Джон Робертс - Конан и сокровища Пифона

Робертс Джон Маддокс

Конан и сокровища Пифона

Джон Мэддокс Робертс

"Конан и сокровища Пифона"

Перевод М.Шведова, Л.Шведовой.

ОГЛАВЛЕНИЕ Глава 1. МОРЯК Глава 2. КАПИТАН Глава 3. ТЕМНЫЙ ГОРОД Глава 4. ЧЕРНЫЕ ПАРУСА Глава 5. КОРСАРЫ Глава 6. БЕРЕГ КОСТЕЙ Глава 7. НА ВОСТОК Глава 8. РАВНИНА Глава 9. ГОРНЫЙ ПЕРЕВАЛ Глава 10. ПУСТЫНЯ Глава 11. РОГА ШУШТУ Глава 12. ДОЛИНА СОКРОВИШ Глава 13. ПОВЕЛИТЕЛЬ ПРОКЛЯТОГО ОЗЕРА Глава 14. ПРОГУЛКА ПО ОЗЕРУ Глава 15. МЯТЕЖНИКИ Глава 16. ДОЛИНА В КРОВИ Глава 17. СОКРОВИЩА ПИФОНА

Глава 1. МОРЯК

Порт Асгалун расположен в маленькой бухте на изрезанном побережье Шема. В той идиллической стране Асгалун - единственный настоящий порт, а остальные - всего лишь рыбачьи деревушки. Как и все города у моря, он являет собой пеструю картину. На низких холмах предместий - прекрасные усадьбы богатых купцов, вокруг которых великолепные сады и возделанные виноградники. Сам же город - это крепкие каменные здания: гостиницы, пакгаузы, храмы - и еще лавки, которые так нужны его жителям и шумной толпе самого порта. И есть еще доки. Именно здесь производят все те богатства, которые так необходимы царькам-купцам из предместий и хозяевам городских лавок. Здесь можно встретить матросов, которые знают множество языков, и закаленных морем капитанов; они, возможно, и помнят, что у них есть где-то родина, но настоящая их отчизна - это море. Для таких людей никто не будет возводить дворцов. Да и все равно нет смысла строить прекрасные здания на берегу, потому что через несколько лет их разрушит ужасная буря, какие нередко докатываются сюда с необъятных просторов Моря Запада. Побережье в районе Асгалуна - это маленькие лачужки, в которых и корабельные мастерские, и дешевые гостиницы, и склады товаров, и матросские таверны. Поскольку Шем не богат деревом, на такие постройки идет то, что осталось от кораблей, погибших во время шторма, разбившихся о близлежащие скалы или просто старых и негодных. Этот прочный, но пропитанный смолой строительный материал так легко возгорается, что каждые несколько лет в пожарах погибают все прибрежные районы Асгалуна. В таких местах живут лишь закаленные морем люди. Значит, и искать их надо именно там. Конан-киммериец скучал. Странное спокойствие воцарилось на Западных землях. Мелкие военачальники, оставшись без денег и власти, потеряли и свою свирепость. Враждующие испокон веку народы теперь устали от войны, распри и раздоры прекратились, вновь завязалась торговля. Надо было вернуть плодородие полям, истоптанным враждующими армиями, отстроить разграбленные города. А в странах, отказавшихся от войны, профессиональные солдаты никому не нужны. Бесконечная усталость положила конец даже гражданской войне в Офире. Но такое затишье всегда ненадолго. Это, как думал Конан, продлится не больше года. А чтобы умереть с голоду, этого времени больше чем достаточно. Конан провел несколько последних месяцев в поисках хорошей драки, скитаясь по центральным областям - Офиру, Коринфии и Кофу. Обычно он путешествовал, нанимаясь охранником в какой-нибудь караван. Когда солдату не с кем воевать, бандитизм - обычное дело. Конан раньше тоже был бандитом, но сейчас он чувствовал, что это занятие его недостойно. Хотя, с другой стороны, он понимал, что лучше разбойничать, чем умирать с голоду. Последний его караван уже распродал в Асгалуне все свои товары, и Конан теперь устроился в припортовой таверне под названием "Альбатрос"; он жил на те деньги, что ему заплатили, и ждал, не подвернется ли еще чего-нибудь подходящего. Но сейчас от его жалованья почти ничего не осталось, а будущее настолько туманно, что Конан знал: появись сейчас у берега пиратский корабль - соблазн будет слишком велик. И в самом деле, сидя вот так однажды за старым выщербленным столом и глядя в узкую амбразуру окна, он увидел, что в маленькую бухту заходит какой-то незнакомый корабль. Вот он обогнул северную оконечность бухты, и Конан опытным взглядом отметил, какие у него мачты и какая форма паруса. Его небольшой корпус позволял быстро двигаться и обеспечивал хорошую маневренность. Больше Конан ничего не мог рассмотреть, а корабль со спущенными парусами уже входил в гавань на длинных веслах. Это был самый настоящий военный корабль, и Конан решил непременно перекинуться парой слов с капитаном, как только они пришвартуются. Но от этих планов его отвлекла одна приятная неожиданность.

- Все эти таверны одинаковы, - сказала молодая женщина. На ней было простое платье из голубого шелка, украшенное золотым поясом, который несколько раз обвивался вокруг ее стройной талии и завязывался сложным узлом. Его длинные концы с кистями свисали почти до колен. Короткие сапожки на ногах женщины тоже были изукрашены золотой нитью. Но не дорогие одежды приковывали к ней внимание бездельников и головорезов, что наводняют узкие улочки портовых городов, - а ее удивительная и непривычная красота. У нее была совершенно белая кожа, а глаза - огромные и такие светлые, что казались почти бесцветными. С платиновым отливом волосы, распущенные по спине, доходили ей почти до талии, на лбу они были схвачены только узкой золотистой повязкой, украшенной большим матовым опалом в золотой оправе. Если бы не светящиеся волосы, нежная кожа и огромные светлые глаза, ее можно было бы принять за альбиноса. Как правило, столь привлекательная и так богато одетая женщина не могла в этом районе пройти спокойно и десяти шагов, но бесчисленные злодеи, то и дело попадавшиеся на пути, отступали, не причиняя никакого вреда. Причина не в том, что в них заговорило благородство, просто женщина была не одна. Один из ее спутников, тот, что шел слева, не испугал бы никого. Он был подвижный ц маленький, говорил много и быстро и все время размахивал руками. Одет в бархат и кожу, обычный костюм странствующего аквилонца, у пояса висел короткий меч с толстой рукояткой, какие носят многие путешественники. Полную безопасность женщины обеспечивал другой ее спутник. Это был высокий человек, немного худощавый, но крепкий и сильный. Крупная голова его прочно сидела на мускулистой шее, закрытой золотистой бородой, и он то и дело окидывал свирепым взглядом все вокруг, готовый к встрече с любой опасностью. Доспехи, если они и были, скрывала кожаная туника, а на широком прошитом бронзой поясе висел тяжелый аквилонский боевой меч с лезвием длинным и широким. Двуручный эфес был обтянут тонкой акульей кожей. Когда-то жемчужно-серого цвета, с грубой текстурой эфес был изрядно потрепан и потерт от частого пользования. Цвет его теперь приближался к черному. Любому опытному бойцу такой вид оружия ясно говорил, что его обладателя лучше обходить стороной. Пружинистая походка великана и его львиный взгляд подтверждали, что это он сам, а не кто-то из бывших владельцев так вытер эфес своего меча. - Вот! - сказал тот, что поменьше. - "Альбатрос!" Видите? Над дверью изображение парящей птицы. Эта тварь родом из южных стран, и грациозней ее в полете просто нет. Так же как и более неуклюжей на земле. Для любого корабля последовавший за ним альбатрос - знак удачи. А по преданиям древнего Ахерона, внезапно объявившийся на удаленной от моря территории альбатрос - знак... - Да, да, знаю, Спрингальд,- улыбнулась женщина. - Но мы сюда за человеком пришли, а не слушать интересные истории. И человек, которого мы ищем, должен быть за этой дверью. - Я пойду вперед, малышка, - сказал великан. Его пальцы обхватили рукоять меча. Несмотря на жару, длинные бархатные рукава и перчатки из прекрасной, бежевого цвета кожи скрывали его руки. Для того чтобы не задеть головой тяжелый дверной косяк, человеку пришлось низко пригнуться. Проделал он это как истинный воин. Здоровяк не стал нагибать голову, подставляя беззащитную шею любому нападающему, а вместо этого низко присел в коленях, оставив туловище прямым, и как только миновал косяк, тотчас же распрямился в полный рост. Он моментально окинул взглядом помещение, после чего великан слегка расслабился, подавая сигнал остальным. Большое помещение, в котором они оказались, напоминало амфитеатр. Стойка бара начиналась прямо от двери и тянулась по правую руку через весь зал. Слева располагалась лестница, ведущая наверх. Самый верхний ярус амфитеатра был, вероятно, шагов шесть в длину. Еще четыре яруса, каждый шириной со столик, спускались к нижнему уровню, где стояло множество столов и стульев. В дальней стене было пробито четыре круглых окна, через которые струился солнечный свет. Через них вошедшим была видна гавань с мерцающей бликами поверхностью воды. В этот ранний час в зале находилось не более дюжины посетителей. Человек за стойкой бара поднял глаза на трех новых посетителей. При виде их дорогой одежды и амуниции он выбежал из-за стойки, вытирая руки о передник и отвешивая самые учтивые поклоны, на которые только был способен. - Многоуважаемые, моя госпожа, чем могу вам служить? - Мы ищем человека. Киммерийца. Нам сказали, он должен быть здесь. Здоровяк говорил отрывисто, сквозь зубы, словно знал цену своим словам и не желал их тратить понапрасну. - А-а, - разочарованно протянул хозяин, - вы имеете в виду Конана. Он сидит наверху, вон за тем столиком, у окна. - Прекрасно, - сказала женщина. - Будь так любезен, принеси на тот стол кувшин своего лучшего вина и четыре стакана. - Сию минуту, госпожа. Хозяин поспешил обратно за стойку. Конан внимательно наблюдал за вошедшими. Их вид был весьма необычен для такого места, как "Альбатрос". На первый взгляд, судя по ткани и покрою их одежды, они были из Аквилонии. Маленький казался довольно эксцентричным и нервным, но у Конана было такое чувство, что со своим коротким мечом он управлялся гораздо лучше, чем можно подумать с первого взгляда. Великан же выглядел весьма внушительно. Своими дорогими одеждами он походил не на безвкусного пижона, а скорее на человека благородного происхождения. Он явно принадлежал к военной аристократии, а его телосложение и боевой меч говорили о том, что к военному искусству он относится очень серьезно. Их спутница была для Конана загадкой. В компании аквилонцев и по-аквилонски одетая, она тем не менее белизной своей кожи напоминала Конану гиперборейцев. Он видел, как хозяин показал рукой туда, где он сидел, и эти трое двинулись к его столику. Похоже, фортуна поворачивается к нему лицом. Незнакомцы подошли. - Это ты Конан из Киммерии? - спросил здоровяк. - Да, я,- ответил Конан, не вставая с места и не предлагая никому присесть. Не стоит торопить события. - Я - Ульфило, маркграф Петвы, что в Аквилонии. Эта дама - Малия, жена моего брата. -А я - Спрингальд, - сказал тот, что поменьше. - Ученый и учитель из Танасула. - Мы бы хотели, чтобы ты нам помог во время путешествия, которое нам предстоит, - сказал Ульфило. Появился хозяин с кувшином и стаканами. Он расставил все это на столе, наполнил стаканы и удалился, почтительно кланяясь. Вот теперь Конан поднялся, жестом показал на свободные стулья, приглашая всех сесть. - Если вы и вино покупаете, я буду более чем счастлив вас выслушать. Все четверо сели и пригубили вина. - За последнее время мне здесь ни одного интересного занятия не предлагали, - сказал Конан, постепенно вникая в суть дела. - Я весь внимание. - Сразу по прибытии б этот порт, - начал Ульфило, - мы стали искать моряков, которые бывали у Черного Берега. Нам сказали, что ты один из них. - Правильно, - подтвердил Конан. - Но здесь есть и еще ребята. Каждый сезон к Черным землям отправляется торговать множество кораблей. - Да, - сказал Спрингальд, - до Куша или немного дальше на юг, но нам-то надо значительно южнее. Много лиг к югу от реки Зархеба. - Ходят слухи, - сказала Малия, - что ты бывал и в тех водах. Конан помолчал. - Бывал, - сказал он, - но это было много лет назад. - Не думаю, чтобы береговая линия за это время изменилась, - сказал Спрингальд. - Но так далеко на юг забираются очень немногие. - Тот, кто хочет получить хорошие барыши, должен добираться туда, где не бывает конкурентов; - уклончиво ответил Конан. Правда состояла в том, что в тех краях не бывал почти никто, кроме пиратов. - И как далеко на юг ты забирался? - спросила Малия. - Так далеко, что названий тех рек и земель вы даже и не слыхали. Так далеко, что человек с белой кожей в тех краях диво дивное. Конан внезапно рассмеялся. - Что в этом смешного, Конан? - мягко спросил Ульфило. - Только что пришло в голову, - ответил тот. - Тамошние ребята считали белым меня. - Конан ткнул большим пальцем руки в свою широкую грудь, которая была видна в расшнурованном вырезе его кожаной туники. Грудь Конана вся покрыта таким же темным загаром, как и его задубевшее от ветра, покрытое шрамами лицо. - А я в тех краях изжарился до такой черноты, как какой-нибудь тамошний пикт. Интересно, что бы они подумали об этой даме? - Им еще представится такая возможность, - тихо сказала женщина. Лицо Конана опять стало серьезным. - Так что вы предлагаете? Те места не слишком хороши для людей, которых никогда прежде не забрасывало в жаркие страны. Малия рассматривала человека, сидящего напротив. Она видела перед собой мужчину, которому на вид можно было дать лет двадцать пять. С таким же успехом ему можно было дать и все тридцать пять. Мощная внешность, излучающая дремлющую свирепость отдыхающего хищника. Простая туника из мягкой черной кожи. И как дань теплому климату, на ногах кроме обуви ничего нет. Как руки, так и ноги перетянуты тугими узлами мускулов со следами старых ран. Его единственным украшением была пара тяжелых бронзовых браслетов. Меч на поясе был длинным и тонким, никаких украшений на рукоятке. С другой стороны покачивался острый кортик. Кошелек, свисавший с пояса рядом с кортиком, видимо, совсем пуст. Но в общем внушительная внешность этого человека вызывает уважение. Пожалуй, он в чем-то сродни ее огромному и даже чрезмерно заботящемуся о ней Ульфило. - Нам надо найти одного человека, - сказал великан. - Моего младшего брата, мужа Малии. Он покинул Петву, наше родовое гнездо, два года назад. Последнее послание от него мы получили из Кеми, что в Стигии. Оттуда он двинулся дальше на юг. Конан сделал большой глоток вина. - К югу от Кеми - весь Черный Берег. Отправляться его искать, не зная дороги, - безумие. Предлагаю вам подождать его дома. Если он вернется отлично. Если нет - вы должны считать его погибшим. - Нет, ты не понимаешь, - сказала Малия. - Мой муж послал письмо из Кеми после долгого путешествия на юг. Он вернулся на север и оставался в Кеми, пока не снарядил новую экспедицию. Потом он снова поплыл на юг. - Ну, если так, - сказал Конан, - значит, он человек, которому неплохо живется в тех свирепых землях. Почему бы вам тогда не предоставить его самому себе? Конан подумал, что этот человек, должно быть, стал пиратом. В этом случае помогать его семье выслеживать родственничка - последнее дело. Множество сынков и посопливее уходило из дома, чтобы выйти на большую дорогу. После нескольких успешных прогулок человек мог вернуться домой, стать землевладельцем, рассказав пару баек о баснословно выгодной торговле в экзотических странах, и зажить абсолютно респектабельной жизнью. И все это после щекочущей нервы карьеры грабителя и убийцы. - Нет, мы обязаны его найти, - сказала Малия. - В письме он очень настаивал. Он хочет, чтобы мы снарядили корабль, набрали боевую команду и последовали за ним. - Так ты нам поможешь? - вмешался Ульфило. - Это зависит от многого, - отозвался Конан. - Во-первых, сколько вы мне заплатите? - Тысячу золотых марок Аквилонии, - ответил Ульфило не раздумывая. После нашего благополучного возвращения. Конан покачал головой: - Если вам нужна моя помощь в поисках брата, я бы хотел, чтобы мне заплатили, как только мы его найдем. Потом я немедленно возвращаюсь, а ваши планы меня не касаются. - Справедливо, - сказал Ульфило. - Хорошо, тысячу марок, как только мы найдем его живым и здоровым. Конан опять покачал головой: - Нет. Жив он или нет, рискую я одинаково. Если нет, вы мне заплатите, как только мы найдем место, где он погиб. Ульфило заворчал, но Малия оборвала его: - Мы согласны. - Так, с этим все, - сказал Конан. - Теперь скажите, куда ваш брат направлялся? И что ему понадобилось так далеко на юге? Теперь покачал головой Ульфило: - Будь уверен, у него были на то причины. - Я не возражаю,- сказал Конан,- но-мне надо знать, где вы предлагаете его искать. - А ведь тебя здесь считают смельчаком, - сказала женщина. - Неужели ты испугался? - Нет, - ответил Конан, - но еще никто не называл меня дураком. И если мне это просто не нравится, то могу гарантировать, что ни один капитан не захочет рисковать своим кораблем, направляясь неизвестно куда. А матросов даже большими деньгами не заманишь к черту в пасть. Они помолчали. Спрингальд посмотрел на Ульфило. Тот кивнул. Кивнула и Малия. Ученый обратился к Конану: - Киммериец, что тебе известно о месте под названием Берег Костей? `Конан нахмурился: - У него дурная слава. Даже самые свирепые пираты туда редко заходят. Это шесть дней пути к югу от устья Зархебы. - Ты бывал там? - спросил Спрингальд. - Да, хотя и не по своей воле. Нас занесло туда в бурю, и пришлось две недели стоять на якоре, пока не починили корабль. Мало кто захочет повторить такое приключение. - А ты видел острые белые скалы, обрамляющие побережье? - спросил Спрингальд. - А как же. Именно из-за скал это место так опасно для кораблей. Издалека они похожи на кости большого морского животного, выброшенного на берег, отсюда и название. - А реку в зеленых пятнах, что лениво несет свои воды к морю? Ее ты там видел? - взволнованно продолжал свои расспросы Спрингальд. - Да, ее тоже трудно пропустить. Это ведь единственный источник пресной воды в тех местах, но даже и та вода кажется пресной только по сравнению с морской. Нам приходилось процеживать ее через тонкие тряпки раз по шесть, чтобы избавиться от всякой зелени. Только тогда эту воду можно было с трудом пить. Конан подозрительно посмотрел на него: - А откуда ты все это знаешь? А-а, этот ваш загадочный брат, должно быть, написал что-то в своем письме. - Совсем нет, - ответил ученый. - Людям нашего времени та часть береговой полосы почти неизвестна, но в летописях древнего царства Ахерон она описана довольно подробно. Скажем, только в "Путешествиях Ахмесаз-завоевателя" этот великий мореход подробнейшим образом описывает десять рейдов к тем берегам. А "Записи Лоцманской Гильдии Пифона" насчитывают двадцать семь... - Успокойся, Спрингальд, - прервала его Малия. Она улыбнулась Конану: Он так может часами продолжать. Но главное, можешь быть спокоен, кое-что о тех землях мы знаем, хотя никогда там и не были. - Но этим сведениям уже несколько веков, - сказал Ульфило. - Какие народы там обитают теперь? - В этом и есть главная опасность, - ответил Конан. - О тех племенах говорят, что они каннибалы. Я никогда не видел, как они едят людей, но эти ребята утаскивали с собой и живых и мертвых. После этого парней уже больше никто не видел, но зато до нас доносились такие дикие крики людей, как будто ночь за ночью над ними измывались настоящие демоны. Даже если они и не каннибалы, то, могу вам сказать, чужаков не жалуют точно. - Извини, Конан, - вмешался Спрингальд. - Но ведь может быть и так, что им не нравится именно такой тип чужаков, каким были вы? Вероятно, у них имелся неприятный опыт общения с людьми, напоминающими тебя и твоих товарищей. Конан заворчал, затем криво усмехнулся: - Ты имеешь в виду, был ли я пиратом? Да, был. Но так давно, что об этом все уже и забыли. Я был тогда гораздо моложе и, соответственно, гораздо менее законопослушен. И я допускаю, что кое-кто из моих подельников мог быть слегка грубее, чем было необходимо. - Тогда, - сказал Спрингальд, - есть вероятность, что к мирным торговцам они будут относиться менее враждебно? - Возможно, - сказал Конан. - Но только в том случае, если у вас будет серьезная компания, вооруженная до зубов. Все племена по побережью настоящие хищники, которые нападают друг на друга и охотятся на выживших после кораблекрушения моряков. Дикари, правда, вынуждены покупать то, что не могут заполучить в ходе налетов, но особой любезности при этом не проявляют. - Как это? - спросила Малия. - А так, они могут напасть на любого торговца и отнять все что можно, даже зная, что после этого ни один купец еще очень долго не появится в этих краях. Их совершенно не заботит будущее. - Очень много людей и здесь поступает точно так же, - язвительно сказал Ульфило. - Только мы зовем их не пиратами, а королями и аристократами. - Пожалуй, ты прав, - отозвался Конан. - В глубине души большинство из нас - тоже дикари. Разница в том, что мы немного сдержаннее. Но у великих мира сего, так же как и у черных аборигенов, эта черта начисто отсутствует. - А как называется этот народ? - спросил Спрингальд. - Сами они называют себя борана, - ответил Конан. - А! В южной части Куша есть народ, который зовет себя палана, а на севере - горный народ, известный как фатада. Оба этих народа говорят почти на одном языке, который произошел от классического кушитского. Могут эти борана быть южной ветвью того же самого племени? - Очень может быть, - почти с уважением произнес Конан. - Правда, кроме их воплей и боевых кличей, я ничего не слышал, но по звучанию это напоминало кушитский язык, а некоторые из моих товарищей-кушитов говорили, что они даже смогли бы разобрать слова, если бы дикари говорили помедленнее и не так злобно. - А вы ходили когда-нибудь в глубь страны? - спросил Ульфило. - Только не с Берега Костей. В других частях Черного Берега - да. - А что там, вдали от берега? - наклонилась вперед Малия. Конан отвел взгляд к окну, как бы рисуя себе картину далекого прошлого и дальних стран. - Люди говорят о Черных Королевствах как об одной целой стране. Но это не так. Кто-то увидел крохотный кусочек территории, высадившись на берег лишь однажды, и думает, что видел все Черные земли. Это же глупость. Большинство людей слышало о тех местах - что? Огромные, наполненные визгом, кишащие всякими тварями джунгли с их ядовитыми испарениями, злобными хищниками и еще более злобными людьми. Но это только побережье. Черные земли состоят не из одних джунглей. Джунгли - лишь малая их часть. Пойдите в глубь территории вдоль какой-нибудь реки, особенно если это Зархеба, - и вы неделями будете плутать в джунглях, временами буквально прорубая себе дорогу. Сверните в другую сторону - и через полдня вы окажетесь в горах. А еще один двухдневный переход выведет вас на высокое плато, где почти нет деревьев, а земля покрыта превосходной мягкой травой. Я видел такие места, где ходят стада антилоп, настолько огромные, что чиновники со всей Аквилонии не смогли бы пересчитать их. - Ты когда-нибудь слыхал о вершине с двумя пиками, которая называется Рога Шушту? - спросила Малия. Конану пришлось вернуться из своих воспоминаний в окружающую реальность. - Никогда. А что это? - Просто приметная гора, - пожала Малия своими красивыми плечами. - Мой муж упоминает о ней в письме. Ульфило бросил на нее свирепый взгляд и повернулся к Конану: - Ну так что, киммериец? Ты будешь нашим проводником? Конан задумался. Более безнадежную затею трудно было себе представить. А он участвовал во многих авантюрах и знал цену каждой. Скорее всего, человека, которого они ищут, уже нет среди живых. То побережье, куда они хотят добраться, - самое дикое место из всех, где бывал Конан. С другой стороны, эти люди внушали доверие, женщина была красивой, и, что самое важное, других вариантов ему никто не предлагал. Затея, над которой он еще пару месяцев назад просто посмеялся бы, теперь была не лишена привлекательности. Конан скучал без дела, и предложение незнакомцев сулило массу приключений. К тому же, если все пройдет благополучно, тысяча золотых марок позволит ему безбедно существовать еще долгое время. Может быть, до тех самых пор, пока не начнется очередная война. Наконец этот манящий, искушающий Черный Берег... Конан еще раз глянул в окно, как будто стараясь разглядеть ту огромную неизведанную страну, лежащую за горизонтом. А та страна так огромна, что, наверное, все Западные и Восточные земли, вместе взятые, не сравнятся с ней по размерам. Никто и никогда не видел и половины той неизведанной страны. Там случаются такие чудеса, которые и не снились ученым типа этого Спрингальда. Ужасы, конечно, тоже бывают, и в избытке. Постоянная драка за выживание и предстоящие лишения не страшили Конана, для него это обычное дело. - Хорошо, я с вами, - сказал он наконец. Все трое облегченно вздохнули и заулыбались, как будто все стало ясно и благополучный исход дела уже неминуем. - Мы здесь недавно, - сказала Малия. - Есть в гавани подходящий корабль? - Нет, - ответил Конан. - Сейчас нет, никто не заходит уже несколько недель. Обычное торговое судно нам не подойдет. Нам нужен боевой корабль с соответствующей командой и разворотливым капитаном. Прямо сейчас в гавани нет ни корабля, ни капитана. Все трое сникли. - Это значит, что мы здесь застряли надолго? - спросила Малия. - Отнюдь, - ответил Конан. - Не надо головоломок, дружище, - рыкнул Ульфило. - В порту либо есть нужный корабль, либо его там нет. Так что? Конан ухмыльнулся: - Прямо сейчас его там действительно еще нет, а вот через пару минут уже будет. Вот! Бросает якоря! - Что ты имеешь в виду? - спросил Ульфило, поднимаясь и разворачиваясь к окну, в которое был устремлен взгляд Конана. Конан указал пальцем через похожее на иллюминатор окно туда, где в двухстах футах от берега теперь покачивался только что прибывший корабль. - Похоже, это то, что нам надо. Остальные тоже смотрели в окно. - Какой-то он маленький, - недоверчиво заметила Малия. - Пойдем, - поднялся со своего места Конан, - поговорим с капитаном. А по дороге я расскажу вам кое-что о путешествиях по опасным побережьям. Все четверо вышли из "Альбатроса".