Джейк Арнотт - Подснежник
Наверно… Конечно… Он прав. Что, черт меня возьми, я тут делаю? Отталкиваюсь от стойки. Едва не падаю. Спотыкаясь на каждом шагу, иду к выходу. Люди спешат убраться с дороги, словно у меня чума или что-нибудь похуже. И вот я сажусь в «зодиак» и по синусоиде еду домой.
Похмелье. В кошельке – шаром покати. Полдень, и я еду куда-то в западном направлении. Мне нужна идея, но идеи нет. Нет даже никакой подсказки. Пиккадилли. Вокруг статуи Эроса толпятся туристы и торговцы наркотиками. На панели выстроились в ряд съемные мальчики. В игровом зале «Золотой гусь» одно окно забито досками. Въезжаю в Сохо. Там для меня непременно что-нибудь найдется. Что-то, что позволит мне не возвращаться в Ист-Энд к Большой Двойке.
Нэвис-стрит. Торможу возле книжной лавочки Жирняги Уолли. Вот не знаешь, где найдешь, где потеряешь, верно? Во всяком случае, Уолли может что-то знать. Жирняга расплывается в улыбке, он рад меня видеть. Немного нервничает. Он, конечно, в курсе, что неприятности за мной буквально по пятам ходят.
Болтаем о том о сем. Ничего интересного.
– Я дам тебе знать, если что-то подвернется, Джек, но…
Занавески из длинных пластиковых полос с шелестом раздвигаются. Кто-то входит в лавочку.
– Тихо, – бормочет Уолли.
Это старший детектив-инспектор Муни. Несомненно, он совершает свой обход, собирает дань. Ненавижу эту сволочь.
– Привет, Уолли, – небрежно бросает он.
Потом Муни видит меня.
– Джек! – Он хмурится. – Что ты здесь делаешь?
– Это свободная страна, инспектор.
Уолли вручает Муни конверт.
– Интересно, где ты набрался таких идей, – замечает Муни.
Он проходит в глубину лавки. Туда, где находится «жесткое» порно. Я иду за ним. Муни начинает выбирать упакованные в целлофан журналы. «Вожделеющие школьницы», «Страсть на ферме».
– Ты действительно говорил Гарри Старксу, что не хочешь, чтобы я участвовал в этом бизнесе? – спрашиваю я.
– Это мой участок, Джек. И мне кажется, я имею право решать, с кем мне иметь дело.
– И ты сказал ему, что не хочешь иметь дело со мной?
– Да, я действительно сказал ему, что ты нам не подходишь. И что у тебя проблемы с властями.
Он поворачивается ко мне. В руках у него охапка самой мерзкой порнухи.
– С-сука! – шиплю я ему в лицо.
– Ты просто хулиган, Джек Шляпа. Обычный мелкий уголовник.
Я бросаюсь на него, но сзади меня хватает Уолли.
– Спокойнее, Джек, – говорит он. – Только не здесь, ладно?
Я отталкиваю его. Нет, не здесь. Конечно не здесь. Я делаю шаг к двери.
– Эти журналы я конфискую, – говорит за моей спиной Муни. – Они не соответствуют правилам. Слишком «горячий» материал.
Я на улице. Возвращаюсь к «зодиаку». Глаза застилает багровая пелена гнева. Я разделаюсь с этим ублюдком! Жду, пока Муни выйдет. А, вот и он… Под мышкой у него – большой конверт из плотной коричневой бумаги. Повадился брать работу на дом, скотина! Меня Муни не замечает. Он идет к своей машине, припаркованной на противоположной стороне улицы. Отъезжает. Я следую за ним.
Вечереет. Муни едет на запад. По Виктория-роуд. Через Челси. Может быть, он собирается навестить Гарри? Хотя нет, вот он сворачивает на небольшую площадь. Ставит машину напротив массивного особняка. Этот дом мне знаком, но откуда?.. Муни подходит к парадному. Ему открывает какой-то седой мужчина с обрюзгшим лицом. Галстук-«бабочка» сбился на сторону. Так это же тот самый ублюдок-аристократ, к которому я ездил с Гарри и Тревором! Лорд Поморский или Приморский. Один из высокопоставленных друзей Гарри. А-а, вспомнил, его фамилия – Тереби. Интересно, что здесь понадобилось Муни?
Мне становится любопытно. Я жду, пока Муни и лорд войдут в здание. Вот вспыхивает свет в окне гостиной. Я покидаю машину, осторожно, стараясь не скрипнуть, отворяю калитку и на цыпочках подкрадываюсь к двери. Отжимаю язычок американского замка и проскальзываю внутрь. Теперь главное – не торопиться.
Я – в прихожей. Вокруг темно, и только из-под двери гостиной просачивается узкая полоска света. И голоса. Подкрадываюсь к двери и прислушиваюсь.
– Что-то от нашего друга «мясника» давненько ничего не слышно. – Голос у Муни ровный, невыразительный.
– Да, это было довольно неприятно, – доносится в ответ глубокий, сочный баритон лорда Тереби. – Я считал, что он избавится от тела должным образом.
– Я не предполагал, что он может так напортачить. Как бы там ни было, теперь он, похоже, исчез сам. Да и следствие закрыто. Таким образом, остается только наш маленький уговор…
– Да, конечно. Деньги при мне.
– Я имел в виду не только деньги, – гнусавит Муни, и меня снова охватывают отвращение и ненависть. – Мне пришлось разбираться с последствиями грязных забав, которым предавались ты и твои друзья. И заметать следы. Когда вы вызвали меня, парнишка еще дышал. Мне пришлось самому задушить этого маленького педика.
Тереби негромко всхлипывает:
– Прошу тебя…
– Я принял на себя ваш грех, и теперь мне необходима компенсация. По вашей милости я перемазался в грязи и в дерьме. Я сделал за вас вашу работу, довел до конца дело, которое вы сами не смогли или не захотели исполнить, так что теперь и ты, и твои друзья передо мной в долгу. Нет, я имею в виду не только деньги. Мне нужно ваше влияние. Покровительство, если угодно.
Тереби сморкается. Сопит.
– Что ты имеешь в виду?
– Пока ничего конкретного. Но может настать такой момент, когда мне самому понадобится помощь. И тогда вам придется оказать мне ответную услугу.
– Ну разумеется.
– В таком случае у меня все. Оставляю тебя наедине с твоей совестью, Тедди. Мои грехи – просто средство для достижения цели. Я живу в мире, который погряз в нечистоте и коррупции, и моя работа состоит в том, чтобы хоть как-то их сдерживать, а вот ты… Впрочем, мне пора. Я еще с тобой свяжусь.
Я слышу, как Муни встает, собираясь уходить. Пячусь от двери к кухне и прячусь в ней. Лорд Тереби и детектив-инспектор вместе выходят в коридор.
– Еще одна вещь, Джордж, – говорит Тереби.
– Слушаю тебя.
– Ко мне приезжал Гарри Старкс. Примерно неделю назад или около того. Он задавал мне разные вопросы… Мне казалось, он не должен быть в курсе.
– Ах да, я просил Гарри проверить нескольких человек. Мне хотелось убедиться, что они будут молчать насчет этого дела. Гарри просто проявил чуть больше рвения, чем я рассчитывал, только и всего.
Лорд Тереби провожает Муни до дверей. Прощание кажется мне в меру вежливым, хотя и довольно прохладным. Наконец Тереби возвращается в гостиную, и я слышу шипение сифона с содовой.
Пытаюсь думать. Значит, Муни причастен к убийству Берни. Первая мысль: рассказать все Гарри. Тусклая лампочка едва освещает грязную, запущенную кухню. Немытые тарелки стопкой сложены в раковине. На кухонном столе – пустые бутылки из-под виски и початая коробка сухого печенья. Рассказать Гарри? Его это заинтересует. Но как раз сейчас на него «нашло». Эти его знаменитые приступы черной меланхолии… Гарри нужно несколько недель, чтобы прийти в себя. Не исключено, что в этот раз он и вовсе не очухается. Да, ему было бы любопытно узнать то, что мне удалось подслушать. Но если я все ему расскажу, он вряд ли меня поблагодарит. В конце концов, Муни – его партнер в этом новом бизнесе. Да, теперь у меня есть компромат на этого подонка, но для меня это опасно. Муни не станет колебаться, если ему понадобится меня убрать, тем более что теперь он водит компанию с влиятельными фигурами. Муни прав – я просто мелкая шпана. И все равно, надо подумать как следует…
Тереби снова выходит из комнаты. Бесцельно бродит по коридору, держась за стенки. Он здорово пьян. Кажется, собирается на боковую. Он гасит свет. Его рука просовывается в кухню, шарит по стене… Щелк. Темнота.
Я думаю: нужно поглядеть, что там у него в гостиной. Дожидаюсь, пока Тереби поднимется на второй этаж, потом прокрадываюсь в комнату. Включаю свет. Нахожу несколько серебряных безделушек и собираю их в скатерть. Пьяный лорд забыл запереть второй замок на входной двери, поэтому я бесшумно отодвигаю собачку американского замка и возвращаюсь к своей машине.
Наверное, я перебрал «колес»… Пытаюсь глушить себя алкоголем, но ничего не выходит. Впечатление такое, будто я сплю с открытыми глазами. Можно подумать – амфетамины дали мне что-то вроде рентгеновского зрения, так что я вижу даже сквозь опущенные веки. Это, впрочем, не отменяет кошмаров, которые приходят с пугающей регулярностью. Мэдж продолжает пилить меня, даже вылетая из машины. Хорек с перерезанным горлом расплескивает кровь по полу фургона. Маленький Джек (лет шести или около того) держит в руках стеклянную банку с головастиками, которые на глазах превращаются в сочащиеся кровью человеческие внутренности. Муни душит стройного светловолосого юношу.
