Джейк Арнотт - Подснежник
Договариваюсь о встрече. Готовлюсь. Специально для этого случая покупаю новую рубашку. Надеваю поверх нее наплечную кобуру. Надеваю лучший костюм и шляпу. Достаю из тайника за дымоходом длинноствольный кольт сорок пятого калибра. Разворачиваю тряпки и прячу оружие в кобуру под пиджаком. Встаю перед зеркалом и несколько раз выхватываю револьвер. Тренируюсь. Закидываюсь парочкой «бомбовозов». Чика-чика. Слегка сдвигаю шляпу на лоб. О'кей, я готов.
Встреча назначена в «Грейв Морисе» в Уайтчепеле. Близнецы уже здесь, с ними – несколько их людей. Обычная – и предсказуемая – демонстрация силы. Они никогда не стесняются, когда надо произвести впечатление. Пытаюсь казаться спокойным, но я на таблетках, поэтому болтаю и суечусь не в меру. Нужно убрать мистера Пейна, который ведает у Близнецов деловыми вопросами. Этот чувак занимается фирмами-«подснежниками» и в последнее время как-то странно себя ведет. Близнецы боятся, что он собирается их заложить, и хотят его ликвидировать. «Человек с Чемоданом» должен уйти. Мне вручают сверток. Двести пятьдесят сейчас. Еще столько же я получу, когда выполню работу. В свертке что-то тяжелое. Разумеется, «пушка»…
За рулем машины сидит Билли Эксли. Наш пункт назначения находится в Далидже, поэтому нам нужно переехать Темзу. В молодости Билли был неплохим средневесом, но его золотые деньки давно миновали. Сейчас он выглядит усталым и больным.
– Это сердце, Джек, – говорит он, словно оправдываясь. – У меня больное сердце.
Я разворачиваю сверток и прячу в карман деньги. Достаю «пушку». Это – дешевый самозарядный пистолет примерно тридцать второго калибра.
– Дерьмовое оружие, – говорю я Билли. – Все время заедает, к тому же хлопот слишком много. Когда стреляешь, гильзы летят во все стороны.
Я опускаю пистолет в карман.
– Вот гораздо более подходящая штука!
Я вынимаю из кобуры кольт и взвожу курок. Билли вздрагивает так, что мы едва не слетаем с дороги. Свернув к обочине, он останавливает машину и принимается рыться в карманах. Лицо его принимает багровый оттенок.
– О Боже! – бормочет он. – Бедное мое сердце, оно этого не выдержит. Ради всего святого, Джек, спрячь эту штуку.
Наконец он находит пузырек с лекарством и глотает пару таблеток. Я предлагаю ему «бомбовоз», но Билли качает головой.
– Слушай, Джек, не стоит валять дурака. Давай сделаем дело быстро и без шума, а?
Мы едем дальше, через Кэмбервелл. Боюсь, как бы старина Билли не откинул копыта от сердечного приступа прямо за баранкой. Да, команда наемных убийц из нас получилась еще та. Билл каждую минуту может протянуть ноги, а я… Штука в том, что я еще никогда никого не убивал. Впрочем, это должно быть достаточно просто. Я пытаюсь мысленно представить возможный сценарий. Тук-тук. Кто там? Дверь открывается. Трах! Бах! И мы уносим ноги. В самом деле, что может быть проще? Главное, держать себя в руках и не дрогнуть в решающий момент. Тогда все увидят, что Джека еще рано списывать со счетов.
Мы добираемся до Далиджа, и я отыскиваю нужный адрес. Это – большой красивый особняк, в каких живут успешные деловые люди. Билли останавливает машину, и я еще раз инструктирую его. Он должен запустить мотор, как только услышит выстрелы. Главное – сохранять спокойствие. Когда я подойду – не подбегу, а подойду – к машине, мы уедем.
Потом я выхожу и иду к дому. Сердце в груди стучит как бешеное. Кованые железные ворота, скрипнув, открываются. Хрустит под ногами гравий на подъездной дорожке. Сую руку под пиджак. Я готов. Подхожу к двери, жму на кнопку звонка. Бим-бом. Эйвонский перезвон.
Слышу шаги в прихожей. Различаю сквозь пупырчатое стекло двери темный человеческий силуэт. Рука на револьвере напрягается. Я готов выхватить оружие, но я жду. Жду, пока смогу рассмотреть человека как следует. Тогда я выстрелю. Пиф-паф – ты умер! Мы все совершали страшные поступки, Джек. Я еще никогда никого не убивал, но теперь я должен. Должен. Соберись, Джек, возьми себя в руки.
Дверь распахивается.
– Вам кого?
Это женщина. Гребаная женщина стоит на пороге и глядит на меня.
– Чем я могу вам помочь? – спрашивает она.
– Э-э… Мистер Пейн дома?
Как быть? Женщина видела мое лицо, значит, придется убить обоих.
– Его нет, – говорит женщина.
Черт. Черт! Черт!!!
– Вы не скажете, когда он вернется?
– Боюсь, его не будет весь вечер.
– Вот как? Что ж, извините за беспокойство.
– Что ему передать? Кто заходил?! – спрашивает женщина, но я быстро иду прочь по хрустящей гравийной дорожке.
– Что случилось? – спрашивает Билли, когда я сажусь в машину.
– Его не было дома.
– Что?!
– Я сказал – его не было дома. А теперь поехали отсюда к чертям собачьим.
Вот это прокол! И почему, почему подобные вещи случаются именно со мной? Впрочем, двести пятьдесят фунтов пока при мне. Я могу доделать работу в другой раз.
– Что мы скажем Близнецам? – спрашивает Билли Больное Сердце на обратном пути.
– Ты хочешь спросить, что ты им скажешь?..
– Ты не можешь поступить со мной так, Джек!
– Послушай, ведь это они сказали, что Пейн будет сегодня вечером дома, так? Я свою часть работы выполнил. Скажи им, пусть в следующий раз устраивают все как следует. Скажи им – я сделаю работу, когда у меня будут точные сведения.
– Им это не понравится, Джек.
– Ну, это уж не моя проблема, не так ли, Билли?
Старина Билли качает головой и трет грудь.
– Мое бедное сердце долго так не выдержит, – говорит он.
Бердсли выписался из больницы. Я встречаюсь с ним в «Майлдмей-таверн». Швы ему сняли, но все равно вид у него – не ахти. Сломанный нос придает его лицу совершенно особое, непередаваемое выражение. Теперь Бердсли действительно выглядит совсем крутым. Мне, впрочем, немного жаль его юношеского лица. Даже взгляд Бердсли кажется теперь старым. Старым, исполненным горечи и затаенной ненависти. В общем, свой срок ученичества Бердсли завершил достойно. Он заработал то, что я собираюсь ему вручить.
В кабаке всего несколько человек. Креевские прихлебатели. Они скупо улыбаются, не зная точно, на чьей я стороне. Да и хрен с ними.
Сначала мы с Бердсли немного болтаем о том, как бы нам организовать какое-нибудь новое дельце. Он просто зациклился на том, чтобы отомстить мотоциклистам, которых он презрительно называет «кочегарами». Я поддакиваю, а сам думаю: какой-нибудь маленький, тихий бизнес – вот о чем нам нужно пораскинуть мозгами.
– Я кое-что тебе принес, – говорю я.
– Что?
– То, что ты всегда хотел. – Я похлопываю себя по пиджаку под мышкой. Дешевый автоматический пистолетик слишком мал для портупеи.
Впервые за весь вечер Бердсли улыбается. Его угрюмое лицо буквально расцветает. Злобные глаза вспыхивают от радости.
– Дай посмотреть, Джек, – шепчет он.
Я оглядываюсь, окидываю взглядом лица шестерок – креевских соглядатаев и стукачей.
– Не здесь, приятель. Позже. Когда выйдем.
– Хочешь еще выпить? – спрашиваю я Бердсли.
– Кажется, они уже закрываются…
– Пусть тебя это не волнует.
Я иду к барной стойке.
– Повтори-ка еще разок.
– Извини, Джек, мы закрываем.
– Да ладно дурака-то валять! Мне нужно выпить!
– Говорю тебе, мы закрыты.
– Раньше вы продавали и после закрытия.
– Да, но не сегодня. Если хочешь выпить – ступай в «Риджентси», там допоздна торгуют.
– Не хочу я идти ни в какое «Риджентси», я просто хочу выпить!
– Не шуми, Джек! – говорит кто-то.
По залу проносится ропот. «Где Джек Шляпа – там всегда неприятности», – слышу я. Подонки! Неприятностей захотели? Эт-можно!
Я выхватываю пистолет. Направляю на бармена за стойкой.
– Ну-ка, налей-ка мне стаканчик!
Бармен быстро разливает «бакарди». Прочие посетители таращатся на меня, разинув рты. Я направляю пистолет в их сторону.
– А вы, ублюдки, – говорю я, а сам ухмыляюсь, словно маньяк, – раздевайтесь. Пошевеливайтесь, кретины. Снимайте штаны.
И они, черт их побери, подчиняются. Делают, что сказано. Я передаю один бокал Бердсли и беру свой.
– Ваше здоровье! – говорю я, слегка приподнимая бокал. Второй рукой я слегка помахиваю пистолетом.
Бердсли буквально заходится от хохота. Мы выпиваем.
– Давай сматываться отсюда, Джек, – говорит Бердсли. – Пора линять.
Я снова поднимаю пистолет. С тех пор как мне вручили его в баре «Грейв Морис», я его не чистил и даже не проверял. Всем давно известно: оружие, которым пользуются братья Крей, не отличается надежностью.
– Эта паршивая пушчонка, наверное, даже не стреляет, – говорю я. – Заклинило, бляха-муха.
Я целюсь в зеркальную полку за стойкой и нажимаю на спусковой крючок. Ба-бах! Целый ряд бутылок разлетается вдребезги. Все, кроме нас с Бердсли, инстинктивно пригибают головы.
