Это Йеннифер. Это ты, Ингрид? Ответь мне.
Наклонилась, всматриваясь в дыру, заставляя себя дышать. Груда на кровати не шевелилась. Вытащила телефон. Набрала номер службы спасения.
– «Скорую»! – выкрикнула она. – На Боргвиков хутор! Пожалуйста, скорее! Скорее!
Она легла на пол возле люка и стала ждать.
Заслышав сирены, всмотрелась в дыру.
Почудилось, будто груда на кровати шевельнулась.
Послесловие
Приступая к работе над этой книгой, я ровным счетом ничего не знала о крысах. Так же, как Ингрид, я полагала, что крысы – мерзкие, вонючие и агрессивные. Благодаря Беатрис Эрикссон я узнала, что это не так Беатрис дрессирует крыс в парке «Том Титус Эксперимент», что в Седертелье. Там я познакомилась с ее питомицами – с Пылинкой и Ветерком, с Холодком и Дымком, со Снежинкой. Милые, дружелюбные создания с очаровательными хвостиками. Спасибо вам и вашей хозяйке.
Также спасибо всем, кто отвечал на мои вопросы, пока я писала книгу. Анне Янсон и Ригмору Ханссону, Анне-Карин Томас и Кайсе Берглунд. Спасибо всем, кто прочел рукопись и чьи замечания так пригодились, – Яну Фриманссону, Хелене Либранд и Фредрику Либранду. Вы трое были первыми моими читателями.
Последним по порядку, но не по значимости, хочу поблагодарить Петера Карлссона, редактора с соколиным взглядом из издательства «Нурстедт». Этот человек не пропустит ничего, и с ним я чувствую себя такой уверенной.
Пожалуй, следует упомянуть, что все реалии в книге правдивы, разве что я позволила себе некоторые архитектурные вольности. А вот все персонажи, напротив, – целиком и полностью плод моего воображения.
Седертелье, весна 2009 года
Ингер Фриманссон
Примечания
1
Акуна матата (суах. Hakuna matata) – букв, без забот.
2
История из романа Нигер Фриманссон «Доброй ночи, любовь моя», вышедшего на русском языке в издательстве «Фантом Пресс» (2011).
3
Леонард Коэн (р. 1934) – всемирно известный канадский поэт, писатель, певец и автор песен.
4
Листовой строительный материал из смеси искусственного воска, дерева, минералов и других материалов.
5
Фирма, выпускающая практичную обувь.
6
Знаменитый парк, созданный Антонио Гауди в 1900–1914 годах, в котором городская застройка гармонично соединена садами.
7
Народная шведская песенка, обычно исполняемая на празднике середины лета.
8
Думай о своих делах! (англ.)
9
Маленький англичанин. Как я и думала (англ.).
10
Намек на название альбома «Битлз» «Клуб одиноких сердец сержанта Пеппера» (19б7).
11
«Биркеншток» – немецкая обувная компания с 200-летней историей, знаменита своими сандалиями на пробковой подошве.
12
Нецензурное название женского полового органа (англ.).
13
Выходцы из Ирака – третья по численности группа иммигрантов в Швеции.
14
Музей под открытым небом, находится в Седертелье.
15
Я тебя люблю (фр.).
16
Исправительное учреждение для женщин.
17
Эверт Таубе (1890–1976) – популярный шведский композитор-песенник.
18
Кто ты, черт побери? (англ.)
19
Молись и трудись (лат.).
20
Не так ли? (исп.)
21
Из стихотворения шведского поэта Фредрика Арвида Блума «Подобно божественному источнику».
22
Самый популярный в Швеции церковный гимн.
23
Все в порядке, милая, все в порядке (англ.).
