Дэвид Уилсон - Нечестивый Грааль
Катлер понимал, насколько нелегко будет убедить французов превысить полномочия и арестовать Романо и Хэймар: все убийства совершены не на их территории. Но если даже ему просто помогут найти беглецов, дальше он справится в одиночку. А пока, перед отлетом во Францию, следовало как можно больше разузнать о местном преступнике — Филипе Армане. Нельзя отклонять версию, что именно он стоит за гибелью всех священников, а Романо и Хэймар — следующие на очереди. В таком случае возникал вопрос мотива и возможных соучастников. И еще одна головная боль — отец Йозеф. Все жертвы были лично знакомы. Хэймар встречалась с каждым из них, кроме отца Синклера. Да, между этими случаями, несомненно, есть связь, и теперь агент Катлер готов был поспорить на что угодно, что профессор Хэймар — в курсе дела.
73
Романо и Бритт сидели в вагоне-ресторане поезда Марсель-Каркассон, распивая бутылку бургундского и откусывая по маленькому кусочку от французских бутербродов. Краткий перелет от Лиона до Марселя не дал им возможности толком побеседовать: Бритт едва могла опомниться от своих приступов. Теперь, в спокойной обстановке, Романо надеялся, что ему удастся разговорить профессора Хэймар. Он хотел, чтобы она сама рассказала ему о своей трагедии, возможно и обусловившей ее крестовый поход против всей церкви.
Глотнув из бокала бургундского, Романо оценил его мягкий, нежный букет. Однажды они с отцом Тэдом вместе пробовали марочное вино, и, когда в бутылке оставалось уже на донышке, наставник с неуловимой улыбкой поднял бокал и заявил: «Качественное бургундское напоминает лицо прекрасной женщины с изящной фигурой, оно восхитительно». С тех пор Романо занимал вопрос, встречалась ли отцу Тэду в жизни женщина, похожая на хорошее бургундское. Он заметил, что Бритт смотрит в окно, но на самом деле погружена в себя. Она казалась вполне безмятежной и, несмотря на недавние треволнения, тихо улыбалась чему-то. В ней не было ничего деланного, надуманного. Все в Бритт было естественным — кроме, пожалуй, рвения закончить книгу.
— Я знаю, что церковь не безгрешна, — начал священник. — Ничто не без изъяна, разве что жизнь самого Христа. Даже если вы оспариваете Его роль как искупителя, то, наверное, согласитесь с мыслью, что Бог послал нам Иисуса, чтобы указать путь.
Бритт посмотрела на Романо. Ее глаза все еще лучились мягким светом.
— Вы знаете, здесь у нас не возникнет разногласий. Вы сами как-то отмечали, что гностики полностью разделяют такой подход. — Неожиданно она посерьезнела. — Почему вы стали священником?
— О, для этого разговора лучше выбрать другое время и место, — улыбнулся Романо. — Мои первоначальные мотивы были далеки от идеала, но, судя по всему, результат оказался даже лучше, чем я мог предполагать.
Бритт опустила ресницы:
— Следует ли это понимать так, что вам очень по душе быть священником?
— А вам по душе преподавать религиоведение?
— Само преподавание я люблю, оно доставляет мне огромное удовольствие. Но ведь священство — это не профессия. Это жизнь, к тому же по определенным канонам.
Романо подлил вина в бокалы и сделал еще глоток.
— Кажется, пришла пора мне обнародовать некоторые свои особенности. Церковная традиция отнюдь не облегчает священникам жизнь. Я часто думаю о любви к женщине, об одинокой старости — и о сексе. Много думаю.
— Вот это да! Никогда бы не подумала, что священник способен признаться, что в первую очередь он мужчина.
— Нет, в первую очередь я священник. Но, если уж на то пошло, все мы люди со своими слабостями и недостатками. Я часто размышляю над строгостями и ограничениями, которые накладывает сан. Вовсе не Христос придумал обет безбрачия — нет, эта традиция идет от первых отцов церкви, и направлена она на решение практической дилеммы, связанной с человеческим фактором. Вы в самолете говорили, что, по вашему мнению, ранняя ортодоксальная церковь создала чиновничий аппарат, нацеленный на приобретение власти и богатства. Я бы назвал его скорее структурой, помогающей выжить в этом не совсем совершенном мире. Пусть само христианство весьма далеко от идеала — зато в общем и целом на протяжении двух тысячелетий оно служило благородному замыслу.
— Если в неидеальную его часть поместить всех жертв, принесенных во благо церкви, то я, пожалуй, соглашусь с вами.
— Все мы несем свой крест, — произнес Романо. — Я… я думаю, и у вас в жизни были разочарования и трагедии.
Бритт не поднимала глаз от столика.
— В трагедиях человека отчасти повинен он сам.
Было видно, что она с трудом удерживается от слез. Наконец Хэймар взглянула на священника и сказала:
— Я потеряла ребенка и мужа, хотя могла это предотвратить. Мой сын умер от болезни Тея-Сакса.
— Вы не должны винить себя, это просто несчастный случай…
— Должна, — покачала головой Бритт. — Меня удочери ли, и я не знаю, кто мои настоящие родители. Если бы я прошла обследование, такого бы не случилось.
— Но ведь вы не знали и не могли знать.
— Мой муж — то же самое. Он был французский канадец и ни сном ни духом не догадывался, что среди его генов может встретиться и дефектный. Он винил себя еще больше. — Взгляд Хэймар вдруг опустел, и она стала смотреть сквозь Романо, словно его не было рядом. — Он покончил с собой.
Священник видел, что глаза Бритт налились слезами, но на щеки не пролилось ни капли.
— Я вам искренне сочувствую и даже не могу представить, как вы пережили такое горе.
— Вы не представляете… Вот и я разочаровалась в религии. Я столько молилась за своего умирающего сыночка, а Бог оставил мои мольбы без ответа. Как же мог всемилостивый Господь допустить, чтобы ребенок умер такой ужасной смертью? Наверное, это и побудило меня поглядеть, что находится за пределами церковных догм. За ложной гранью всепрощения…
— Неужели же вы откажетесь от всепрощения? Станете во что бы то ни стало добиваться ответственности, невзирая на исход?
Бритт вытерла слезы:
— Я не понимаю.
— Если вы докажете, что не было ни распятия, ни воскресения, то есть нечего надеяться на искупление грехов и всепрощение, — вы победили. Но даже если вы не правы и Христос действительно — наш Спаситель, то из-за своего неверия вы лишаете себя прощения.
— Ну, с этим злом я как-нибудь сама справлюсь.
— Так-то оно так, но, мне кажется, главное здесь — понять, что заставляет вас переворачивать все без разбору камешки в надежде развенчать общепринятую основу множества христианских верований.
— Первым камешком на самом деле была болезнь сына.
Романо немного растерялся:
— Теперь уже я не понимаю…
— Когда я заинтересовалась болезнью Тея-Сакса, то поняла, что, вполне возможно, «Rex Deus» — не фикция и его членов можно вычислить. Изучая генетические мутации, вызывающие заболевание, я обнаружила еще одну врожденную особенность, присущую всем нынешним коханим.
— Вы говорите об еврейском жреческом роде, происшедшем от первосвященника Аарона?
— О нем самом, — кивнула Бритт. — Речь идет о двадцати четырех верховных жрецах Иерусалимского храма. Коханим могли становиться только рожденные от них мальчики. В тысяча девятьсот девяносто седьмом году израильские ученые обнаружили у евреев уникальное генетическое звено, предположительно соединяющее потомков коханим по всему миру. Установлено, что у этих людей, точнее, у мужчин есть специфическая игрек-хромосома, передающаяся от отца к сыну.
— К нынешнему моменту потомков с такими генами наберется, скорее всего, тысячи или даже десятки тысяч, — предположил Романо.
— Если верно мое предположение о том, что Дева Мария понесла от одного из жрецов Иерусалимского храма, которого сейчас принято называть архангелом Гавриилом, тогда Иисус принадлежит к роду коханим — как и члены «Rex Deus». Некоторые исследователи утверждают, что после гибели Иакова и накануне окончательного разрушения храма жрецы рассеялись по всей Европе. Те, кто выжил, назвали себя «царями Божьими» — «Rex Deus».
Эта новая частичка головоломки — легенды о родословной, которую тщательно составляла для себя Бритт, — обеспокоила Романо. Он спросил:
— Кто-нибудь знает подробности ваших изысканий на счет связи игрек-хромосом с «Rex Deus»?
— Единственная общедоступная информация о моей книге — это сама концепция родословной, которой я поделилась в интервью. — Бритт допила вино из бокала. — Подробности известны многим по отдельности — в основном тем, кто сам мне их и предоставил во время исследований.
— Кого-то это все сильно заботит, раз дело дошло до убийств и покушений.
Поезд замедлил ход, и в окне промелькнул знак с надписью «Каркассон». Чем больше Бритт рассказывала о своей книге, тем большую тревогу ощущал священник. Она затрагивала столь нетрадиционные области знания, что могла встать поперек дороги фанатикам самого разного толка. У Романо до сих пор не было полной уверенности, что охота за ней окончилась и что убитые иезуиты не пострадали от руки злоумышленника, вообразившего, будто те разделяют ее эксцентрические воззрения. Он нервозно оглядел помещение вагона-ресторана. Было бы гораздо спокойнее знать, что тип со шрамом и пистолетом сейчас сидит в венской тюрьме. Впрочем, даже если преступник и улизнул от полисмена, вряд ли он смог проследить за ними до аэропорта. К тому же он понятия не имеет, на какой рейс они сели, если только…
