Чарльз Маклин - Молчание
Об этом он мечтал с тех самых пор, когда впервые увидел новорожденного Неда — этакого Уинстона Черчилля в миниатюре, спящего на руках у матери.
Теперь он жалел о своем звонке в Овербек. Услышал мало чего — и услышал слишком много. Крик Карен о помощи все еще звенел в его ушах. Преследовала неистовая барабанная дробь пяток ее любовника по полу — так близко от трубки… должно быть, он умер у нее на руках. Том не был уверен, легче ли ему будет выказать сочувствие жене, зная, через что ей пришлось пройти.
Никто не предполагал, что она там будет.
Никаких свидетелей. Они же договаривались.
Когда пламя наконец занялось, Том бросил горящий снимок в пепельницу и стал смотреть, как огонь лижет черты Хейнса, зачерняя, искажая и облупливая его лицо, пока фотография не скрутилась в свиток и не сгорела дотла. А вдруг Неда тоже заставили на это смотреть? Расшвыряв пепел сигарой, Том поднялся, прошел вдоль парапета до того места, где скала отвесно нависала над водой, и сбросил вниз еще тлеющее содержимое пепельницы.
Наверняка Карен пыталась его защитить. Она сообщила адрес, умоляла вызвать полицию. «Передайте им, что я на Уитли, 1154». Не мы. Ни слова о Неде. Где он был, когда все это случилось? Спал в машине?
Или где-то еще?
Длинный хвост дыма от фейерверка потянулся в открытое море, напитав влажный воздух легким запахом кордита.[58] Том с минуту постоял, глядя на огни Нонсача за бухтой: его патрицианский взгляд привлекла россыпь серебристых отблесков совсем близко от берега, которые словно бултыхались и мерцали в четком танцевальном ритме.
Сзади донесся глухой звук шагов.
Том резко развернулся.
— Кого там черт…
В темноте он не сразу узнал мужчину, перемахнувшего через низкую балюстраду в дальнем конце террасы.
— Ну, как жизнь, герой? — спросил Виктор Серафим, прогулочным шагом выходя из мрака.
— Что вы здесь делаете, черт подери? — Не глядя на гостя, Том вернулся к столу, поставил на место пепельницу и взял бокал с бренди. — Или вы полагаете, что можете заявляться ко мне домой, когда вздумается? Вы в своем уме?
Он тяжело опустился в кресло.
Виктор с улыбкой вынул руки из карманов пиджака.
— Это что, приглашение?
Не дожидаясь ответа, он обошел кресло Тома и уселся перед ним на низкий парапет спиной к воде.
— Прямо не знаю, Том, иногда… Клянусь, за сегодняшний вечер вы второй раз говорите мне, что я не имею права где-то находиться.
— Вы прекрасно меня поняли.
Виктор пожал плечами.
— Судя по вашему виду, компания вам вряд ли помешает. Ждать вестей о своих любимых — дело тоскливое.
— Где они?
— Можете о них не беспокоиться.
— Я ждал звонка.
— Это не те новости, которые вы хотели бы услышать по телефону. Мы должны учитывать фактор безопасности.
— Что-то вас не слишком волновал этот треклятый фактор, когда вы заявились к нашим соседям. Моя жена не такая дура. Если она видела нас вместе или кого-нибудь угораздило ляпнуть ей, что я разговаривал с каким-то типом, который, судя по его костюму, сбился с дороги, направляясь в развлекательный клуб на Мотт-стрит…
Виктор хохотнул, устремив на Тома поверх очков сверкающий взгляд.
— Между прочим, это был званый вечер, не так ли?
— Где Карен с Недом?
— Я очень дорого заплатил за тот бокал теплого шампанского — тот, что вы мне преподнесли. — Он прокашлялся. — Зато посмотрел на всех этих людей, потолкался среди знаменитостей. Признаться, Том, я несколько разочарован тем, что вы так и не представили меня ни одному из ваших друзей. Там, где я жил, когда по соседству появляется новое лицо…
— Как-нибудь в другой раз, — оборвал его Том. — Я жду, когда вы мне расскажете, что произошло.
— Знаете, с кем я там пообщался? С Мэнди Пэтинкином.[59] Кинозвезда! Когда нужно играть хулиганов, то что ни говори, а ему нет равных. Когда-нибудь они сделают фильм о моей жизни… Я сказал ему, чем я занимаюсь. Он решил, что все это параша. Сказал, что не может представить меня в роли ростовщика. Что я кажусь ему слишком мягким, слишком респектабельным, больше похожим на адвоката или, может, бухгалтера из ваших. Все мы плаваем в одних водах, сказал я. Он засмеялся, но все-таки не поверил… Я рассказал ему о нас, Том.
— Что?!
— Не называя имен. Просто сказал: мистер Пэтинкин, оглянитесь вокруг. Вы бы поверили, что в этом зале присутствует некий господин — между прочим, один из самых уважаемых людей в обществе, который нанял меня, чтобы я примочил дружка его жены? Мероприятие намечено на сегодняшний вечер. Можете его вычислить? То-то же. А теперь загляните в мои глаза и скажите, что вы там видите.
Виктор снял очки и закусил зубами одну дужку. Он улыбался Тому.
— Это вы мне?
— Видели бы вы его физиономию! Я попросил у него автограф для одного из моих сыновей. Пэтинкин оказался весьма любезен, но, как вы, наверное, догадались, этот король злодеев не замедлил удалиться от греха подальше.
— Вы и впрямь спятили.
— Буду с вами честен, Том. Все прошло не совсем по плану. Ваша жена была у Хейнса. Похоже, они все-таки надумали смыться. Мы были вынуждены импровизировать, но я пришел сказать вам, что ситуация находится под контролем… постоянно.
— Что с моей женой и ребенком? — спросил Том. — Где они были, когда это происходило?
— В полной безопасности. Она знает, что случилось, но в доме ее не было, она ничего не видела, мальчик тоже. Вероятно, сейчас она уже на пути сюда.
Том на минуту задумался. Виктор лжет. И причина у него, возможно, не одна.
— Она поедет в полицию.
Виктор снова улыбнулся.
— Вы же умный человек, Том.
— Почему вы не дождались, когда он будет один?
— Чтобы дать им сбежать? — Виктор вскинул брови. — Вы этого хотели?
— Все, что от вас требовалось, это висеть у них на хвосте. И что с этим парнем, с детективом? Что было сделано, чтобы все выглядело как несчастный случай, черт вас возьми?
— Как-то рискованно, когда рядом ваш сын. Мы узнали, что Хейнс собирается захватить ребенка, так что пришлось менять тактику. Главное — мы его остановили, сцапали этого пизденыша. Ваша жена уверена, что он просто хотел «подстраховаться». Она, естественно, расстроена, но ничего, переживет, а вы из этого выйдете, благоухая розами.
— Черт, все наперекосяк! Вы распустили своих тупых скотов, и они провалили дело.
Виктор покачал головой.
— А я-то думал, вы оцените то, чего мы сегодня добились. Отлично сработано! Должен сказать вам, партнер, как бизнесмен бизнесмену: я рассчитывал…
Снизу, от подножия скалы, донесся внезапный гул прибоя: волна, поднятая давно прошедшим сухогрузом, разбилась о берег и покатилась назад, прорываясь сквозь пробоины в каменной кладке старой разрушенной стенки набережной. Виктор помолчал, ожидая, когда стихнет рев, словно это были аплодисменты.
— Я рассчитывал на более щедрую благодарность с вашей стороны за то, что вам возвращают сына целым и невредимым. — Он подышал на стекла очков и потер их о рукав пиджака. — Какой все-таки у вас чудесный ребенок, Том! Должно быть, вы очень им гордитесь.
Виктор посмотрел линзы на свет в окнах дома и надел очки.
— Своим сыном и наследником.
Том сидел, глядя прямо перед собой; одно веко у него дергалось на замутненной периферии обзора. Он увидел, как она приближается, увидел, как вырисовываются вокруг него смутные очертания этого безглазого чудища. Но в своей беспомощности вернулся к мысли, что если он просто от нее отмахнется, то это не произойдет. Даже когда до него дошел скрытый смысл вымогательского упрека Виктора, он продолжал верить, что все еще можно отыграть назад и равновесие жизни в Эджуотере каким-то чудом восстановится.
— Что вам нужно, черт побери?! — взорвался он.
— Что мне нужно? — Виктор поднялся с парапета и, обойдя кресло Тома, встал сзади него. — Что мне нужно? — Он положил руку ему на плечо и наклонился, приблизив губы к его уху. — Мне нужно все, Том, — все, что вы имеете.
Том ответил презрительным смешком.
Заимодавец тоже засмеялся. Потом отступил назад и, воздев руки к небу ладонями вверх, медленно развернулся кругом.
— Все! Дом, парк, конюшни, пляж, эта площадка для крокета, этот вид, эта… эта ваша красивая жизнь.
Улыбка сошла с его лица.
— Ладно, шучу.
Том с трудом поднялся на ноги.
— Где он? Где Док? Отвечай, сукин сын! — Стиснув кулаки, он подступил к Виктору, но его так шатало, что его демарш не представлял реальной угрозы. — Где?
— Вы не возражаете, если я дам вам один маленький совет? — спокойно спросил Виктор.
Она медленно всплывает на поверхность.
Притягиваемая далеким лунным сиянием, которое, постепенно собираясь в фокус, принимает очертания глухого окна над верстаком Джо. Ей вспоминается голос из внедорожника — дивный, тонкий, чистый голос.
