Джина Майер - Невидимая угроза
– Правда? Вот это совпадение! – Парень протянул ей руку. – Меня зовут Кристиан.
– Привет. – Юлия помедлила.
Но парень и сам уже заметил, что у него вся рука в грязи.
– Прости. – Он смущенно вытер ладонь о джинсы. – Я как раз кухню устанавливаю. Кошмар, скажу я тебе.
Юлия рассмеялась.
– Да, мне это еще предстоит.
Собственно, парень выглядел очень даже мило. Да, немного неряшливо, но раз он целый день провозился с мебелью на кухне… Как бы то ни было, похоже, он на все руки мастер. «Учитывая обстоятельства, такое знакомство может мне пригодиться», – подумала Юлия.
– В общем, плоскогубцы я тебе дать не могу, как я уже сказала. Но, может, ты не откажешься выпить со мной кофе?
– С удовольствием! – Он лучезарно улыбнулся.
По крайней мере, зубы у него были белоснежные.
– У меня только «Нескафе».
– Ничего, это мой любимый кофе.
Она протянула ему чашку, и они вместе подошли к балкончику на кухне.
– Так что, ты сама откуда? – спросил Кристиан.
– Лобрюгге.
– Где это?
– Пригород Гамбурга. Далеко от центра, я не удивлена, что ты о нем не слышал. Да и не должен был, правда.
Он пожал плечами:
– Я еще не очень ориентируюсь в Гамбурге. Сам я родом из Рейн-Вестфалии. Из Бонна.
– Я там никогда не была.
– Да, тоже не удивлен. Правда. – Он отхлебнул кофе и поморщился.
– Неужели такой мерзкий? – улыбнулась Юлия.
– Не-а. Горячий просто.
– Меня, кстати, Юлия зовут.
– У тебя тут красиво, Юлия. Моя квартира меньше. И там темнее.
– Спасибо. Я сама довольна. Долго подыскивала жилье.
– И не зря. А у меня вот времени на поиски не было. Я три недели назад подписал контракт, приступаю к работе в понедельник. Я рад, что при такой спешке вообще успел найти себе квартиру.
– А ты чем занимаешься? В смысле, кто ты по профессии?
– Социальный работник. Устроился в центр для трудных подростков в Ведделе.
– Ой-ой!
– В смысле?
– Веддель – райончик не из лучших.
– А, вот оно что. Я уж думал, ты социальных работников не любишь.
«И это тоже», – подумала Юлия, поспешно отхлебывая кофе.
– А ты что поделываешь? Студентка, наверное?
– С сентября начну учиться.
– Где?
– Университет музыки и театра.
– Ух ты, круто! Вау! Я слышал, там конкурс просто безумный.
– Да уж, и не говори.
Из девяти сотен претендентов набрали группу в восемь человек. И Юлия была одной из них. Остальные подали документы и в другие университеты: в Мюнхене, Штутгарте, Вене, Берлине. Юлия подала документы только в Гамбургский университет, и ее приняли с первой попытки. Она даже толком не готовилась. В отличие от Валери – та зубрила материал и репетировала несколько месяцев. Валери… Юлии вдруг вспомнилось лицо подруги, искаженное яростью. Валери была вне себя, когда узнала, что Юлия прошла конкурс.
«Как ты могла так поступить со мной?! – вопила она. – Предательница! Ненавижу тебя!»
С тех пор Валери и Юлия не общались. Валери не пришла на прощальную вечеринку Юлии и, конечно же, не помогла ей с переездом.
– Ну что, уже начала учить первую роль? – спросил Кристиан.
– Чепуха. У меня сейчас другие заботы.
– Какие?
– Завтра кухню привезут. Надеюсь, у меня получится собрать мебель. Я заранее все тщательно замерила, но иногда, бывает, что-то не помещается…
– Ты что, сама мебель ставить хочешь? – опешил Кристиан. – Ну ты даешь!
– Думаешь? Не знаю, может, и правда нужно нанять мастера… – Она закусила губу и с тревогой уставилась на дворик за окном.
– А ты готовить умеешь?
– Я… что? Конечно, я умею готовить. Очень даже вкусно получается.
– Тогда мы можем заключить сделку. Я соберу тебе кухню. Ведь я уже со своей поднаторел, так сказать. А ты за это приготовишь мне классный обед. На три перемены блюд. С вином, свечами, все дела. Согласна?
Юлия замялась. Да, предложение было отличное. Если Кристиан поставит ей кухню, то можно будет сэкономить около двухсот евро и не вызывать мастера. Но обед? Ужин при свечах с Кристианом, этим простаком? А вдруг он невесть что себе вообразит? И начнет за ней увиваться? Да, будет неприятно, если он станет за ней волочиться, они же в одном доме живут.
– Эй, я не собираюсь к тебе приставать, ничего такого, – развеял ее тревоги Кристиан. – Просто я уже неделю живу на пицце и шаурме. Не хочешь свечей – не надо. Главное, чтобы вкусно было.
Да, такое предложение звучало значительно лучше. Ну, пообедают они разочек – и дело с концом. В этом Юлия была уверена.
– Как по мне, отличная сделка, – сказала она. – Я очень люблю готовить. Но ты уверен, что не против взвалить на себя все эти хлопоты с кухней?
– За обед из трех перемен блюд я готов на все.
– Четырех. Я сделаю четыре перемены блюд.
Кристиан весь взмок. Конечно же, Юлия неправильно замерила комнату. Столешница оказалась слишком длинной, а шкаф вообще пришлось менять – он не помещался в угол.
– Так, давай ты съездишь в «Икею» и поменяешь шкаф, а я схожу в строймагазин за пилой. Ничего, разберемся.
Кроме пилы он притащил из магазина пару досок и смастерил винный бар, отлично смотревшийся в проеме между дверью и стеной.
– Вау! – воскликнула Юлия. – Где ты такому научился?
– Это у меня в крови. Как у тебя – актерский талант. Расскажи мне о вступительном экзамене. Что ты делала?
– Я прочитала монолог из «Укрощения строптивой». Похоже, экзаменаторам это понравилось, и они допустили меня во второй тур. Там я сыграла в диалоге между Гретхен и Фаустом.
– Не представляю тебя в образе Гретхен.
– А я и не играла Гретхен. Я играла роль Фауста.
– Ух ты! Как тебе такое пришло в голову?
– А что, интересная роль! Я изобразила все это как лесбийскую трагедию. Глупая идея, но экзаменаторам понравилось, и они разрешили мне участвовать в конкурсе дальше. Я чуть не запаниковала.
– Запаниковала? Почему?
– Я не подготовила третье выступление.
– Что же ты сделала? Разрыдалась?
– Нет, я спела им песню.
Она пела «Паранойю» – единственную песню, которую знала наизусть. «Паранойю», песню, подарившую ее матери успех – до того, как Юлия разрушила ее жизнь. Юлия не рассказала матери, что сдала экзамен благодаря ее песне. Она вообще никому этого не рассказывала. В конце концов, жюри одобрило ее кандидатуру не благодаря этой песне, а невзирая на ее текст.
«Песня очень мрачная, – сказал ей потом один из членов экзаменационной комиссии. – Но у тебя есть потенциал».
– По-моему, грандиозно, – сказал Кристиан. – Ну, то, что ты отважилась на такое. Просто взяла и спела. Я от страха обделался бы, наверное.
– Да ну, глупости. Ты вот из пары досок целую кухню смастерил. Это в тысячу раз сложнее.
– Кухню тебе любой идиот соберет. При должном терпении ты бы и сама справилась. А вот в театре играть не каждый может.
Как он на нее смотрел… Какой у него теплый, нежный взгляд… «Ох, опасность нарастает, – подумала Юлия. – Если не осадить его сразу же, все значительно усложнится».
– Тут на углу «Старбакс». Сбегаю, возьму нам пару латте. А то эти помои «Нескафе» у меня уже из ушей льются.
– Сырный суп со спаржей и куриным филе
– Салат из помидоров, базилика, рукколы и земляники
– Телячьи отбивные под чесноком с жареными цукини
– Пирог с малиной и авокадо
Меню она написала мелом на доске, которую Кристиан этим утром прикрутил к стене кухни.
– Прямо как в ресторане, – восхищенно произнес он.
На стол Юлия постелила дамастовую скатерть и поставила фарфоровую посуду своей бабушки – Марианна никогда ею не пользовалась, потому что ее нельзя было загружать в посудомоечную машину. Юлия купила свежие цветы и после некоторых раздумий зажгла свечу.
– Надеюсь, обед оправдает твои ожидания не только сервировкой, – улыбнулась она. – Ты это заслужил. Не знаю, как тебя отблагодарить за твою помощь.
Кристиан возился с ее кухней целую неделю. Теперь все шкафчики висели на своих местах, печку и мойку уже подключили, Кристиан даже повесил под потолком лампу в стиле арт-деко, которую Юлия купила на eBay[1].
– За тебя и твое мастерство! – Юлия протянула ему бокал просекко[2].
– За твою кухню. – Чокаясь, Кристиан попытался заглянуть ей в глаза. Юлия едва успела отвернуться.
«О господи, а так хорошо все начиналось!» Может, ей все же стоило нанять монтера? С другой стороны, на сэкономленные деньги ей удалось купить шикарные туфли на высоком каблуке.
– Пожалуйста, присаживайся, – пригласила она его к столу. – Что будешь пить?
– Колу.
– Что?!
– Шучу-шучу. Что скажешь.
– Тогда я налью тебе шардоне.
Она подала ему суп. Из музыкального центра лилась музыка Дэвида Гарретта[3].
«Что за жлобство», – сказала бы Марианна, если бы зашла сейчас на кухню. Но она не могла зайти на эту кухню, она сидела в Лобрюгге, в крошечной уродливой захламленной квартирке в бельэтаже, где Юлия провела восемнадцать лет своей жизни. Теперь их разделяли тридцать три километра. Эта мысль так обрадовала Юлию, что она залпом выпила вино. После завтрака она ничего не ела, и выпивка сразу же ударила ей в голову. Девушка отодвинула бокал на середину стола. Кристиан воспринял это как намек и налил ей еще.
