Джеффри Линдсей - Двойник Декстера
Может быть, я немного поспешил? Или, может быть, мне начало нравится делать это, я не знаю. Забавно, да? Пытаясь избавиться от Вас, я становлю всё похожее и похожее на Вас. По крайней мере, это было слишком прекрасно, чтобы быть случайностью, так что я сделал это, и я не жалею, я только начал. И если Вы думаете, что сможете остановить меня, подумайте ещё раз. Потому что ты ничего не знаешь обо мне, кроме того, что я могу делать именно то, что делаете Вы, и я приближаюсь, сделаю это с Вами, и Вы даже не знаете, как скоро это произойдёт.
Хорошего дня!
С положительной стороны, было приятно понять, что я не страдаю параноидальным бредом. Моя Тень на самом деле убила Камиллу для того, чтобы добраться до меня. С плохой стороны, Камилла была мертва, и у меня были большие проблемы, каких не бывало раньше.
И, конечно, все стало еще хуже, все потому, что Дебора сказала, что она не могла.
Домой я отправился в состоянии онемелого горя, желая всего лишь немного комфорта в кругу любящей семьи. И когда я прибыл, Рита уже ждала меня у входной двери-но не в духе нежного приветствия. “Ты сукин сын, я так и знала”, - прошипела она, в качестве приветствия; это было также шокирующе, если бы она сбросила диван на мою голову. И она ещё не сделала этого. "Будь ты проклят, Декстер, как ты мог?" - сказала она, и она посмотрела на меня, сжав кулаки и с взглядом праведной ярости на лице. Я очень хорошо знал, что я виновен во множестве вещей, что могло бы сделать людей несчастными рядом со мной-даже Риту-но в последнее время казалось, что все считали меня виновником во всем неправильных вещах: вещах, которых я не делал, и даже не догадывался об этом. Так что, моё обычно быстрое остроумие не выдало умный, скорый ответ, за какие я по справедливости знаменит. Вместо этого, я просто вытаращил глаза на Риту и пробормотал: "Я мог бы … Как … Что я …?"
Это было почти непростительным, слабым ответом. И Рита воспользовалась этим. Она стукнула меня по руке, прямо в яблочко, что было любимой целью Деборы, и сказала: «Ты гребанный ублюдок! Я так и знала!"
Я посмотрел мимо нее на диван; Коди и Астор были полностью загипнотизированы игрой на Вии, и Лили-Энн лежала рядом в своём манеже рядом с ними, радостно наблюдала за тем, как они убивали монстров. Они не услышали ни одного гадкого слова Риты, пока нет, но если это продолжится дальше, то даже загипнотизированные дети проснутся и заметят. Я схватил руку Риты прежде, чем она успела нанести повторный удар, и сказал: "Рита, ради Бога, что же я такого сделал?"
Она отдернула руку. "Ублюдок", - повторила она. "Ты чертовски хорошо знаешь, что ты сделал. Ты трахал ту бледнолицую суку, будь ты проклят! "
Время от времени мы переживаем моменты, которые не имеют смысла вообще. Это почти как если бы некто всемогущий монтажёр каждый день снимает отрезки фильма с нами и склеивает их в нечто случайное, из различного времени и жанров, и даже из других стран и частично анимирует, поскольку вы внезапно оглядываетесь, слышите неизвестный язык и ничего из происходящего не имеет отношения к тому, что вы думаете о реальности.
Очевидно, это был одним из таких моментов. Кроткий, Любящий Риту Декстер, которая никогда не теряла самообладания и никогда, никогда не говорила гадких слов, разом обрушила все это на своего невинного-на-этот-раз мужа.
И хотя я и не знал, что был за фильм, я знал, что была моя реплика, и я знал, что быстро должен взять под контроль сцену. "Рита", - сказала я, так успокаивающе, как только мог. "Ты говоришь бессмысленные-"
“Чёрт, в этом есть смысл, и пошёл ты!” - сказала она, топнула ногой и снова подняла руку, чтобы ударить меня. Астор повернулась и стала смотреть на нас-была очередь Коди-и как только я еще раз схватил руку Риты, я потащил её прочь от входной двери.
“Пошли”, - сказал я. “Давай обсудим это на кухне”.
“Я не пойду-“ - начала говорить она, и я поднял на неё голос.
“Подальше от детей”, - сказал я. Она виновато посмотрела на них, и затем проследовала за мной через гостиную и на кухню. “Хорошо”, - сказал я, вытаскивая себе стул и садясь за знакомый стол. “Используя простые, понятные, и не объявленные вне закона Кентукки слова, пожалуйства, объясни мне, какого чёрта, о чем ты говоришь?”
Рита встала на дальней стороне стола и пристально посмотрела на меня сверху вниз, с неизменённым выражением праведного гнева на лице, и скрестив руки на груди. “Ты чертовски спокоен”, - сказала она сквозь зубы. “Даже сейчас, я почти верю тебе. Ублюдок”.
Я на самом деле спокойный, это факт; Декстер практически всегда спокойный, спокоен, как удав, и это всегда помогало ему. Но прямо сейчас, я мог почувствовать, что спокойствие и невозмутимость тают в тёплый пудинг разочарования, я закрыл глаза и сделал глубокий вдох, пытаясь вернуть это в прежнюю комфортную температуру. “Рита”, - сказал я, открывая глаза и одаряя её подлинным взглядом страдания. "Давай представим себе на минутку, что я не имею никакого представления, о чём ты говоришь".
“Ты ублюдок, даже не пытайся-“
Я поднял руку. "Тебе не нужно напоминать мне, что я ублюдок; я запомнил эту часть", - сказал я. “С другой стороны, у меня есть проблемы с-из-за чего я ублюдок. Хорошо?”
Она еще недолго смотрела на меня, и я услышал топот её ног по полу, и затем она опустила руки и сделала глубокий вдох. “Все верно”, - сказала она. “Я буду играть в твою маленькую игру, ты сукин сын”. Она указала на меня, и её пальцы были напряжены, как будто она хотела, чтобы я умер здесь и сейчас. “У тебя был роман с этой сукой на работе-детектив позвонил мне!” - сказала она, без всякого сомнения, я знал, какой именно детектив позвонил ей. “И он сказал, что всё знает про неё и про твой роман с ней, и что там было множество снимков! И затем начались новости, из которых я узнала, что она мертва, и, Боже Правый, Декстер, также там сказали, что это ты убил её, ты думал, я не узнаю об этом?”
Я уверен, что какая-то часть моего мозга все ещё работает, поскольку он напомнил мне, что нужно дышать. Но все высшие психические функции, казалось, были полностью отключены; небольшие фрагменты мыслей ушли в прошлое, но, ни одна из них, казалось, не была в состоянии взять себя в руки, и я не мог придумать что-либо здравое или сказать. Я почувствовал, что мне требуется ещё один вдох, и затем выдох, и я смутно осознавал, что уже прошло определенное количество времени, и долгое молчание становилось неловким-но я на самом деле не мог объединить снующие тут и там мысли для составления полного предложения. Медленно, мучительно, колесо повернулось, и наконец, единственная мысль вернулась ко мне-ублюдок … убил … детектив-и в конце, с третьим словом, картина по быстрым нейронам всплыла и поднялась в вершину моего вращающегося бессмыслия-смотрящий сердито, портрет болвана, обезъянноподобного человека с низким лбом с полуулыбкой, и наконец, я придумал слог, который придал смысл моей бессмыслице. “Худ”, - сказал я. “Он тебе звонил?”
"Я думаю, я имею право знать, что мой муж убил кого-то", - сказала Рита. “И он изменял мне?” - добавила она, как будто убийство можно пропустить, а измена была чем-то действительно подлым. Это был не совсем правильный порядок приоритетов нашего общества, какие я пытался понять, но это не было временем для обсуждения современной этической концепции.
“Рита”, - сказал я, со всем спокойствием, какое только мог собрать. "Я едва знал эту женщину. Камиллу".
"Ерунда", сказала она. "Ричард сказал-детектив сказал, что там были снимки с тобой везде!"
“Да”, и у Астор есть фото Джонас Бразерс”, - сказал я; и я подумал, что был подходящий момент сказать это, но по каким-то причинам Рита не думала так.
“Астор одиннадцать лет”, - злобно сказала Рита, как будто даже совершенно мерзко было использовать этот аргумент, и она никогда не спустит мне такой низости. “И она не оставалась на всю ночь с Джонас Бразерс”.
"Камилла и я работали вместе", - сказал я, пытаясь прорваться сквозь облако безумия. "А иногда нам приходится работать допоздна. В общественных местах. С большим количеством полицейских, всюду вокруг нас".
“И, не смотря на копов, она фотографировала тебя?” - вопросила она. “В папке? На задней стороне толчка? Пожалуйста. Не оскорбляй мой интеллект”.
Я очень сильно хотел сказать то, что нужно было прежде найти слова, прежде чем оскорблять её, но иногда приходится жертвовать очень хорошими вещами, если то пойдёт тебе на руку, и это наверняка был один из таких случаев. “Рита”, - сказал я. “Камилла фотографировала меня”. Я перевернул руки ладонями верх, чтобы показать, что я соглашаюсь с этим неловким фактом. “Множество, по-видимому. Дебора сказала мне, что она Камилла была влюблена в меня. Я не могу контролировать подобного рода вещи”. "Я вздохнул и покачал головой, чтобы понять, что масса всего несправедливого мира удобно расположилась на моих широких плечах. “Но я никогда, никогда не изменял тебе. Ни с Камиллой, ни с кем-либо ещё.
