Сара Шепард - Безупречная

- Я позвоню Хелен, когда мы придем домой.

- Нет! - Эмили вырвалась, а затем стала перед матерью полусогнувшись, как становятся борцы сумо, когда собираются бороться.

- Как ты можешь говорить, что я тебе не дочь? - завизжала она.

- Как ты можешь отсылать меня?

Миссис Филдс снова потянулась к ее руке, но кроссовки Эмили зацепились за неровный дерн в траве.

Она упала вниз, ударившись копчиком о землю и ощутив вспышку боли.

Когда ее глаза открылись над ней была ее мать.

- Вставай.

Пойдем.

- Нет! - ревела Эмили.

Она пыталась встать, но ногти ее матери впивались ей в руку.

Эмили сопротивлялась, но знала, что это безнадежно.

Она бросила взгляд на Майю, которая все еще не двигалась.

Глаза Майи были огромными и влажными, и она выглядела крошечной и одинокой.

"Я могу никогда ее больше не увидеть", - подумала Эмили.

Это могло произойти.

- Что в этом плохого? - закричала она своей матери.

- Что плохого в том, чтобы отличаться? Как ты можешь ненавидеть меня за это?

Ноздри ее матери расширились.

Она сжала кулаки и открыла рот, готовая выкрикнуть что-то в ответ.

А затем внезапно из нее как будто выпустили воздух.

Она отвернулась и издала легкий звук горлом.

И в конце концов она показалась такой истощенной.

И испуганной.

И пристыженной.

Без макияжа и в своей пижаме она казалась такой ранимой.

Вокруг ее глаз были покраснения, как будто она долго плакала.

- Пожалуйста.

Давай просто пойдем.

Эмили не знала, что еще сделать и поднялась.

Она последовала за своей матерью по темной, безлюдной аллее на парковку, где увидела их знакомый вольво.

Дежурный на парковке встретил взгляд ее матери и оценивающе усмехнулся Эмили, как будто миссис Филдс пояснила ему, почему припарковалась здесь и вытащила Эмили с вечеринки.

Эмили перелезла через переднее сиденье.

Ее взгляд упал на ламинированное колесо с гороскопом, которое было в кармане автомобильного сиденья.

Колесо предсказывало гороскоп каждому знаку зодиака на все двенадцать месяцев этого года, так что Эмили достала его, выставила на тельца, свой знак, и посмотрела предсказание на октябрь.

Твои любовные отношения станут более осуществимыми и приносящими удовлетворение.

Возможно в твоих отношениях в прошлом были трудности, но отныне начнется спокойное плаванье.

"Ха", - подумала Эмили.

Она вышвырнула колесо с гороскопами из окна машины.

Она больше не верит в гороскопы.

Или картам Таро.

Или знакам, или сигналам или чему-либо еще, что утверждает, будто что-то происходит по определенной причине.

По какой причине произошло это?

Ее пронзило холодом.

Пятнадцать минут назад мне позвонили и сказали, что ты тут.

Она с бьющимся сердцем порылась в своей сумке.

В ее телефоне было одно новое сообщение.

Оно пришло почти два часа назад.

"Эм, я вижу тебя! И если ты не прекратишь, я позвоню сама-знаешь-кому.

Э".

Эмили закрыла руками глаза.

Почему Э просто не убила ее вместо этого?

В первую очередь, Лукас достал Ханне помятый спортивный свитер Розвуд Дэй и красные спортивные шорты из своей машины.

- Игл Скаут всегда готов ко всему, - продекламировал он.

Во вторую очередь, он отвез ее в читальный зал колледжа Холлис, чтобы она могла переодеться.

Он был за несколько улиц от планетария.

Читальный зал был очень простым - большая комната в доме девятнадцатого столетия, полностью предназначенная для отдыха и чтения.

Там пахло дымом трубок и кожаными переплетами, было полно всяких книг, карт, глобусов, энциклопедий, журналов, газет, шахмат, кожаных кушеток и двухместных диванчиков.

Технически он был лишь для студентов колледжа и преподавательского состава, но было довольно просто войти, вскрыв боковую дверь.

Ханна вошла в крошечную уборную, стянула порванное платье и отправила его в маленькую хромированную мусорную урну, загрузив его туда, где ему было и место.

Она выскользнула из уборной, бросилась на кушетку рядом с Лукасом и просто… потеряла самообладание.

Рыдания, которые она держала внутри себя неделями - может, даже годами - вырвались из нее.

- Я больше никому не нравлюсь, - прерывающимся голосом произнесла она между всхлипами.

- И я навсегда потеряла Мону.

Лукас прикоснулся к ее волосам.

- Все в порядке.

В любом случае она тебя недостойна.

Ханна плакала, пока не заболело горло и не распухли глаза.

В конце концов она прижалась головой к груди Лукаса, которая была куда солиднее, чем казалась.

Какое то время они лежали в тишине.

Лукас пропускал свои пальцы сквозь ее волосы.

- Что заставило тебя прийти на вечеринку? - спросила она немного погодя.

- Я думала, тебя не пригласили.

- Меня пригасили.

Лукас опустил глаза.

- Но… я не собирался идти.

Я не хотел, чтобы ты плохо себя чувствовала и хотел провести вечер с тобой.

Легкие искры проскочили в ее животе.

- Мне очень жаль, - тихо сказала она.

- Отказаться от нашей игры в покер в последнюю минуту, как я, из-за дурацкой вечеринки Моны.

- Все в порядке, - сказал Лукас.

- Это не имеет значения.

Ханна уставилась на Лукаса.

У него были такие мягкие голубые глаза и восхитительные розовые щеки.

Для нее это имело большое значение.

Она все время тратила столько сил, чтобы достичь совершенства: одеваясь в идеальные наряды, выбирая идеальный рингтон, поддерживая свое тело в идеальном состоянии, заводя идеальную лучшую подругу и идеального парня - но ради чего было все это совершенство?

Может, Лукас был идеалом, только другого типа.

Он заботился о ней.

Ханна даже не поняла, как это произошло, но они очутились на одном из скрипучих двухместных диванчиков и она была у Лукаса на коленях.

Странно, но ее не смущало, что она отдавит Лукасу ноги.

Прошлым летом, готовясь к путешествию с семьей Шона на Кейп Код, она ела только грейпфрут и кайенский перец, и не позволила Шону прикасаться к ней в купальном костюме, опасаясь, что он сочтет ее желеобразной.

С Лукасом она не волновалась.

Ее лицо придвинулось ближе к лицу Лукаса.

Его лицо придвинулось ближе к ее.

Она почувствовала как его губы касаются ее щеки, потом уголка ее рта, затем и самого рта.

Ее сердце стучало.

Его губы шелестели вдоль ее губ.

Он потянул ее к себе.

Сердце Ханны билось так быстро и возбужденно, что она боялась оно просто взорвется.

Лукас баюкал голову Ханны в своих руках и целовал ее уши.

Ханна хихикнула.

- Что? - сказал Лукас, отстраняясь.

- Ничего, - усмехаясь, ответила Ханна.

Я не знаю

Просто весело.

Это было весело - ничего похожего на серьезные, важные сеансы поцелуев с Шоном, когда она чувствовала себя как перед судейской коллегией, оценивающей каждый поцелуй.

Лукас был небрежным, несуразным и чрезмерно радостным, как мальчик лабрадор.

Периодически он обнимал ее и прижимал к себе.

В этот миг он начал щекотать ее, заставив Ханну завизжать и скатиться с дивана на пол.

В конечном итоге они улеглись на одну из кушеток, Лукас сверху на ней, водя рукой вверх и вниз по ее голому животу.

Он снял рубашку и прижался своей грудью к ее.

Через какое-то время они остановились и лежали ничего не говоря.

Глаза Ханны блуждали по множеству книг, шахматным наборам и бюстам знаменитых авторов.

Затем она внезапно села.

Кто-то смотрел в окно.

- Лукас! - она указала на темную фигуру, движущуюся у боковой двери.

- Не паникуй, - сказал Лукас, сползая с дивана и подбираясь к окну.

Кусты качались.

Ручка замка начала поворачиваться.

Ханна потянула Лукаса за руку.

Э была здесь.

- Лукас…

- Тссс

Еще щелчок.

Так или иначе, замок повернулся.

Кто-то вошел.

Лукас наклонил голову, прислушиваясь.

Теперь из дальнего коридора приближались шаги.

Ханна отступила на шаг.

Пол заскрипел.

Шаги подошли ближе.

- Эй? - Лукас схватил рубашку и набросил ее обратно.

- Кто там?

Никто не ответил.

Только еще скрип.

По стене скользнула тень.

Ханна оглянулась и схватила самую большую вещь, которую смогла найти: альманах Фармера за 1972 год.

Внезапно вспыхнул свет.

Ханна закричала и занесла альманах над головой.

Перед ними стоял бородатый старик.

На нем были маленькие очки в проволочном каркасе и куртка из рубчатого вельвета, он поднял руки над головой, сдаваясь.

- Я из исторического отдела, - залопотал старик.