Кристофер Райх - Банкир дьявола
— Я не позволю, чтобы эти дни вернулись. У нас больше не должно быть прозрачных людей. Если хотите увидеть финансовую историю частного лица, дайте мне конкретное обоснование. Докажите, что совершается преступление.
Чапел сел в кресло и положил копию отчета на стол. Он чувствовал себя раздавленным теми самыми принципами, которым он и сам пытался следовать. О каком невмешательстве в личную сферу может идти речь, когда на кону жизни людей? Почему одно исключение угрожает всему правилу? Если вы невиновны, то вам не о чем беспокоиться. Он упрямо перебирал бумаги. Визелю подавай преступление? Отлично. Раз оказывать финансовую поддержку закоренелому террористу можно безнаказанно, Чапел найдет другое правонарушение. Он переворачивал страницу за страницей, его терпение лопалось. Внезапно взгляд зацепился за одно слово, и он опять вернулся к этой странице, прочитал абзац-другой и понял, что вот он, аргумент, прямо перед ним.
— Пиратские компьютерные программы, — произнес он.
— Что вы имеете в виду? — Подперев подбородок, Визель сидел, глядя на Чапела в упор.
И тот почувствовал, что в глубине души судья только и ждет, чтобы ему дали наконец бесспорное преступление.
— Впервые имя этого фонда оказалось в поле нашего зрения в связи с расследованием по парагвайской компании «Интелтек». Она подозревалась в незаконном копировании, производстве и распространении компьютерных программ. Финансовая документация этой компании подтвердила, что доходы от ее деятельности поступали на счет этого фонда.
— Парагвай, Соединенные Штаты… когда я наконец услышу хоть одно немецкое имя?
— Наше внимание к этому делу привлекла компания «Майкрософт», но ее поддержала «САП», которая, насколько я помню, является крупнейшим производителем компьютерных программ в Германии.
Визель сдержанно кивнул.
— Помогая производителям пиратских компьютерных программ, законное право на которые принадлежит «САП», Благотворительный фонд Святой земли совершает преступление против немецкой компании. По сути, у немецких рабочих отбирается их хлеб. Пиратство достаточно тяжкое преступление?
— Достаточно.
— Вот и отлично. Тогда распорядитесь, чтобы банк «Дойче интернационал» предоставил нам информацию, кто из их клиентов сотрудничает с Фондом Святой земли.
— Давайте бумаги.
Чапел выбрал из стопки листов необходимые страницы. Визель тщательно их просмотрел. Вытащив из кармана мантии ручку, он поставил размашистую подпись на ходатайстве и передал его своему помощнику.
— Согласен, — произнес он. — Кража интеллектуальной собственности является преступлением, которое в Германии сходить с рук не должно.
33
— Когда отправляется этот рейс? — снова спросила Клэр Шарис.
Прижав телефонную трубку к груди, она свободной рукой сделала энергичный знак своему помощнику, призывая того поторопиться.
— В два, так я думаю, — ответил он, отшатываясь от нее, словно уклонялся от удара, который она собиралась ему нанести.
Помощник ее был робкий, неуклюжий либериец, по имени Сэмьюэл, с совершенно непроизносимой фамилией. Она совсем не собиралась его пугать, но по-другому не получалось: с ним можно было общаться либо выразительными жестами, либо посредством ругани, но последнее не годилось, ибо Сэмьюэл был новообращенным христианином.
— Меня не интересует, что ты думаешь, — отрезала она. — Мне нужен простой факт. Посмотри расписание и скажи, когда улетает этот рейс. У «Глобал транс» не так уж много грузовых рейсов из Женевы в Анголу по пятницам.
Обиженно поджав губы, Сэмьюэл принялся листать брошюру авиакомпании. Ее прислали вместе с бланками, которые Всемирная организация здравоохранения должна была заполнить для отправки медикаментов за границу.
— Это здесь, мадам Шарис, я уверен.
— Посмотри в Интернете, черт бы тебя побрал!
Сэмьюэл замер, словно получил пощечину, и Клэр пожалела, что не сдержалась. Это было на нее совсем непохоже, но ведь и ситуация необычная.
— В два сорок пять, — последовал горделивый ответ через полминуты после того, как Сэмьюэл сел за компьютер и нашел в Интернете расписание рейсов «Глобал транс».
— Вот так-то лучше.
Клэр отняла трубку от своей алой кашемировой шали и поднесла к уху. Миниатюрная брюнетка хрупкого телосложения, с белоснежной кожей и черными как вороново крыло волосами, красиво ниспадающими на плечи. Она отлично знала, когда и как показать характер. Но она обладала и шармом — и также знала, когда им воспользоваться. И то и другое было необходимо при ее работе.
— Хуго, — промурлыкнула она в трубку, накручивая локон на палец, — у нас масса времени. Если бы ты доставил коробки в офис «Глобал транс» в Международном аэропорту Женева-Куантрен к часу, было бы просто отлично. Право, даже и не знаю, как тебя благодарить. Тебя или «Новартифам». Вас обоих. Вы спасаете жизни. Во имя этого все и делается, ведь так?
Клэр повесила трубку. Широко раскинув руки, словно желая обнять весь мир, она повернулась и увидела Сэмьюэла и еще трех секретарей, собравшихся в приемной.
— Мистер Хуго Люйтенс из «Новартифама» великодушно пожертвовал две тысячи единиц коартема для сегодняшнего рейса с гуманитарной помощью. Кто теперь скажет, что швейцарцы не заботятся ни о ком, кроме себя? Трижды ура Гельвеции![15] Да здравствует победа над малярией!
Сэмьюэл с воодушевлением захлопал в ладоши, и секретари тоже принялись аплодировать с неменьшим энтузиазмом. Коартем — новейший и наиболее эффективный препарат против малярии, представляющий собой комбинированное лекарственное средство, основанное на действии артемизинина, — был совсем недавно добавлен в список жизненно необходимых медикаментов, составленный ВОЗ. Он способствовал локализации и уничтожению малярийного паразита, обеспечивая быстрое выздоровление без каких-либо осложнений. Если повезет, лекарство благополучно преодолеет долгий путь и сохранит жизни восьмистам тысячам детей — столько их каждый год умирало от малярии в странах так называемой Черной Африки, к югу от Сахары.
Клэр театрально поклонилась, будто изображая сорвавшую бурные овации Сару Бернар.
— Впечатляет, а? — Она громко закашлялась и сделала вид, что не замечает встревоженных взглядов. Открыв ящик стола, она достала сигарету и закурила. — Девочка заслужила награду, — пояснила она.
Но Сэмьюэл на это не купился.
— Клэр, вам нельзя курить, — сказал он, выхватив сигарету у нее изо рта длинными, как у пианиста, пальцами. — Надо выполнять указания доктора.
— Да чтоб тебя черти… — Клэр Шарис тут же осеклась. — Ой, прости, Сэмми, чтобы тебя разорвало, — произнесла она с тем же шутливым отчаянием. — Я так не люблю, когда ты оказываешься прав. — С этими словами она вручила ему свою щербатую кофейную чашку с изображением здания конгресса США на Капитолийском холме, из числа сувениров, подаренных ее бойфрендом. — Тогда еще чашечку, пожалуйста. Ведь пока еще не доказано, что кофеин понижает уровень лейкоцитов.
Похлопав Сэмьюэла по плечу, Клэр вернулась в свой кабинет, где плюхнулась в кресло. Работы было выше крыши. Где-то среди всех этих записок, папок и конвертов, приготовленных для отправки, затерялась табличка с ее именем и должностью — «директор Программы медикаментозной помощи». Ее работа заключалась в том, чтобы поддерживать контакт с гуманитарными организациями в развивающихся странах по всему миру и делать все необходимое, чтобы они могли предоставлять населению жизненно необходимые лекарства, входящие в список ВОЗ. Сегодня это означало, что надо отреагировать на вспышку малярии в Анголе и постоянно поддерживать связь с крупными фармацевтическими компаниями, чтобы раздобыть тысячи единиц лекарств, необходимых для борьбы с эпидемией.
Благодаря пожертвованиям, сделанным в последнюю минуту Хуго Люйтенсом, она успешно справится с поставленной задачей.
Придвинув кресло ближе к столу, она принялась перебирать бумаги, пока не нашла ту, которую искала. Да, новости невеселые, ситуация ухудшается день ото дня. В Африке, Юго-Восточной Азии и многих странах Южной Америки возникло множество очагов лесных пожаров, слишком много, чтобы сохранять спокойствие. Заставить ВОЗ реагировать быстро представлялось делом крайне затруднительным. С ее точки зрения, тамошние чиновники затрачивали неоправданно много времени, инструктируя местные отделения по поводу того, какие лекарства им необходимы, как их распределять, как контролировать их расход и так далее, и слишком мало занимались поставками самих лекарств.
Развернувшись в кресле, она стала смотреть в окно. Вид просторной лужайки, протянувшейся до самого Женевского озера, действовал на нее умиротворяюще. Волны набегали на песчаный берег. На озере виднелось несколько яхт, и она пожалела, что не может выкроить время, чтобы съездить на ланч в Уши, старый рыбацкий порт близ Лозанны, и там, на террасе кафе, маленькими глотками пить из шаровидной рюмки местное красное вино, закусывая салатом нисуаз с анчоусами. Аппетит у нее был отличный, но много есть ей не разрешали. Нельзя прибавлять в весе. В дверь просунулась лысая голова Сэмьюэла.
