Пропавшие девушки - Лиза Реган
— Сейчас, сейчас… — чуть слышно шептала она. Становилось холодно, вот-вот пойдет пар от дыхания. Джози бесшумно топталась на месте, силясь согреться, и ждала.
Наконец на противоположной стороне здания с треском распахнулись двери, затопали ноги, зарычали моторы автомобилей. Джози слушала, как машины одна за другой вылетают со стоянки. Как и планировалось, Кэрриэнн позвонила и заявила, что якобы видела Изабель Коулман на другом конце города. Разумеется, туда тотчас же выехала вся смена, за исключением одного дежурного на ресепшене — принимать посетителей — и второго у камеры, где сидела Джун Спенсер. Джози не знала, кто именно остался с Джун — Ной? кто-то еще? — но это было неважно. Она заберет отсюда Джун Спенсер, чего бы ей это ни стоило.
Джози знала, что один патрульный из ночной смены всегда паркуется за зданием, и дождалась, пока он не вышел через аварийный выход, ведущий к камерам. Патрульный зашагал к своей машине, а Джози в последний момент юркнула в закрывающуюся дверь. Она знала, что попадет на видеокамеру, но это ее не волновало. Хуже уже не будет. Все, что ей теперь нужно, — забрать Джун, выбраться и отвезти девчонку в безопасное место.
Она помедлила в тесном коридорчике, который вел от двери к камерам. Сердце отбивало ровный ритм. Она расстегнула куртку и взяла карабин, обеими руками, уперев приклад в правое плечо. Остановилась на миг, чтобы выровнять дыхание и унять дрожь в руках. Она вот-вот нарушит закон. Вот-вот подпишет себе приговор, отбросит все, что когда-либо было ей дорого. Но выхода не было: либо она убьет, либо будет убита.
И могла ли она подумать, что станет преступницей прямо в родном участке? Последний дрожащий вдох, и она шагнула в коридор. По одну его сторону шли камеры: две тесные, две просторные. По другую толпились ненужные столы и пустая скамья. Прямо напротив нее устроился Ной Фрейли, задрав ноги на большой стол — Джози видны были лишь облепленные грязью подошвы его ботинок. Завидев ее, Ной кивнул, но, как ни странно, остался совершенно спокоен. Джози крадучись подошла ближе, подняла карабин и нацелилась прямо в центр его тела. Ной медленно развел руки — до того пальцы у него были сплетены на затылке, — и выставил их перед собой, ладонями вперед, жестом прося пощады. На губах его играла неуверенная улыбка, словно он никак не мог понять, наяву ли все это происходит.
— Детектив Квинн? — тревожно произнес он вопросительным тоном.
Быстро поглядев налево, она увидела, что камеры пусты — все, кроме одной. Джун лежала под койкой, подтянув колени к груди, в позе эмбриона. Как собака. Кто-то надел на нее спортивные штаны и белую футболку без рисунка.
Джози шагнула вперед. Ной встал.
— Джози, — снова попытался заговорить он.
— Держи руки так, чтобы я их видела, — приказала она.
— Что ты делаешь?
Не опуская карабин, она подбородком указала на камеру Джун:
— Я ее забираю.
Он начал смеяться, но резко осекся. Лицо его залила краска.
— Ты что, шутишь?
— Ты тоже с ними? — спросила она. — Тоже у них на побегушках?
В глазах его читалось неподдельное удивление, но Джози твердо решила не верить больше никому, даже Ною.
— Что? О чем это ты? — спросил он.
— Неважно. Доставай ключи. Выпускай ее.
— Ты же не… зачем… да что ты делаешь, черт возьми?
— Я знаю, что я делаю. Я знаю о Джинджер Блэкуэлл. Знаю о Джун. Знаю об Изабель Коулман.
С каждым новым словом недоумение на его лице проступало все сильней.
— Что ты такое знаешь? Джози, я понятия не имею, о чем ты.
— Я знаю о Рамоне, — прошипела она.
Ни проблеска понимания.
— Ладно, неважно, — сказала она. — Может, ты и в самом деле не знаешь, что творится в этом городе, а может, ты лжец почище моего муженька. Так или иначе, Джун я забираю. Открывай камеру.
Он опасливо обошел стол. В камере заворочалась Джун, совсем как животное. Взгляд ее блестящих глаз остановился на Джози. Она напоминала животное в зоопарке — дикого хищника, угодившего в клетку. Оставалось лишь надеяться, что Джун не представляет опасности для окружающих. Потому что Джози вовсе не хотелось разделить судьбу Шерри Госнелл.
— Слушай, не надо, — сказал Ной. — Не надо, а? Иди домой. Выспись, подумай хорошенько. А завтра снова придешь. Мы все обсудим. Я тебе помочь хочу.
— Не морочь мне голову! — прикрикнула она.
Змеиным движением Джун выскользнула из-под койки и очутилась у решетки. Ной стоял между столом и камерой. Ключи от камеры лежали на столе слева от него. На правом бедре у него висел пистолет.
— Я помогу тебе… разобраться. Давай куда-нибудь пойдем и все обсудим.
Он решил, что она сошла с ума. И пытался разрядить обстановку. Таким голосом он мог бы говорить с женщиной, решившей спрыгнуть с моста.
— Думаешь, я веду себя безумно? А вот и нет. Знаешь, что на самом деле безумно? Я тебе скажу. Изабель Коулман пропала двенадцать дней назад. В полиции есть люди, которые знают, где она, или где она была, но ее так до сих пор и не нашли. Безумно, что я лично нашла ее акриловый ноготь у почтового ящика в тот самый день, когда ты стерег место преступления — а место это, на минуточку, располагалось в самой чаще, в доброй четверти мили от этого ящика. Безумно, что у Джун Спенсер в языке штанга, принадлежавшая Изабель Коулман, хотя Джун пропала год назад. Значит, обеих в какой-то момент держали вместе. Но нашли Джун почему-то дома у Дональда Драммонда, который уже никому ничего не расскажет обо всей этой чертовщине, потому что шеф застрелил его в упор.
Голос ее стал громче.
— Безумно, что шесть лет назад женщину по имени Джинджер Блэкуэлл выманила на обочину дороги и опоила чем-то женщина, называвшая себя Рамоной, но полиция эту Рамону даже искать не стала. Безумно, что при наличии веских улик это дело ни с того ни с сего объявили мистификацией. Безумно, что стоило мне начать разбираться с делом Джинджер, как моего жениха попытались застрелить. Безумно, что его бывшая девушка, с которой я вчера виделась, уже сидит под стражей по подозрению в убийстве. А самое безумное — что в этом городе давно заварилась какая-то дерьмовая каша, и только мне одной на это не плевать. Отпирай камеру, понял?
С каждым ее словом Ной бледнел, а правая рука опускалась на долю дюйма ближе к пистолету. Правда, Ною никогда
