Джина Майер - Невидимая угроза
– Ты не слишком-то меня любил, – прошептала Аннетт.
– Скажи мне, как называлось озеро, к которому мы обычно ездили, – взмолился он.
Аннетт обхватила руками плечи и начала раскачиваться взад-вперед. Она мурлыкала песенку – песенку, которую Филипп знал и не узнавал.
«Это бессмысленно, – подумал он. – Я ничего не выясню, потому что я не могу задать правильные вопросы».
Вставая, он ожидал слез, упреков. Думал, она попытается удержать его. Но женщина даже не заметила его ухода.
Филипп уже подошел к двери, когда вспомнил кое-что еще.
– Что будет второго июля?
Аннетт уже совсем ушла в себя, опустила голову, вперила взгляд в ладони. Он подождал пару секунд, не надеясь на ответ. Аннетт исчезла, осталась только пустая оболочка.
Филипп уже отвернулся, когда она произнесла:
– Это наш день. Годовщина. День, когда ты ко мне вернешься.
Зильке ждала его в коридоре.
– Ну как? – с любопытством спросила она.
Филипп пожал плечами.
– Она не поняла, кто я.
– Госпожа Роза живет в своем собственном мире.
– Она давно тут?
– Очень давно. Дольше, чем я тут работаю. Ее перевели сюда из больницы где-то в начале девяностых. Но когда именно… Это можно проверить по документам.
– Как бы то ни было, больше десяти лет. Долгий срок.
Зильке кивнула.
– Для большинства людей наше учреждение – шлюз между больницей и реальной жизнью. Через пару лет они выписываются отсюда, потому что могут сами себя обслуживать. Но в палате № 5 – самые тяжелые пациенты. Госпоже Розе нужна будет помощь до конца жизни.
– Это ужасно.
Зильке пожала плечами:
– Почему? Нам всем нужна помощь, кому-то больше, кому-то меньше. Если смотреть извне, то ее жизнь действительно может показаться ужасной, но никто из нас не знает, что она чувствует на самом деле. Мне она несчастливой не кажется.
– Она была художницей…
– И до сих пор рисует. Пойдемте, я покажу вам картины, созданные ею на сеансах арт-терапии.
В кабинете девушка достала с полки папку с рисунками – акварелью и цветными карандашами. На всех рисунках прослеживался один и тот же мотив – маленькое круглое озеро. В солнечную погоду, в ливень, днем, ночью. На некоторых рисунках были люди – любовные парочки, семьи, дети. На других озеро оставалось заброшенным, одиноким.
– Что это? – Филипп указал на череп животного, висевший над гладью озера, точно призрак.
Зильке прищурилась.
– Похоже на череп козы. – Она улыбнулась. – Понятия не имею. Меня не спрашивайте, я в искусстве не разбираюсь.
– Эти рисунки очень красивые.
– Да, мне тоже так кажется. Такие выразительные, красочные. – Она спрятала папку на полку. – Откуда вы знаете госпожу Розу?
– Она была подругой моего отца. Любовницей. Но это было давно.
Зильке кивнула.
– Мои сестры и брат, как и я, в последнее время получали странные сообщения. С угрозами.
– И вы подумали, что госпожа Роза… – Зильке рассмеялась. – Когда она попала в психиатрическую больницу, Интернета еще не было. И никто не пользовался мобильными телефонами. Я уверена, что она не сумеет отправить электронное письмо или эсэмэс.
Снова тупик.
Филипп вдруг почувствовал, как на него навалилась смертельная усталость.
– Полагаю, вы правы. Спасибо за помощь.
– Пожалуйста. Я рада, что вы зашли. Госпожу Розу никто не проведывает.
– У нее нет семьи, которая позаботилась бы о ней?
– Родственников нет, бывший муж умер. А друзья, похоже, забыли о ней. – Зильке вздохнула. – Так уж устроено наше общество. Если ты не функционируешь должным образом, тебя списывают со счетов.
Филипп кивнул, зная, что это не так. Кто-то не забыл Аннетт Розу.
Сев в машину, он обнаружил, что ему звонили на оба мобильных: госпожа Клопп и Мориц. Вначале Филипп позвонил в офис.
– У меня тут какой-то счет, и я не понимаю, откуда он взялся, – сказала госпожа Клопп.
– Что за счет?
– От фирмы проката автомобилей в Дюссельдорфе. Вы якобы арендовали у них машину пятнадцатого июня. Но в этот день вас вообще не было в Дюссельдорфе.
– Конечно, не было. Должно быть, какая-то ошибка.
– Я уточню.
«Пятнадцатого июня», – лихорадочно вспоминал Филипп. Разве не в этот день пропал его отец?
– Что это за машина? – спросил он.
– Простите, что?
– Ну, автомобиль какой марки?
– «Фольксваген-Поло».
Красный «Фольксваген-Поло». Автомобиль, в который сел Йохен перед исчезновением.
– Вы еще там, господин Пройсс?
– Пока что отложите этот счет, – сказал он. – Я сам им займусь.
– Вы сегодня еще зайдете в офис?
– Нет. И завтра не приду. Мы увидимся в понедельник.
– Вы помните о встрече с представителями фирмы «Тройбур»? В десять часов?
– Конечно.
Он положил трубку и закрыл лицо ладонями. Пять тысяч евро на счет Морица, телефонные звонки, которые он никогда не совершал, а теперь еще и арендованный автомобиль… Кто-то пытался свалить на него вину за похищение Йохена.
Филипп опустил стекло в дверце. На улице моросил мелкий дождь. Парень вдохнул прохладный воздух, чувствуя, как медленно и размеренно бьется его сердце, словно не реагируя на стресс.
«Ты хочешь меня доконать. Но у тебя ничего не выйдет», – подумал он.
Филипп позвонил Морицу и рассказал ему об аренде машины.
– Но я не был в Дюссельдорфе пятнадцатого июня. Я никак не связан с похищением Йохена.
Слова, пустые слова. Филипп и Мориц были чужими людьми, они не имели причин доверять друг другу.
– Кто-то хочет нас рассорить, – сказал Мориц.
– Что?
– V хочет, чтобы мы подозревали друг друга. Чем меньше мы общаемся, чем меньше доверяем друг другу, тем ему легче.
– Наверное.
– Как бы то ни было, будь уверен, что полиция тоже вскоре об этом пронюхает. Если они до сих пор не знают.
– Это я понимаю.
– Кстати, похититель объявился. Требует миллион евро. Этот тип явно считает, что мы богаче, чем на самом деле.
– Что будете делать?
– Беккер подготовит оговоренную сумму. И будет наблюдать за передачей выкупа.
– Ничего у него не выйдет. Это требование – уловка, я в этом уверен. V не нужны деньги.
– Что же ему нужно?
– Месть.
Филипп рассказал Морицу о встрече с Аннетт.
– И? Ты считаешь, что она – наш V?
– Ни в коем случае. Она недееспособна.
– Может, симулирует?
– Нет. Я уверен. Но у нашего отца был с ней роман, это уж точно. Он, похоже, ее бросил, когда познакомился с вашей мамой.
– И от этого она сошла с ума?
– Понятия не имею, может, она и раньше уже была больна. Нельзя же за один день взять и сойти с ума. Но разрыв отношений явно спровоцировал ухудшение ее психического состояния.
– Роман Йохена и Аннетт разрушил их браки. Теперь понятно, почему Йохен и Вернер больше не общались, – отметил Мориц.
– У Вернера были все причины ненавидеть Йохена, – согласился Филипп.
– Но он мертв.
– Ты уверен?
– Думаешь, нет?
– Понятия не имею. Знаю только, что мне надо залечь на дно. Иначе меня завтра же упекут в каталажку.
– Если ты спрячешься, то точно навлечешь на себя подозрения.
– Может, и так. Но если я окажусь в тюрьме, то ничего не смогу предпринять. А я хочу узнать, что тут все-таки происходит. На вашем месте я бы тоже спрятался. Этот V все о нас знает, а мы понятия не имеем, кто он.
Мориц помолчал.
– Ему не нужны деньги, – повторил Филипп. – Ему нужны мы. Ты, София, Юлия и я. Я в этом уверен. И мне кажется, этот тип хочет убрать нас по отдельности. Одного за другим.
– Ладно, наверное, ты прав, – сказал Мориц. – Но где нам прятаться? У тебя есть идеи?
– Да, но я не хочу говорить об этом по телефону. Если хочешь, я за вами заеду и спрячемся вместе.
– Что? Ты же в Мюнхене.
– Ну и что? На машине я до вас за шесть часов доберусь. Подхвачу вас, и поедем дальше.
– А Юлия? Что насчет нее?
– Ее мы тоже заберем.
Мориц поколебался.
– Моя мать с ума сойдет, если еще и мы исчезнем.
– Запиши все, что мы узнали. Сообщи ей, что мы хотим спрятаться на пару дней, чтобы этот псих нас не нашел. Оставь письмо матери, а она пусть отдаст его Беккеру.
– Едва ли после этого полиция перестанет нас искать.
– Но они нас не найдут, пока мы будем держаться вместе. V не должен узнать, что мы уезжаем. Это наш единственный шанс.
В Дюссельдорф он приехал к полуночи. В дороге он выпил три чашки кофе, но на самом деле кофеин ему был не нужен. Филиппу совершенно не хотелось спать. Мориц и София ждали его на станции пригородных поездов на окраине. Филипп предупредил их, чтобы из дома они выходили по одному и не брали с собой много вещей: он предполагал, что V следит за домом. V или полиция.
– Куда мы поедем? – спросила София.
– Вначале в Гамбург.
Мориц сел за руль, Филипп занял сиденье рядом. Он попытался уснуть, но стоило ему закрыть глаза, как перед его внутренним взором появлялось прекрасное лицо Аннетт. «Я так долго тебя ждала». Почему Йохен ее бросил? Его теперешняя жена – серая мышка по сравнению с Аннетт. Хотя, впрочем, возможно, ему хотелось заурядности. Чего-то нормального, надежного. Ему нужна была не экстравагантная художница. Не сумасшедшая. А совершенно обычная, среднестатистическая женщина, с которой можно завести семью. Такая женщина, как Вивиан. На которой Филипп чуть не женился. А теперь они расстались, и он ничуть не сожалел об этом.
