Стивен Кинг - Кто нашел, берет себе

– Пойду, – кивает он, – но не буду возражать, если ты введешь меня в курс дела. Представляешь себе, о чем речь? – Вариантов много, потому что хорошие дети – не всегда хорошие дети. Это может быть мелкая кража. Или драка в школе, или дядя с похотливыми ручонками. По крайней мере Ходжес не сомневается (практически не сомневается, зная, что возможно все), что подруга Барбары никого не убила.

– О брате Тины, так зовут подругу Барбары, я тебе говорила? – Холли пропускает его кивок: она с вожделением смотрит на ручку. Начинает покусывать нижнюю губу. – Тина думает, что ее брат украл деньги.

– Сколько лет брату?

– Старшеклассник. Это все, что я знаю. Могу я получить свою ручку назад?

– Нет. Выйди на улицу и выкури сигарету.

– Я больше этим не занимаюсь. – Ее взгляд смещается вверх и влево: в свою бытность копом Ходжес часто такое видел. Если подумать, даже Оливер Мэдден проделал это пару раз, когда врал, а Мэдден – профи. – Я завя…

– Только одну. Это тебя успокоит. Ты дала им что-нибудь поесть?

– Я не подумала об этом. Сожа…

– Ничего, все нормально. Перейди улицу и купи какую-нибудь еду. «Нутрабары» или что-то такое.

– «Нутрабары» – это собачье лакомство, Билл.

– Тогда энергетические батончики, – терпеливо отвечает он. – Здоровую пищу. Без шоколада.

– Хорошо.

Она разворачивается на низких каблуках, взметнув юбкой. Глубоко вдохнув, Ходжес входит в кабинет.

Девочки сидят на диване. Барбара – черная, Тина – белая. Его первая мысль – соль и перец. Только в солонке и перечнице из разных наборов. Да, прически у них одинаковые: конский хвост. Да, кроссовки одинаковые, какие сейчас в моде у девочек-подростков. И да, каждая держит в руках журнал с кофейного столика. Правда, «Поиски», журнал профессиональных детективов, – едва ли обычное чтиво для юных девушек, но ничего страшного в этом нет, потому что совершенно очевидно: ни одна из них журнал не читает.

Барбара – в школьной форме и выглядит собранной. Вторая девочка – в черных брюках и синей футболке с бабочкой на груди. Лицо у девочки бледное, а покрасневшие глаза смотрят на Ходжеса с надеждой и ужасом, от которых щемит сердце.

Барбара вскакивает и обнимает Ходжеса; раньше этому помешал бы его живот.

– Привет, Билл, как я рада вас видеть! – Ее голос звучит по-взрослому, и какая она высокая! Неужели ей уже четырнадцать? Как такое возможно?

– И я рад видеть тебя, Барбс. Как Джером? Летом приедет домой? – Джером сейчас в Гарварде, а его альтер эго – малограмотный Тайрон[17], похоже, отбыл в неизвестном направлении. Когда Джером учился в старших классах и помогал Ходжесу по хозяйству, последний частенько наведывался в гости. Ходжес из-за этого не грустит – Тайрон так и остался подростком, – но без Джерома точно скучает.

Барбара морщит нос.

– Приезжал на неделю, теперь снова уехал. Везет свою подругу, она откуда-то из Пенсильвании, на первый бал. Вам не кажется, что это расизм? Мне – да.

Ходжес не собирается развивать эту тему.

– Пожалуйста, представь меня своей подруге.

– Это Тина. Она раньше жила на Гановер-стрит, в квартале от нас. В следующем году хочет учиться в Чэпл-Ридж вместе со мной. Тина, это Билл Ходжес, он тебе поможет.

Ходжес немного наклоняется и протягивает руку белой девочке, которая сидит на диване. Тина поначалу сжимается в комок, но потом застенчиво пожимает его ладонь. А отпустив, начинает плакать.

– Не следовало мне приходить. Пит разозлится на меня.

Ох, черт, думает Ходжес. Берет из коробки на столе несколько бумажных салфеток, но Тине отдать не успевает: Барбара перехватывает их и вытирает подруге глаза. Потом садится рядом с ней на диван и обнимает ее.

– Тина, – строго говорит Барбара, – ты пришла ко мне и попросила о помощи. Это и есть помощь. – Ходжес изумлен тем, как она сейчас похожа на мать. – Ты просто должна повторить ему все, что рассказала мне.

Барбара поворачивается к Ходжесу:

– И пожалуйста, Билл, ничего не говорите моим родителям. И Холли пусть не говорит. Если вы расскажете моему отцу, он все передаст отцу Тины. Тогда ее брата действительно ждут неприятности.

– Пока не будем об этом. – Ходжес не без труда выдвигает из-за стола вращающееся кресло: просвет между стеной и столом небольшой, но он справляется. Не хочет, чтобы стол разделял его и испуганную подругу Барбары. Не хочет выглядеть директором школы. Садится, сжимает руки коленями, улыбается Тине.

– Давай начнем с твоего полного имени.

– Тина Аннетта Зауберс.

Зауберс. В голове звякает колокольчик. Эта фамилия ему знакома. Какое-нибудь давнее дело? Возможно.

– Что тебя тревожит, Тина?

– Мой брат украл деньги, – шепотом отвечает она. Ее глаза вновь наполняются слезами. – Думаю, много денег. И он не может вернуть их, поскольку они потрачены. Я рассказала Барбаре, потому что ее брат помог остановить того безумца, который изувечил моего папу и пытался взорвать ЦКИ во время концерта. Я подумала, вдруг Джером поможет мне, ведь он получил медаль за храбрость и все такое. Его показывали по телевизору.

– Да. – Ходжес кивает. Холли тоже могли показать по телевизору – она действовала не менее храбро, и ее хотели видеть, – но на том этапе жизненного пути Холли Гибни скорее хлебнула бы жидкости для очистки сточных труб, чем появилась бы перед камерами и отвечала на вопросы.

– Только Барбара сказала, что Джером в Пенсильвании и мне надо поговорить с вами, потому что вы раньше работали в полиции. – Тина смотрит на него огромными влажными глазами.

Зауберс, размышляет Ходжес. Да, конечно. Имени он не помнит, но фамилию забыть сложно, и он знает, почему звякнул колокольчик. Зауберс серьезно пострадал, когда Хартсфилд направил «мерседес» в толпу безработных, пришедших на ярмарку вакансий.

– Поначалу я собиралась поговорить с вами сама, – добавляет Барбара. – Так мы с Тиной решили. Чтобы, ну, прощупать почву и понять, готовы ли вы помочь. Но сегодня Тинс приехала ко мне в школу такая расстроенная…

– Потому что у него все стало хуже! – восклицает Тина. – Я не знаю, что происходит, но с тех пор как он отрастил эти глупые усы, ему хуже! Он говорит во сне – я слышу, – и он худеет, и у него вновь появились угри, и наша учительница по охране здоровья говорит, что причина этого – стресс, и… и… я думаю, иногда он плачет. – На ее лице изумление, словно она и представить себе не может плачущего старшего брата. – А вдруг он покончит с собой? Вот чего я действительно боюсь, потому что подростковые самоубийства – большая проблема!

Это тоже с охраны здоровья, размышляет Ходжес. И чистая правда.

– Она ничего не выдумывает, – вставляет Барбара. – Это удивительная история.

– Тогда давайте ее выслушаем, – предлагает Ходжес. – С самого начала.

Тина набирает полную грудь воздуха и начинает.

Ходжес сомневался – если бы его спросили, он бы так и ответил, – что печальный рассказ тринадцатилетней девочки может удивить его, не говоря уже о том, чтобы поразить, но он поражен, это точно. И он верит каждому слову: это слишком безумная история, чтобы ее выдумать.

К концу своего рассказа Тина заметно успокоилась. Ходжес с подобным уже сталкивался. Хороша исповедь для души или нет, но нервы она точно успокаивает.

Он открывает дверь в приемную и видит, что Холли сидит за столом, раскладывает на компьютере пасьянс. Рядом с ней пакет, в котором достаточно энергетических батончиков, чтобы прокормить всех четверых во время осады зомби.

– Заходи, Холс, – говорит он. – Ты мне нужна. И это прихвати.

Холли нерешительно входит, смотрит на Тину Зауберс и определенно успокаивается. Девочки берут по энергетическому батончику, и это еще больше успокаивает Холли. Берет батончик и Ходжес. Салат, который он съел на ленч, давно переварен, да и вегетарианский бургер был не слишком сытным. Иногда он грезит, как идет в «Мак» и заказывает все меню.

– Вкусно, – говорит с полным ртом Барбара. – У меня малиновый. А у тебя, Тинс?

– Лимонный, – отвечает та. – Тоже вкусный. Спасибо, мистер Ходжес. Спасибо, мисс Холли.

– Барб, – спрашивает Холли, – а где ты сейчас, по мнению твоей мамы?

– В кино, – отвечает Барбара. – Снова смотрим «Холодное сердце», караоке-версию. Ее показывают каждый день в «Синема-севен». Давным-давно. – Повернувшись к Тине, она закатывает глаза, та отвечает тем же. – Мама сказала, что домой мы можем приехать на автобусе, но не позже шести вечера. Тина ночует у нас.

Времени не много, думает Ходжес.

– Тина, я хочу, чтобы ты рассказала все снова, чтобы Холли могла послушать. Она – моя помощница, очень умная. И умеет хранить секреты.