Том Мартин - Обитель ночи
Выйдя из спальни, Нэнси как будто в первый раз увидела гостиную: накануне вечером она слишком вымоталась, чтобы осмотреться в квартире. Представшее взору очень удивило ее. Комната была заполнена античными каменными статуями и статуэтками. Буквально все поверхности столов — а в гостиной оказалось множество античных столов и столиков разнообразных форм — были заставлены каменными изваяниями. Там были головы Будды в натуральную величину, искусно вырезанные фигурки купцов с Шелкового пути верхом на верблюдах. Нэнси не верила своим глазам — перед ней словно распахнули двери хранилища Сотбис. Без сомнения, Антон был истинным знатоком…
— Мисс Келли! Пожалуйста, не могли бы открыть дверь?
Голос был громким и нетерпеливым. Она присела на колени перед щелью почтового ящика и встретила взгляд карих глаз.
— Да?
— Я из полиции. Капитан Хундалани. Откройте, пожалуйста.
Глаза исчезли — капитан поднялся на ноги.
— Мм… Хорошо.
Нэнси отомкнула три задвижки, чуть приоткрыла дверь и только тогда увидела, что двое из троих стоявших за ней индусов были в полицейской форме. Она распахнула дверь настежь и впустила их. Третий красовался в безупречном черном костюме. Капитану Хундалани было чуть за тридцать, лицо чисто выбрито, усы аккуратно подстрижены. Ни один из вошедших не улыбался. Капитан обратился к Нэнси:
— Мисс Келли, мы просим прощения, что побеспокоили вас. Однако дело срочное.
— Что ж, — ответила Нэнси. — Проходите. Пожалуй… сюда. — Она жестом показала в сторону гостиной. — Присаживайтесь, где вам удобно. Это не моя квартира… Она принадлежит мистеру Херцогу, моему коллеге по «Интернэшнл геральд трибьюн». Точнее, он здесь живет, но вообще-то квартира служебная. Сейчас мистер Херцог в отъезде…
Капитан Хундалани прервал ее. Голос его был холоден и сух:
— Да. Все это нам известно, мисс Келли. Именно поэтому мы здесь. Прошу вас, будет лучше, если вы позволите нам все объяснить.
В его голосе Нэнси отчетливо слышала угрозу, однако даже представить не могла, в чем дело. Вряд ли проблема в том, что она не зарегистрировалась в полиции: с момента ее прибытия в город прошло лишь несколько часов. Ощущая растущую в душе панику, она опустилась в кресло с шелковой обивкой, едва сознавая, насколько это кресло красивое и старинное. Мистер Хундалани и двое полицейских остались стоять, хмуро глядя на нее.
— Мы просим вас пройти с нами, мисс Келли… Ответить на кое-какие вопросы.
В лице капитана Хундалани не было и намека на дружелюбие. Волна адреналина захлестнула Нэнси.
— Что? Зачем? Я нахожусь в Индии всего несколько часов. Я только что проснулась. И прежде чем зарегистрироваться, я, наверное, имею право переодеться и принять душ.
Голос ее прозвучал слабо и неуверенно, как будто она бубнила себе под нос. И вдруг, с ужасом и изумлением, она осознала смысл происходящего.
— Вы меня арестовываете?
Капитан Хундалани секунду помедлил, тщательно подбирая с лова.
— Нет, мисс Келли. Если только вы не откажетесь проследовать с нами.
Во рту у Нэнси пересохло.
— О чем вы? Я же говорю: я здесь всего несколько часов, из которых большую часть проспала. Каким образом я могла совершить что-либо противозаконное?
— Мы ведем расследование. Нас интересует ваш коллега мистер Антон Херцог и истинные причины его присутствия в Индии и Тибете.
— Уверена в серьезности ваших оснований, Антон — человек очень непростой. Только не знаю, чем я-то могу вам помочь. Я никогда не была в Индии и Антона не видела несколько месяцев. Я приехала сюда, чтобы заменить его, а не нести ответ за его правонарушения. — Нэнси нервно окинула взглядом комнату, многочисленные статуи и предметы старины, словно говорящие об особенностях личности отсутствующего Херцога. — В любом случае вы не можете так просто заявиться сюда и арестовать меня… Разрешите позвонить в офис, мне нужен адвокат.
Краешком глаза она заметила, что один из полицейских положил руку на наручники, свисавшие с его пояса. Нэнси отказывалась верить происходящему, но больше всего ее ужасало собственное бессилие.
Потрясенная развитием событий, она безучастно стояла, а полицейский отстегнул наручники от пояса и накинул на ее запястья.
— Но я ни в чем не виновата и требую адвоката, — неуверенно возразила она, сознавая, что это звучит по-детски, и не понимая, в чем она вдруг провинилась.
И тут капитан Хундалани улыбнулся — холодно, неискренне и снисходительно.
Он даже не счел нужным спорить.
— Боюсь, это невозможно, мисс Келли. А теперь, поскольку вы согласились с нами сотрудничать, пройдемте. Если мы останемся друзьями — уверяю вас, все упростится.
3
— Прекратить!
Громкий голос с пекинским акцентом прозвенел над внутренним двором. Глаза Дорджена Трунгпа с удивлением распахнулись, словно с ним заговорил бог.
Все повернули головы от обнаженной девушки к монастырским воротам. Там, меж сломанных створок, стоял высокий приятный мужчина, на вид — уроженец Северного Китая, в армейской накидке с капюшоном и офицерской фуражке. Позади, за его спиной, сквозь пелену дождя на дороге маячили приближающиеся силуэты людей. Завладев всеобщим вниманием, северянин заговорил вновь. Он обращался непосредственно к армейскому офицеру.
— Прикажите своим людям немедленно прекратить разграбление монастыря и вернуть одежду девушке. Вы что вытворяете? Культурная революция завершилась десятилетия назад. И отпустите мальчишку.
Дорджен Трунгпа не верил своим ушам. Будто ангел-хранитель материализовался из джунглей. Тень ярости промелькнула на лице армейского офицера.
— Как ты смеешь являться сюда и что-то гавкать? Я старший офицер округа Пемако. Ты кто такой, черт тебя дери? Объяснись, или пристрелю тебя на месте!
Северянин зашагал через двор, и по мере его приближения становилось ясно, кто он такой, — по знаку отличия на эмблеме его фуражки, по блестящим черным сапогам до колен, сверкавшим из-под пол плаща. Это был полковник пресловутого Бюро национальной безопасности, более известного как БНБ, китайский эквивалент ФБР и ЦРУ «в одном флаконе». Даже преданные члены Коммунистической партии Китая жили в страхе перед БНБ — идейной полицией китайского правительства, цепными псами революции.
Солдаты во дворе заметно напряглись, когда разглядели звание и принадлежность северянина. Дойдя до центра двора, полковник достал из кармана письмо и в вытянутой руке показал озадаченному армейскому офицеру. Конверт был надежно опечатан красной сургучной печатью в форме звезды.
— Я полковник БНБ Вей Жень. Согласно приказам командующего Южным военным округом генерала Тэ, старшим офицером в Пемако являюсь я, а значит, с этого момента все армейские подразделения к югу от Су-Ла переходят под мое командование. Включая вас.
Армейский офицер, не веря глазам, уставился на полковника Женя, а затем, как капризный ребенок, выхватил из его руки и рывком вскрыл конверт. С минуту он изучал приказы, потом повернулся к своим людям с видом мрачного унижения.
— Вернуть женщине одежду и построиться у ворот… Монаха отпустить.
Дорджена Трунгпа грубо вытолкнули вперед. Он тотчас бросился к телу настоятеля и с рыданиями упал на старика. Полковник Жень улыбнулся армейскому офицеру и одобрительно кивнул.
— Хорошо. Эти суеверные монахи — приманка для туристов, больше с них нечего взять. Древний Тибет канул в прошлое, умер, и мы можем быть снисходительными с последними дикарями, доживающими свой век. — С этими словами он ободряюще хлопнул офицера по спине и продолжил: — В Лхасе китайцев в два раза больше, чем тибетцев. Нам больше нет нужды подвергать гонениям их абсурдные верования: молодежь больше интересуют мобильные телефоны, чем молитвенные колеса.[6] Здравый смысл коммунизма пришел на смену бестолковой религии монахов.
Затем он обернулся и прошелся внимательным взглядом по собравшимся у ворот мокрым и перемазанным солдатам.
— Так, а где остальные? До наступления темноты чтобы все собрались здесь, во дворе. Я хочу организовать поисковую партию. Прикажите солдатам запастись провизией на десять дней. Однако в первую очередь обработайте раны этого монаха. И уберите труп. Когда это сделаете, приведите юношу ко мне на допрос, но сначала пусть умоется. Штаб будет здесь, в библиотеке монастыря. — Жень с отвращением глянул на небо. — Не век же будет лить… Да, принесите генератор и установите освещение.
Полковник быстро зашагал к двери молельного зала и растворился в темноте.
4
Стальная дверь захлопнулась за спиной Нэнси Келли, и ее повели по длинному, едва освещенному коридору с кирпичными стенами. Отзвуки шагов обгоняли идущих, и страх все сильнее охватывал Нэнси. По-видимому, ее будут спрашивать об Антоне Херцоге. Его в чем-то подозревают. А может, Херцог уже осужден и его ищут. В любом случае Нэнси была уверена, что полиция ошиблась с ее задержанием. Толку от показаний не будет никакого: она боготворила Херцога-журналиста, но почти ничего не знала о нем как о человеке. Перед ее мысленным взором предстала битком набитая комната отдела новостей, где все зачарованно внимали его невероятным рассказам. Что касается личной жизни Антона, его мотиваций, убеждений и привычек, то она не знала ровным счетом ничего, и понимание этого только усугубляло страх. Нэнси уже казалось, что она стремительно погружается в мир кошмаров, как Алиса в Стране чудес, переступившая порог иного мира. И поскольку она не знала, в чем ее обвиняют, ей не удастся отстоять свое доброе имя.
