Нора Робертс - Большой риф
Краем глаза она заметила сигнал Мэтью и раздраженно отмахнулась. Это он настоял на рисунках вместо фотографий, так пусть теперь не мешает. Когда Мэтью снова застучал ножом по баллону, Тейт мысленно обругала его, но убрала в сумку доску и карандаш.
Типично мужское поведение! Иди сюда, и иди немедленно! Как только она сможет говорить, она все ему…
Тейт забыла обо всем, как только увидела медную пушку, позеленевшую и обжитую морскими существами. Она сфотографировала Мэта, но прочувствовала реальность находки, только потрогав ее своими руками.
Когда Мэтью обхватил ее и развернул, она ожидала жарких объятий, но, взглянув вдоль его протянутой руки, задохнулась от изумления. Еще пушки. Четыре, шесть, восемь… разбросаны по песку неровной дугой… Сомнений нет. «Изабелла»!
Они нашли ее примерно в пятидесяти футах к югу, разбитой и почти полностью погребенной песком.
Когда-то она была прекрасной и величавой, думала Тейт, погружая руки в песок и нащупывая хрупкую, изъеденную червями древесину. Как королева, в честь которой была названа. Сколько лет пролежала она, почти всеми забытая, жертва моря и невольная его спутница в вечности! И ждала, ждала…
Тейт снова взялась за карандаш и по мере того, как Мэтью разгребал руками песок, быстрыми точными движениями добавляла все новые детали. Вскоре у нее закончились доски, карандаши превратились в жалкие огрызки, а сердце билось все быстрее и радостнее.
То, что могло случиться лишь раз в жизни, повторилось!
Мэтью подплыл, и Тейт улыбнулась, предвкушая подарок, но он жестом приказал ей закрыть глаза. Тейт послушно протянула раскрытую ладонь, но вместо ожидаемой монеты или пуговицы она ощутила неожиданную тяжесть. На ее ладони лежал брусок тускло поблескивающего тяжелого металла.
Мэтью подмигнул, сунул слиток в ее сумку и ткнул большим пальцем вверх. Тейт не хотелось оставлять только что найденные сокровища, но она взяла Мэтью за руку, и они поплыли к поверхности.
— Теперь ты должна броситься мне на шею, как восемь лет назад, — заметил Мэтью, который так и светился радостью триумфа.
— Я теперь более искушенная. — Но Тейт рассмеялась и сделала именно то, на что он надеялся, — обняла его. — Это она, Мэтью. Я точно знаю, что это она.
— Да, это она. И она наша. — Он успел лишь быстро чмокнуть Тейт в губы, когда их окликнули. — Пора сообщить им новости. Ты не разучилась работать с пневмонасосом, малышка?
— Я ничего не забыла, — ответила она дрожащими губами.
Каждый день Рэй с Ларю и Тейт с Мэтью погружались на морское дно, раскапывали песок, собирали отдельные предметы и конгломерат и поднимали наверх, где Бак и Мариан отделяли артефакты, которые Тейт затем изучала и регистрировала. Каждая находка — от золотой пуговицы с розовой жемчужиной до золотого слитка в добрый фут длиной — зарисовывалась, фотографировалась, получала ярлычок и заносилась в портативный компьютер.
Пока мужчины работали с пневмонасосом, Тейт зарисовывала постепенно обнажающийся разбитый корпус. По характеру разрушений можно проследить всю историю гибели судна, и Тейт решила на этот раз сохранить максимум возможного — это ее долг перед прошлым и будущим. Только одной решимости мало, придется приложить все свои знания и опыт, ведь в мелком Карибском море останки судна страдают не только от гниения, но и от штормов, и от течений.
Чтобы сохранить небольшие предметы, их было необходимо поместить в банки с водой, более крупные — сфотографировать и зарисовать под водой, а затем аккуратно сложить на дне. Для хрупких вещиц, которые Тейт надеялась найти, были приготовлены обитые мягкой тканью коробочки, а для деревянных образцов на палубе закреплен большой наполненный водой бак.
Тейт обучила мать основам химии и использовала ее как подмастерье. Только золото и серебро не требовали специальной обработки.
Весь процесс был очень трудоемким, но Тейт ни за что не назвала бы его скучным. Здесь было все, чего ей недоставало на «Кочевнике»: она непосредственно прикасалась к прошлому, она чувствовала себя хозяйкой и первооткрывателем.
Клейма на пушечных ядрах подтвердили их надежды. Они нашли «Изабеллу»!
Увлекшись изумительными гагатовыми четками, Тейт не заметила, как в рубку вошла мать.
— Милая, я закончила. Не хочешь передохнуть?
— Нет, я не устала. Поверить не могу, что мы так быстро продвигаемся. Прошло всего две недели, а мы столько всего нашли! Мама, ты только взгляни на это распятие.
— Зачем ты возилась? Я бы сама его отчистила.
— Я не утерпела.
Зачарованная, Мариан перегнулась через плечо дочери, провела кончиком пальца по серебряной фигурке Христа.
— Первоклассная работа. Это мужской крест, но слишком красивый для слуги или матроса, скорее он принадлежал одному из офицеров или богатому священнику.
— Теперь ты счастлива?
— Я не могу забыть о «Санта-Маргарите». Ее можно было спасти. Я имею в виду корпус. Он был почти целым. Я надеялась, что «Изабелла» тоже сохранилась, но она погибла.
— Мы многое спасли.
— Да. Я просто жадная, мне этого мало.
Тейт старательно отогнала подальше мысли об амулете. Ни один из них не говорил о нем, наверное, из суеверия, но каждый помнил и о «Проклятии Анжелики», и о Ван Дайке, и каждый понимал, что рано или поздно придется с ними столкнуться.
— Ладно, дочка, не буду тебе мешать, — улыбнулась Мариан. — Мне пора на «Русалку». Бак ждет.
— Я приплыву к вам попозже. Посмотрю, что вы найдете.
Тейт внесла в каталог четки и взяла в руки золотое колье с птичкой-подвеской, распростершей в полете крылья. Стоит, наверное, не меньше пятидесяти тысяч долларов, но кто оценит красоту, пережившую столетия среди волн и песка?
Мэтью смотрел, как стремительно Тейт водит карандашом по бумаге, как солнечные лучи золотят ее волосы, смотрел на призрачный профиль в глубине экрана монитора. Он хотел бы подойти и обнять ее, прижаться губами к ее шее. Он даже представил, как она расслабится, как прижмется спиной к его груди, поднимет голову, подставит губы для поцелуя…
Однако последние недели он вел себя очень осторожно. Терпение стоило ему множества бессонных ночей. Казалось, только под водой между ним и Тейт не возникало никаких проблем, но ему этого было мало, каждая клеточка его тела стремилась к большему.
— Рэй и Ларю прислали парочку винных кувшинов. Один целый.
— Ой! — Тейт вздрогнула и оглянулась. — Я не слышала, как ты вошел. Думала, ты на «Русалке».
А он думал только о том, что она здесь, одна… Тейт даже не сообразила, что слегка отстранилась, когда Мэтью сел рядом с ней, но он заметил и разозлился.
— Как вижу, ты успеваешь обрабатывать все трофеи.
— Я нервничаю, когда накапливается много работы, и стараюсь выкроить несколько часов, когда все ложатся спать.
Он знал это. Каждую ночь, беспокойно шагая взад и вперед по палубе, он видел свет в рубке.
— Поэтому ты никогда не бываешь на «Русалке»?
— Легче работать в одном месте. — И не рисковать. Кто знает, что может случиться волшебной лунной ночью рядом с ним на его собственной территории? — По моим расчетам, раскопки идут гораздо быстрее, чем на «Маргарите». А мы еще не добрались до главных ценностей.
Мэтью наклонился, но ее реакция интересовала его гораздо больше, чем золотая птичка, которую он взял со стола. Черт побери! Когда он коснулся плеча Тейт, оно словно закостенело.
— Сколько?
Тейт нахмурилась. Хотя что тут странного? Любая, самая изумительная реликвия для Мэтью — это только доллары и центы.
— По самой скромной оценке, пятьдесят тысяч.
— Неплохо. — Не сводя глаз с ее лица, он подкинул колье на ладони. — Это удержит нас на плаву.
Тейт забрала у него колье и аккуратно разложила на мягкой ткани, покрывавшей стол.
— Это не главное.
— А что главное, Рыжик?
— Я не собираюсь тратить время на пустые разговоры, но кое-что нам необходимо обсудить.
Тейт отодвинулась и повернулась так, чтобы и видеть его, и соблюдать дистанцию.
— Обсудим за ужином. — Он погладил ее плечо. — Мы не отдыхали уже две недели. Почему бы нам еще разок не смотаться на Невис?
— Давай не будем смешивать дело с игрой твоих гормонов, Лэситер.
— Я справлюсь и с тем, и с другим. — Он поднес к губам ее руку, поцеловал ее пальцы, затем маленький шрам, оставшийся от укуса мурены. — А ты?
— По-моему, я прекрасно справляюсь. — Однако ради безопасности она выдернула руку. — И я много думаю совсем о другом. Мы упустили шанс сохранить «Маргариту». «Изабелла» сильно разбита, но мы могли бы кое-что спасти.
— Разве мы не спасаем ее?
— Я не имею в виду ее груз, я говорю о ней самой. Существуют способы сохранения деревянных частей корабля. «Изабеллу» даже можно частично восстановить. Мне нужен полиэтиленгликоль.
