Виктор Каннинг - Дерево дракона
– Да, сэр. Произошла, правда, одна вещь, о которой я хотел бы доложить вам до того, как вы встретитесь с нашими подопечными.
– Вот как? И что же это? – Серые глаза сэра Джорджа на мгновение остановились на Джоне. – Неприятности?
– В некотором роде, сэр.
Перед тем как подняться в столовую, сэр Джордж прошелся по крепости. В столовой Джон наполнил хересом три бокала, и губернатор сказал:
– Ну что ж, Ричмонд, давайте выпьем.
Стоя у окна с бокалом в руках, Джон поведал губернатору о том, что случилось прошлой ночью. Разумеется, он не стал упоминать о том, что произошло между ним и Мэрион Шебир.
Потом рассказал о том, как уже после случившегося зашел к Моци и заглянул к спящему Хадиду.
– Тут я должен кое-что пояснить, – сказал Джон. – Дело в том, что я учился в Оксфорде вместе с Хадидом и был немного знаком с ним. Когда я заглянул к нему в комнату прошлой ночью, он лежал на постели почти голый и, я вынужден сказать, под воздействием наркотика…
– Наркотика?
– Да, сэр. У меня есть подозрение, что он принимает наркотики. Откуда он их берет, я понятия не имею. Должно быть, провез вместе с багажом…
– Но вы же просматривали его вещи?!
– Да, сэр.
– Губернатор нахмурился:
– Только не очень тщательно. Так ведь?
– Боюсь, что так, сэр.
– Ладно, не берите в голову, – успокоил его сэр Джордж, махнув рукой. – Это не главное, я правильно понял?
– Да, сэр. В Оксфорде я много раз видел Хадида под душем и очень хорошо запомнил родимое пятно причудливой формы, расположенное у него чуть левее пупка. Я помню это пятно очень хорошо.
– И что из этого? – спросил сэр Джордж, сделав глоток хереса.
– У Хадида, заключенного в этой крепости, такого пятна нет. Иными словами, этот человек не Хадид Шебир.
– Бог ты мой! – Сэр Джордж всплеснул руками и снова пригубил бокал. – Вы в этом уверены?
– Абсолютно уверен. Этот человек не Хадид Шебир. Он никогда не купается, и теперь я понимаю почему. Им известно о том, что я учился вместе с Хадидом, и они опасаются, что я могу заметить отсутствие родинки. А судя по отношениям между этим человеком и Мэрион Шебир, я могу сказать, что они не муж и жена. Моци никогда бы не осмелился так вести себя с ней, если бы этот Хадид был настоящим Хадидом. Никто никогда не сомневался, что их брак был заключен по любви, и она целиком посвятила себя мужу… – Сейчас, говоря об этом, Джон испытал уколы ревности.
Сэр Джордж поставил бокал на стол и вытер перепачканную красным вином руку носовым платком. Нахмурив кустистые седые брови, он перевел взгляд на Грейсона, потом снова на Джона, подошел к камину и, потирая подбородок, принялся разглядывать портрет генерала Катса.
Грейсон закурил. Присутствие при таком сногсшибательном открытии как нельзя лучше вписывалось в его планы. В Уайтхолле займутся этим делом, начнется разбирательство, которое вскоре станет достоянием прессы, и там, без сомнения, будет упомянуто его имя. Когда он вернется в Англию, многие захотят встретиться и поговорить с ним лично как с очевидцем…, а позже, годы спустя, он сможет написать автобиографию, права на издание которой купит «Санди Таймс». Да, такая известность не повредила бы его карьере… Совсем не повредила бы.
Сэр Джордж медленно повернулся к ним:
– Скажите, Джон, этот Хадид когда-нибудь упоминал тот факт, что вы вместе учились в Оксфорде?
– Да, сэр. Но только в общих чертах. И ясно дал понять, что не желает говорить об этом. Не сомневаюсь, что его хорошо информировали о прошлой жизни настоящего Хадида и научили, что нужно говорить в том или ином случае.
– Но где же настоящий Хадид и зачем понадобилась подмена? Вы думали об этом, Ричмонд?
– Да, сэр Джордж, думал. Перед отправкой сюда я был проинструктирован Бэнстедом…
– Бэнстедом?
– Из отдела военной разведки, сэр, – коротко пояснил Грейсон.
– А-а, вот оно что…
– Он сказал мне, что в военном министерстве не очень-то довольны этим киренийским делом, – продолжал Джон. – Они там никак не могут избавиться от чувства, что что-то здесь не то. Но что именно, не могут понять. Они так и не дали мне в руки ни одной ниточки.
– Мне ничего об этом не известно, – сдержанно проговорил сэр Джордж.
– И это понятно, сэр. Все настолько неопределенно.
– Но зачем, зачем эта подмена?! И где сейчас находится настоящий Хадид? – Сэр Джордж вернулся к столу и взял бокал.
Джон с минуту колебался, потом сказал:
– Не знаю, сэр, но я склоняюсь к версии, что он мертв.
Это единственное, чем я могу объяснить эту подмену. Думаю, погиб в какой-нибудь перестрелке в одной из киренийских операций. Скорее всего это случилось в самый неподходящий момент, когда его смерть могла вызвать колебания в рядах соратников. Поэтому Моци утаил от всех его смерть и вместо Хадида поставил этого человека.
– Но как им удалось найти человека, так похожего на настоящего Хадида? Особенно если учесть, что все держалось в строжайшем секрете?
– Полагаю, это не представляло особой сложности. У отца Хадида, как известно, было множество детей, и все от разных женщин. Они могли найти его родного или сводного брата, внешне очень похожего на Хадида. Кстати, он был очень похож на своего отца, и, должен заметить, фамильное сходство в их семье присуще не одному поколению. Но остальные дети всегда оставались в тени, так как продолжателем дела отца стал именно Хадид. Если военная разведка займется расследованием, то, возможно, обнаружит, что Хадид имел братьев и что все они получили европейское образование…
– Но эта женщина, его жена, Мэрион… Почему она согласилась принять участие в этом спектакле?
– Здесь нет ничего непонятного, сэр. Она любила Хадида. Он дал ей все, многому научил. Она посвятила себя его делу и собиралась продолжить его после гибели мужа… В этом она видела свой долг. По крайней мере, так она начинала, правда, мне показалось, что теперь пыла у нее поубавилось, и вообще, на мой взгляд, сейчас все трое пленников не ладят друг с другом.
– Ну что ж, выглядит весьма правдоподобно, – заметил сэр Джордж. – Весьма правдоподобно. Когда эта новость станет достоянием общественности, для многих киренийцев это будет настоящим шоком. Что ты думаешь по этому поводу, Нил?
– Если не вдаваться в подробности, сэр, я склонен поддержать версию майора Ричмонда. Не вижу причины для подмены, если бы настоящий Хадид был жив. Кроме того, насколько я помню, пару лет назад мы порядком прижали киренийскую армию. Она тогда была окружена плотным кольцом, а Моци и Хадид некоторое время скрывались в подполье. Должно быть, все случилось именно тогда, и они вышли из подполья, когда решили, что новый Хадид в достаточной степени подготовлен к своей роли.
– Да, наверное, ты прав. Ну хорошо, и что же нам теперь делать? Поставить в известность Уайтхолл и ждать реакции?
Грейсон кивнул:
– Я отправляюсь на «Данун», сэр. Нужно послать шифровку в адмиралтейство. Я самолично отправлю донесение. Думаю, можно сказать только Тедди Берроузу…
– Да, да… Это должно остаться между нами. – Сэр Джордж налил себе еще хереса. – Вот черт, вечно что-нибудь случается! Но как бы там ни было, мы не можем ничего предпринять, пока не узнаем, какова реакция Лондона. А пока кошечка будет сторожить своих голубков. – Он рассмеялся и лукаво посмотрел на Джона. – Ну что ж, мой мальчик, похоже, это будет перо для вашей шляпы. Ладно, Нил, отправляй шифровку и привези сюда Берроуза и Дафни.
Когда Грейсон ушел, сэр Джордж сказал:
– Да-а, жизнь полна загадок, не так ли? Жаль только, что у нас не всегда есть время заняться наиболее интересными из них…
Хотя, возможно, я и не прав, и то, что в мои годы казалось мне интересным, не вызывает любопытства у вашего поколения. Не принимайте близко к сердцу это киренийское дело. Все, что нами предпринимается, вряд ли способно принести реальную пользу.
Так, только для проформы. Думаю, время все расставит по своим местам. Так что не стоит переживать, настоящий это Хадид или нет. Все они хороши, от них одни лишь неприятности. А что касается загадок, далеко ходить не надо, вот взять хотя бы это драконово дерево, что растет у вас во дворе. Насколько мне известно, оно встречается еще только на Канарах и больше нигде.
А почему? Вы не найдете его ни в Европе, ни в Африке, ни в Америке. Так почему? Пару лет назад я взял с собою в Порт-Карлос немного семян этого дерева. И что вы думаете? Они так и не проросли. Я даже послал несколько семян в Кью, но им тоже не повезло… Странно, правда?
Слушая губернатора, Джон вдруг почувствовал, что ему начинает изменять терпение. Конечно, нет ничего удивительного в том, что каждый, как может, тешит свое самолюбие. Так уж устроено в жизни. Но как же можно оставаться таким равнодушным к этому киренийскому делу? Во всяком случае, оно представляет собою куда более сложную проблему, нежели проращивание семян драконова дерева. С названием Кирении связаны судьбы и надежды тысяч людей, и одна большая проблема в конечном счете сводится к бесчисленному множеству маленьких… Крестьяне, которые только и хотят, что возделывать собственную землю, мелкие служащие, боящиеся потерять работу, торговцы, которые хотят продавать свой товар в законно отведенных местах, солдаты, желающие что-то иметь за тот риск, которому подвергаются каждый день… Все эти простые человеческие нужды сплелись в один тугой узел, и Джон с трудом представлял, как время расставит все на свои места. Время способно разве что лишь поменять проблемы местами. И все, что здесь можно сделать, это постараться сохранить ситуацию, не впадая в крайности. Вот почему Хадид Шебир и Моци находятся здесь. Вернувшись в Кирению, они наверняка поднимут кровавый мятеж. Чтобы не допустить этого, нужно твердой рукой держать за ошейник бешеного пса…
