Держите огонь зажженным - Ирина Владимировна Дегтярева
Многие знали, что утром Фатихо Аджоев был арестован и его заперли в комнате без окон. Теперь его вели Артур, Джан и Секо – телохранитель Карайылана. Он специально приехал, чтобы убедиться в достоверности собранных против Аджоева фактов. Провел несколько жестких допросов на пару с Кабиром. Однако они ничего не добились.
– Не знаю, достаточно ли этого… – чтобы снять с себя ответственность, выразил сомнение Петр, когда они с Секо час назад сидели в штабе.
– Мы не церемонимся и при меньших подозрениях, – высокий плечистый курд покосился на него, но все же признал: – Не ожидал от тебя такой прыти.
Теперь он шел следом за Фатихо, возвышаясь на голову над понурым предателем, придерживая его сзади за связанные руки. Угрюмые Джан и Артур фиксировали Аджоева справа и слева. От суетливости Джана не осталось и следа, его живое лицо сейчас застыло в маске брезгливости и ненависти.
Брата мальчишки подняли стоящие рядом мужчины. А Фатихо поставили на его место, на колени рядом с погибшим по его вине Сёнером.
– Этот человек, которого все мы знаем как Фатихо Аджоева, – громко сказал Горюнов, расстегивая кобуру на поясе. – На самом деле он не ваш товарищ по оружию. Он использовал вас, продавал ваши жизни американцам.
Фатихо, бледный, почти сравнявшийся по цвету лица с мертвым Сёнером, пытался усмехнуться, но лишь оскалился пересохшими губами.
– Он продал этого мальчика, перечеркнул его будущее! Он предал нас всех! Командование батальона и руководство РПК приняло решение казнить агента ЦРУ. Здесь и сейчас я приведу приговор в исполнение по законам военного времени.
Аджоев был настолько ошарашен, что не пытался оправдываться. Он потерял дар речи, когда рухнул его воображаемый безопасный мир, в котором его убедило всемогущее ЦРУ.
Петр снял ПС с предохранителя и, приставив к затылку Фатихо, выстрелил. Казненный ткнулся носом в ноги мертвого Сёнера. Петр спрятал пистолет, наклонился к мальчику и попытался закрыть его глаза, но одно веко так и осталось приоткрытым, словно он косился на застреленного предателя.
Не глядя ни на кого Горюнов пошел к своему домику. Услышал, уходя, как Секо сказал кому-то:
– Уберите эту падаль!
Зара побежала следом и догнала Петра у двери в комнату. Он зашел и лег на топчан, отвернувшись к стене.
– Что теперь? – спросила она, села рядом и положила горячую ладонь ему между лопаток. – Галибу придется сообщить о происшедшем. Это не его человек… был? Я не удивлюсь, если Метин после этого откажется помогать.
– Он разве был на плацу? – Петр повернул голову. – Он же ниже живет, в другом лагере. Я его не видел.
– Ты был такой… – Она поежилась. – По-моему ты ничего не видел вокруг… Нет, Метина я тоже не заметила, – все же ответила Зара, видя, что он ждет ответа. – Но уже к вечеру все будут знать, что произошло… После этого на тебя все смотрели со страхом и с уважением.
– Сёнер знал Мансура. – Петр снова отвернулся к стене.
– Фатихо действительно работал на ЦРУ?
Он повернулся и поглядел на нее странно.
– Ты решила, что я все это придумал? Утром, когда обыскивали его спальное место, то под матрасом в бетонной нише нашли «Беретту» М71. Сложно сказать наверняка, но к ЦРУ он точно имел отношение, а может, и не только к ЦРУ.
– Пистолет? Ну и что?
– 22-й калибр. Считается оружием агентов Моссада. Его начинали использовать агенты безопасности, несшие службу на бортах самолетов. Они тогда активно разрабатывали методы борьбы с воздушными террористами. Так вот этот пистолет эффективен в ближнем бою, но учитывая маленький калибр, он не пробьет обшивку и не случится разгерметизация салона. Теперь понятно?
– Фатихо самолет собирался угонять, что ли? – улыбнулась Зарифа, пытаясь шуткой снять напряжение Петра. Он разговаривал до сих пор сдержанно.
– Очень смешно. Поверь, он тебя первую бы пристрелил за дерзость, если бы у него была возможность.
– Но эта возможность выпала тебе…
– Ты считаешь, я не прав? – Петр сел на топчане.
– Мы так же всегда поступали с предателями или с теми, на кого падало даже малейшее подозрение. Просто, мне страшно.
– Боишься за себя? – ядовито уточнил он.
– За тебя! – не осталась в долгу Зарифа.
– Ну, это напрасно. Я живучий, как дворняга.
– Что же ты себя с собакой сравниваешь?! Хотя то, что ты кобель, – это верно.
– Живая собака лучше мертвого льва.
– Опять эти дурацкие поговорки твоего Басира! – закатила глаза девушка.
– Народная мудрость! – Петр поучительно поднял палец вверх. – Скажи лучше. Ты отсюда можешь безопасно связаться с Бахрамом?
Она кивнула.
– Ему надо передать ряд цифр и букв, – пояснил Петр, – чтобы он их записал, а затем отнес по адресу.
– Ты хочешь и старину Бахрама втянуть в свою бурную деятельность?
– Просто роль посыльного, не более того. Сделаешь это сегодня? – Он встал, достал из сумки, лежащей под столом, блокнот и быстро написал две колонки цифр. Тот старый код для Эмре он помнил. Да и Эмре наверняка, если не сохранил ключ к шифру, вспомнит. – Но сделай так, чтобы тебя никто не слышал и не видел. А вот это отнеси Метину.
– Вот меня схватят со всеми этими записочками… – зловеще сказала Зара.
– Тебя никто не заподозрит, особенно после того что было… – Петр взглянул на наручные часы. – Сорок минут назад.
* * *
Вдоль ручья росли ивы и огромный старый тамариск. После него проводник повел их снова вверх, на склон. Они дошли до места перехода границы еще днем. Планировалось перейти на территорию Турции пешим порядком. Так безопаснее. На той стороне их ждала машина и уже другой проводник.
Обсудив с Карайыланом целесообразность выезда, Петр поехал забирать тех, кто совершил подрыв склада рядом с полицейским участком в Кахраманмараше. Так далеко на юго-запад Турции он забираться не планировал – заранее существовала договоренность встретить их в Мардине. Они в принципе и сами могли добраться, однако Петру требовалось попасть в Турцию, а у командира батальона кроме того была информация, что один из подрывников, наиболее опытный, серьезно болен, и могут возникнуть непредвиденные осложнения. Так что совпали интересы…
В отличие от недавней акции под Мосулом, этот подрыв в Кахраманмараше прошел удачно. 6 июня рядом со складом прозвучал взрыв. Пожар начался очень сильный. Пятерых турок ранило, троих полицейских в том числе. Однако власти упорно заявляли, что это следствие взрыва бытового газа.
РПК не возражало и не заявляло о своей причастности, пока группа не окажется в безопасности.
Обманчивое ощущение мира охватило, когда они уже ехали по Турции. Огоньки, легковые машины на шоссе, туристические автобусы, клумбы, запах цветущих кустарников,
