Йоаким Зандер - Пловец
– Понятно.
– Все под контролем?
– Все согласно плану.
– Хорошо. Конец связи.
– Конец связи.
Георг опустился на кровать. Теперь ему известно, где находится Рейпер. И где находится объект, которым, вероятнее всего, является Клара. И что с этим делать?
So what?[24] Как только стемнеет, банда Рейпера ее убьет. Ее и ее подругу. И он никак не сможет им помешать, потому что он заперт в этой чертовой спальне, где, скорее всего, тоже встретит свой конец.
Георг чувствовал себя беспомощным. Но на этот раз он не стал зарываться лицом в подушку. Он встал с кровати, убрал передатчик обратно в стенной шкаф и подошел к двери. Он сделал глубокий вдох. Пора начинать действовать.
– Кирстен! – крикнул он изо всех сил и заколотил в дверь. – Кирстен! Мне нужно в туалет! Открой дверь! Пожалуйста!
Через минуту Георг услышал скрип ступенек. Он перестал колотить в дверь. Георг посмотрел в окно, откуда видно было лужайку, яблони и море. Уже темнело. Он бросил взгляд на «Брайтлинг» на запястье. Скоро три часа. С бьющимся сердцем он снова крикнул:
– Кирстен, черт тебя побери! Я хочу в туалет!
– Спокойно! – раздался голос Кирстен со второго этажа. Через секунду он услышал, как в замке поворачивается ключ. – Ты должен отойти от двери и присесть на кровать, пока я отпираю, понял? – сказала Кирстен.
Георг застонал.
– Кирстен! Ты что, думаешь, я собираюсь на тебя наброситься? – спросил Георг, но отошел к кровати.
Он действительно подумывал о том, чтобы наброситься на девушку, когда она откроет дверь. Застать ее врасплох. Уронить на пол и отобрать пистолет прежде, чем она сообразит, что происходит. Но это явно была неудачная идея. У него не было бы никаких шансов. Кирстен умнее и сильнее его. И наверняка владеет боевыми искусствами. Лучше даже не пробовать.
– Хорошо, – сказал он. – Я сижу на кровати.
Замок щелкнул, дверь открылась. На пороге возникла Кирстен. Вид у нее был сосредоточенный. Губы поджаты.
– Держи руки так, чтобы я их видела, – велела она. – И надень вот это.
Она бросила на постель черные наручники из твердой пластмассы. В комнату она входить не стала.
– Ты серьезно? – спросил Георг. – Наручники? Тебе мало, что ты меня заперла? Ты забыла, что ваша фирма – мой клиент?
– Хватит болтать, – перебила Кирстен. – Надевай наручники. И скажи спасибо, что нарушаю протокол. Потому что по протоколу мне следовало бы завязать тебе глаза и заткнуть уши, прежде чем ты покинешь помещение содержания. Видишь, я оказываю тебе услугу!
– Протокол? – пробормотал Георг. – Какой еще протокол. Это что, Гуантанамо?
Кирстен ничего не ответила, только знаком велела ему поторопиться. Со вздохом Георг нацепил наручники. Они бесшумно защелкнулись на запястьях.
– Следуй вперед, – сказала Кирстен. – Ты знаешь дорогу. Я пойду следом. Я не верю, что ты способен на глупости, но существуют правила, и их нельзя нарушать.
Георг тупо кивнул и пошел к двери. В голове гудело. Он поставил ногу на ступеньки лестницы. Это его единственный шанс. Почему он действовал так импульсивно? Почему не выработал план? Почему он такой идиот?
В прихожей рядом с лестницей был туалет для гостей. Туда его и вела Кирстен. Может, ему удастся убедить ее разрешить ему посидеть в гостиной? Скажет, что ему скучно взаперти. А потом уже он что-нибудь придумает. Он шел медленно, чтобы выиграть время. Ступеньки скрипели под ногами.
Спустившись на второй этаж, Георг увидел то, что могло ему помочь. Его единственный шанс. Это его воодушевило и напугало. На подоконнике на первом этаже на зарядке лежал черный айфон. Кирстен шла сзади и еще не видела телефон.
Георг мгновенно принял решение действовать. Он сделал вид, что споткнулся, и в попытке не упасть перепрыгнул пару ступенек и метнулся вправо. Там он нарочно бросился на пол, но так, чтобы успеть схватить телефон и выдернуть его вместе с зарядкой из розетки.
– А-а-а! – крикнул он, ударившись бедром о стену. Колени поехали по паркету, и головой Георг врезался в батарею. Он не мог прикрыть лоб руками, потому что руки были заняты телефоном. Он почувствовал, как что-то теплое потекло по лбу. Видимо, он рассек бровь. Сквозь красную пелену он увидел телефон на полу перед собой. Схватил его и сунул за пояс штанов прямо в трусы.
– Что за хрень! – воскликнула Кирстен у него за спиной.
Впервые Георг был рад, что на нем были трусы-слипы, одолженные у Джоша. Из боксеров айфон бы вывалился, но в слипах он будет держаться. Он оправил кофту, чтобы Кирстен ничего не заметила.
«Она меня убьет, – подумал он. – Мне крышка».
– Как ты? – спросила она с тревогой в голосе.
Тревога показалась ему искренней.
– Я споткнулся, – прошептал Георг. – И не смог ухватиться за перила из-за этих чертовых наручников.
Кирстен присела на корточки перед ним. Георг перекатился на спину.
– У тебя кровь, – констатировала Кирстен. – Ты рассек бровь. Но это неопасно. Пластырь поможет. Пошли в туалет, приведем тебя в порядок.
Георг поднялся на колени. Бедро болело. Голова трещала. Неужели она правда не видела телефон? Он с трудом дышал от волнения.
– Прости, – сказал он. – Я нечаянно.
– Хорошо еще, что я тебе глаза не стала завязывать, а то ты вывалился бы из окна, – отрезала Кирстен. – Поднимайся.
Георг осторожно поднялся на ноги. Зажав рану одной рукой, он пошел к туалету. Обнаженной кожей он чувствовал холодный айфон в трусах. Его последний шанс.
23 декабря 2013 года
Стокгольм и Аркесунд
Тот же аэропорт, но времена изменились. Все из дерева и стекла. Вездесущий «Старбакс». Уверенный взгляд в будущее, которого не было двадцать пять лет назад. Welcome to the capital of Scandinavia. Добро пожаловать в столицу Скандинавии.
Улыбающиеся радостные люди. Но все та же темнота.
Я беру напрокат «Вольво» и выезжаю на шоссе. Голова раскалывается от смены часовых поясов и длительного перелета.
Здесь многое поменялось. Даже форма автомобилей. Они больше не похожи на ящики. Линии у них плавные, округлые, они движутся стремительно, как вода. Яркие цвета радуют глаз.
Мой маршрут тот же, что и в прошлый раз. Я еду по тому же шоссе. Вижу те же леса, поля, мосты. Та же дорога, тот же пейзаж, но я совсем другой. Я изменился. Я готов нести ответственность за свои поступки. Я готов творить историю, а не быть ее рабом. Я человек, а не инструмент, не цифра в бесконечной матрице.
Я проезжал по этой дороге только один раз в жизни. С тех пор прошло двадцать пять лет, но я до сих пор помню все повороты и не нуждаюсь в подсказках навигатора. Снег идет все сильнее. Я делаю остановку и покупаю кофе, потому что вождение меня усыпляет. Я пью кофе и смотрю, как легкие белые снежинки кружатся в свете от вывески «Шелл Селект». Изо рта у меня вырываются белые облачка пара. Булочка с корицей такая же сладкая, как в прошлый мой приезд. Кофе с молоком крепче, чем в тот раз, но с кислым привкусом. Наверное, его передержали.
Я выливаю остатки в современный мусорный контейнер с разными отделениями и длинной инструкцией по использованию. Похоже, весь мусор тут перерабатывается. Я возвращаюсь к машине и выезжаю на пустую темную дорогу.
Мне сложно соблюдать скоростной режим. Нетерпение, страх, нервы толкают меня вперед. Я знаю, что у меня мало времени. Я раскаиваюсь во всем, что я сделал. Во всем, без исключения. Все было ошибкой.
Не доезжая до Норчёпинга, я сворачиваю с шоссе на извилистую проселочную дорогу и словно проваливаюсь в темноту. Дорога не освещена. Свет фар почти не помогает. Мне приходится сбросить скорость. Машина почти ползет по узкой дороге. Каждый встречный автомобиль разрывает темноту, ослепляет меня светом фар и снова исчезает. Не понимаю, почему мне так тревожно. Я не впервые веду машину по темной дороге. Но теперь, когда я решил выйти из тени на свет, темнота меня пугает. Я знаю, что вся моя история фальшива. Она соткана из лжи и оправданий. Только сейчас я начинаю смотреть в глаза настоящей, а не придуманной темноте.
На этот раз я сворачиваю, не въезжая в Аркесунд. Не хочу, чтобы меня заметили. Я не знаю, насколько осведомлен мой враг. На смену лесу пришли скалы и кусты. Свет фар отражается от черных окон пустых дачных домиков. Снаружи свистит ветер. Дворники работают вовсю, пытаясь очистить ветровое стекло от мокрого снега. Если бы часы на приборной панели не показывали время, можно было бы подумать, что уже поздняя ночь. Асфальт сменился гравием. Вскоре показывается одинокий пирс. Дорога кончилась. У пирса я вижу лодку, качающуюся на сильных волнах. Волны нещадно бьют ее о пирс. Я оставляю машину сбоку у сухого тростника. Надеваю капюшон на голову и выхожу из машины. Из багажника «Вольво» я достаю прорезиненную сумку, которая уже лежала там, когда я взял машину в прокате. Проверяю содержимое. Швейцарский автомат без серийного номера и марки. Проверяю магазин. Убедившись, что все в порядке, достаю теплые брюки, шапку, непромокаемые перчатки, навигатор с загруженными морскими картами и уже проложенным маршрутом.
