Дин Кунц - Славный парень

Тим быстро распахнул дверь, проскочил дверной проем, метнулся вправо, обводя комнату пистоле­том. Пит последовал за ним, только бросился влево. Никого.

Окно открыто, занавески не колыхались, ветра то не было, окно открыто, нехорошо, должно быть, этот парень оказался у окна и увидел, как Мэри пе­ресекала лужайку перед домом.

Или это была ловушка. Если б они подошли к ок­ну, то оказались бы спиной к двери в ванную, при­открытой, или к двери в стенной шкаф, закрытой.

Его тянуло к окну, он знал, что нужно подойти к окну, но у боя была своя логика, и эта логика чаще сохраняла жизнь, чем убивала.

Если этот парень выскочил из дома, бросился за ней, счет шел на секунды, но, кроме окна, были две двери, и прежде всего следовало разобраться с ними.

Пит взял на себя стенной шкаф. Встал сбоку, протянул руку, схватился за ручку, распахнул дверь, но оттуда не ударила очередь. В потолке стенного шкафа находился люк на чердак. Закрытый, как и положено. Да и потом, не полез бы киллер на чердак.

Тим распахнул дверь в ванную, вошел, оглядел маленькое помещение, благо света от занавешенно­го окошка хватало. И здесь никого.

В спальне с гулко бьющимся сердцем, с металли­ческим привкусом во рту, может, со вкусом беды, Тим прошептал Питу:

— Он побежал за мамой, найдет ее вместе с Лин­дой.

Окно, крыша переднего крыльца, лужайка, так быстрее, чем через весь дом. Он уже двинулся к ок­ну, Пит рядом, когда краем глаза уловил движение, повернулся.

За открытой дверью на полу коридора высвечи­вался большой овал, свет падал через круглое окно, и в этот овал вползала тень демона из кошмарного сна.

Киллер выпрыгнул из окна родительской спаль­ни, все так, но не побежал за матерью, а вернулся в дом, поднялся по лестнице на второй этаж и теперь приближался к ним.

Дверь открыта, в руках у него пистолет-пулемет, он ворвался бы, заливая спальню свинцовым дож­дем. Укрыться негде, их перерубило бы пополам, независимо от того, попали бы они в него или нет.

Тим бросил пистолет, обеими руками ухватился за высокий комод на ножках, и сам не знал, откуда взялась такая сила. Конечно, он был здоровяком, но большим был и комод, с ящиками, набитыми сло­женными одеялами, свитерами и еще бог знает чем. Однако он оторвал комод от пола, оторвал от стены и швырнул к двери. Комод вновь коснулся пола в тот самый момент, когда в него врезались пули, про­бивая заднюю стенку, разрывая содержимое ящи­ков, пробивая переднюю стенку. Одна пуля проле­тела в двух дюймах от лица Тима, щепка оцарапала щеку.

Пит уже лежал на полу, может, раненный, нет, стреляя в ответ между ножками комода. Черт, под таким углом о прицельной стрельбе не могло быть и речи, просто нажимая на спусковой крючок, но уда­ча тоже случается, как и беда, вот и парень в коридо­ре закричал.

Пистолет-пулемет с глушителем стрелял практи­чески бесшумно, но пули расщепляли дерево, раз­бивали лампы, врезались в стены. Все это прекрати­лось, остался только крик, который быстро перешел в вой.

Может, крик был всего лишь уловкой, может, этот парень только менял опорожненную обойму на полную, но в ситуациях, которые не описаны в ин­струкции, действовать приходится по обстоятельст­вам. Тим подобрал с пола пистолет, отодвинул ко­мод, никого не увидел за дверным проемом, выско­чил в коридор.

В воздухе стоял запах пороха. На полу валялись пустые гильзы, ковер пятнала кровь.

Раненный в левую ногу киллер пятился к лестни­це. Он еще держался на ногах, но привалился к де­коративной стойке перил. Щелкнула загнанная в рукоятку новая обойма. Черные глаза поднялись, нашли Тима, и, несмотря на продолжающийся вой, на губах человека-акулы появилась улыбка.

Тим выстрелил дважды, и человек-акула получил пулю в левое плечо, но правая рука все равно подня­лась, вместе с пистолетом-пулеметом, ствол дро­жал, но черная дыра по его центру смотрела на Ти­ма. Тот хотел взять киллера живым, вот и бросился на него, потому что нужно всегда бросаться на то, от чего не решаешься убежать. Ствол подпрыгнул, пу­ли полетели мимо его головы, потом Тима пронзила горячая боль.

Вторая очередь ушла в сторону, потому что акуле требовались две руки, чтобы вести прицельную стрельбу, Тим подскочил к нему, вырвал пистолет- пулемет, горячий ствол обдал жаром мозолистую ладонь, а киллер упал вниз, приземлился спиной на подушки, которые лежали на площадке между мар­шами, еще не мертвый, но уже и неспособный про­бежать марафон.

Тим прикоснулся рукой к правой стороне голо­вы, где пульсировала боль, пальцы повлажнели от крови. Что-то случилось с ухом. Слышать он слы­шал, но кровь капала в наружный слуховой проход.

Тиму требовалось узнать имя мужчины, который прыгал из самолета со своим псом Ларри, мужчины, который заплатил за убийство Линды, вот он и спус­тился вниз. Присел на корточки рядом с лежащим киллером, потянулся с намерением схватить его за волосы и оторвать голову от лестничной площадки.

Сверкнул нож, Тим почувствовал, как что-то ле­гонько коснулось ладони левой руки, человек-акула начал приподниматься на правой, здоровой ноге. Он никак не мог угомониться, и Тим дважды про­стрелил ему шею. На том все и закончилось.

Крайт падал в лабиринт зеркал, желтый свет, ок­ружающий его, быстро тускнел. Странные фигуры двигались в бессчетных посеребренных панелях, они чувствовали его присутствие, приближались к нему, переходя из одного зеркала в другое. Он на­прягал глаза, пытаясь получше их разглядеть, но чем больше он прилагал усилий, тем более тусклым ста­новился свет, пока его не окружила полная тьма, поглотившая все зеркала.

* * *

Нож только прошелся по левой ладони, поцара­пал кожу, но не задел мышцу.

Правое ухо пострадало куда сильнее.

—  Куска недостает, — доложил Пит.

—  Большого куска?

—  Не так чтобы очень. Голову в одну сторону клонить не будет, но к врачу тебе нужно.

—  Пока нет. — Тим сел на пол коридора второго этажа, привалился спиной к стене. — Из разорван­ного уха много крови не вытечет.

Он достал из кармана сотовый телефон, набрал номер одноразового мобильника, который оставил Линде, приложил к раненому уху, поморщился, пе­реложил к левому.

—  Он мертв, мы - нет, — сказал, услышав ее го­лос.

Она облегченно выдохнула:

—  Яже тебя даже не поцеловала.

—  Если хочешь, мы можем это исправить.

—  Тим, они хотят, чтобы мы вышли из машины. Твоя мама и я. Мы заперли двери и подняли стекла, но они пытаются вскрыть автомобиль.

—  Кто? — в замешательстве переспросил он.

—  Они приехали так быстро, перекрыли улицу сразу после того, как мы услышали стрельбу. Выгля­ни в окно.

—  Подожди. — Он поднялся, посмотрел на Пи­та. — Похоже, у нас гости.

Они подошли к раскрытому окну большой спальни. На улице стояли большие черные внедо­рожники с белыми буквами ФБР на крыше и бортах.

Вооруженные люди заняли позиции за автомо­билями и другими укрытиями.

—  Задержи их на две минуты, — попросил Тим Линду. — Потом скажи, что все кончено и мы сей­час выйдем к ним.

—  В чем дело? — спросил Пит.

—  Не знаю. — Тим оборвал связь.

—  Считаешь, все нормально.

—  Как знать. Дай мне одноразовый мобильник.

Отошел от окна, набрал номер справочной, по­просил номер Майкла Маккриди.

Они предложили соединить его автоматически, бесплатно, но в такой день не стоило считать центы.

—  Послушай, Микки, — сказал Тим, услышав голос старика, — к сожалению, мне придется отло­жить визит.

—  Тим, что тут происходит?

—  Ты, конечно, снимаешь все на свою видеока­меру?

—  Доложу тебе, это гораздо интереснее, чем дет­ские утренники.

—  Послушай, Микки, сделай все, чтобы они тебя не увидели. Снимай из глубины дома. Используй объектив с переменным фокусным расстоянием, постарайся поймать как можно больше их лиц, чет­ко и крупным планом.

Микки на мгновение замолчал.

—  По-твоему, это плохиши, Тим?

—  Очень может быть.

Глава 63

Он сказал, что его зовут Стив Уэнтуорт. Возмож­но, именно так его и звали, возможно, он назвал од­но из многих своих имен.

Удостоверение с фотографией и убедительными топографическими прибамбасами говорило: «ФЕ­ДЕРАЛЬНОЕ БЮРО РАССЛЕДОВАНИЙ».

Высокий, атлетически сложенный, с коротко стриженными волосами, аскетическим лицом сим­патичного монаха, он, безусловно, внушал доверие. Оставалось только понять, соответствует ли внеш­ность содержанию.

Его южный выговор приглушало образование, полученное, похоже, в одном из лучших универси­тетов на северо-востоке США.

Уэнтуорт хотел поговорить с Тимом наедине в маленьком кабинете на первом этаже. Тим настаи­вал на присутствии Линды.

—  У меня нет права говорить с кем-то, кроме вас, — гнул свое Уэнтуорт.

—  Она — это я, — Тим так и не сдался.