Юлий Дубов - Большая пайка (Часть первая)
Марк выхватил бумажку из рук капитана, вгляделся в нее и сбавил тон.
– Ну-ка. Вот это прибавить вот это и вычесть вот это... Будет вот это. Правильно. Угу. Наталья! – Он перебросил бумажку капитана на соседний стол, окруженный тремя посетителями. – Посмотри-ка смету. Вы, Семен Аркадьевич, – успокаивающе улыбаясь, обратился он к капитану, – займитесь с блондинкой. От себя отрываю.
– Так, – сказал он, когда капитан перешел к соседнему столу. – Сумасшедший дом. Сергей, что у тебя?
Сергей положил на стол папки с питерскими бумагами. Марк немедленно завопил:
– Ты куда кладешь? Ты не видишь, что здесь документы?
– А куда мне их девать? – спросил Терьян, одуревший от шума и дыма и не ожидавший столь резкой реакции Марка.
– Никуда не девать! Я тебе выдал бумаги, чтобы ты с ними работал! Вот иди и работай.
– Я уже все прочел, – тихо сказал Сергей, чувствуя спиной взгляды всех собравшихся в комнате и испытывая желание швырнуть папки Марку в голову.
– Прочел? – Марк саркастически ухмыльнулся. – Ладно. Сейчас я здесь закончу и поговорим.
– А пока мне их так и держать? – поинтересовался Терьян.
Марк сделал было движение по направлению к папкам, но передумал.
– Секретарю отдай.
Сергей передал папки сидевшей у двери девушке и вернулся в переговорную. Постоял у стола, налил рюмку из принесенной днем бутылки, выпил, закурил, потом сел в кресло, закинул руки за голову и задумался. Решение об "Инфокаре", созревавшее давно и принятое практически мгновенно, до сих пор воспринималось им всего лишь как изменение среды обитания с сохранением всех атрибутов психологического комфорта. Но уже эти несколько часов показали, что среда обитания, несмотря на обилие знакомых лиц, изменилась слишком уж радикально. Взять хотя бы эту питерскую историю. С Еропкиным все было ясно, но условия, в которых тот проворачивал свои махинации, Сергея поразили. Миллионные инвестиции, свободное обращение с акционерным капиталом и долями, скупка голосов, взятки начальству, непростые отношения с бандитами... Про все это он слышал, про многое читал в газетах, но не представлял, что, пока он продолжал упрямо писать свои формулы, его друзья и однокашники так легко освоятся в горячей атмосфере времен покорения Дикого Запада. И Сергей почувствовал тревожную неуверенность – сможет ли он хоть как-то сравняться с ними? А еще его беспокоило ощущение каких-то подводных течений, недомолвок, угадываемого, но не объяснимого столкновения интересов – столкновения, которого в отношениях между людьми, знающими друг друга чуть ли не с колыбели и делающими одно дело, просто не могло быть, но которое тем не менее скрыто присутствовало, обнаруживаясь в случайно сказанных словах и брошенных взглядах. И замученный, какой-то опущенный вид Сысоева, его слова, что здесь все непросто, снова неприятно поразили Терьяна.
– Здравствуй, Сереженька, – услышал он за спиной голос.
Обернувшись, Сергей увидел стоящую у дверей Ленку. Пожалуй, на улице он ее не узнал бы. Она похудела, остригла волосы под мальчика, стала сильно краситься. И только сохранившаяся привычка зябко обхватывать себя руками, как бы пытаясь согреться, да манера говорить, проглатывая окончания слов, напоминали о девочке, в которую сто лет назад он был так сильно влюблен.
– Здравствуй, Ленка, – сказал Сергей.
Она подошла к столу, покрутила в руках брошенную Терьяном пачку "Дымка", достала из кармана пиджака тонкую черную сигаретку, закурила и стала смотреть Сергею в лицо, медленно выпуская дым.
– Что смотришь? – спросил Сергей, когда молчание слишком уж затянулось. – Сильно постарел?
– Мужиков время не портит, – все так же глядя ему прямо в глаза, ответила Ленка. – Почти не изменился. А я?
– Изменилась, – признался Сергей. – Здорово изменилась. Встретил бы – не узнал.
– Постарела?
– Не сказал бы. Тебе просто стало больше лет. Но не постарела. Как ты живешь?
Ленка сделала гримаску.
– Зарабатываю на жизнь. Вообще-то ничего. А ты?
– Тоже собрался зарабатывать. Вот пришел на работу наниматься.
– Я знаю. Мне Мария сказала, чтобы я занялась твоим оформлением. Не забудь завтра фотографии принести. Свои и жены, и ее паспорт тоже.
– Я не женат, ты разве не знаешь? – удивился Сергей.
Ленка отвела глаза.
– Я знаю, что ты развелся. Между прочим, ждала, что хотя бы позвонишь. А потом мне сказали, что ты женился снова.
– И снова развелся, – буркнул Сергей. – Через полтора года.
– Понятно, – сказала Ленка. – Сердцеед. Играешь чувствами бедных наивных девушек. Здесь тебе будет где разгуляться.
– А вообще как тут? – перевел разговор Сергей.
– Кому как. Мне нормально. А как тебе будет, не знаю.
– Почему?
– Так. – Ленка помолчала, потом оглянулась на дверь. – Здесь все непросто.
Эта дурацкая фраза, которую Сергей много раз слышал за сегодняшний день, начала его сильно раздражать.
– Знаешь, – сказал он, – мне уже сто человек про это сегодня сказали. Что-нибудь поконкретнее можно?
Ленка задумалась.
– Поконкретнее нельзя. Я ведь кто? Девочка на телефоне. Фигаро здесь, Фигаро там. Ты же, наверное, серьезными делами будешь заниматься?
– Но почему-то ведь ты говоришь, что непросто? Значит, что-то знаешь?
– Видишь ли, Сереженька, – медленно сказала Ленка, – когда мне было шестнадцать, я у старшей подружки все пыталась опыт перенять, как с вашим братом правильно обращаться. А она – ни в какую. А потом сказала мне одну вещь. В этом деле, сказала, каждый учится на своих ошибках. Так не забудь завтра фотографии.
– Погоди, – Сергей подошел к Ленке и взял ее за плечи. – Ты прости меня. Я правда не знал. Думал, тебе все равно. Не сердись.
– Ладно, – Ленка повела плечами и легко освободилась. – Значит, так фишка легла. Эх ты, знаток женского сердца...
А дойдя до двери, она оглянулась и тихо сказала:
– Не хотела я тебе говорить, да уж ладно... Не ходи сюда. Это не твое. Будет беда.
Несмотря на предупреждение Ленки и нехорошие предчувствия, Сергей остался. За неделю ожидания Платона из командировки он поближе познакомился с Марией, которая показалась ему вовсе не стервой, как охарактеризовал ее Марк, а очень приветливой и даже привлекательной особой. Поговорил несколько раз с Ларри, встретившим Сергея словами "господин профессор". Попытался выяснить у Мусы, чем ему все-таки придется заниматься, но успеха не добился. Муса всячески пытался улизнуть от обсуждения этого вопроса, а потом, глядя Сергею прямо в лицо, искренне сказал:
– Старик, хочешь – режь меня на куски, я без понятия. Если честно, работы здесь навалом, мы же ни черта не успеваем. Но, во-первых, надо советоваться. А во-вторых, я же не знаю, что у Тошки на уме. Я тебе сейчас что-то скажу, а он вернется и все переиначит. Ты можешь три дня подождать, пока он объявится? Если уж так не терпится, иди к Марику. Или как?
К Марку Сергей, естественно, не пошел. Они крепко поругались на второй же день после появления Терьяна в "Инфокаре". Прямо с утра Сергея нашла секретарша Марка и сказала, что Марк Наумович просит зайти. Весь красный и трясущийся от ярости Марк в присутствии всех своих подчиненных закатил Сергею грандиозную сцену. Оказывается, он планировал вечером обсудить с Сергеем, как тот понял положение в Санкт-Петербурге. Оказывается, он до глубокой ночи ждал, когда же Сергей к нему зайдет. А Сергей, оказывается, в шесть вечера свалил домой и даже не подумал зайти к Марку отпроситься.
– Какого черта я у тебя должен отпрашиваться? – закипел Терьян. – Ты мне кто?
– Я? Я заместитель генерального директора! – взвыл Марк.
– Угу, – кивнул Терьян и поглубже засунул руки в карманы. – И встать, когда с тобой разговаривает подпоручик.
Когда он, резко развернувшись, зашагал к двери, то на лицах цейтлинских подчиненных заметил какое-то странное выражение, будто на их глазах произошло нечто невероятное и противоречащее законам природы. А выскочивший вслед за ним из двери Марк, не говоря ни слова, пронесся по коридору, влетел в кабинет Мусы и долго еще бушевал там. Но, по-видимому, без особого результата, потому что больше этот инцидент ни разу не обсуждался.
Вернувшийся из командировки Платон позвонил Сергею домой глубокой ночью.
– Сережка, привет, – сказал он, и не успевший еще очухаться от сна Сергей заметил, что Платон старается говорить очень медленно, тщательно подбирая слова. – У меня к тебе есть одно предложение. Я завтра опять улетаю, и мы поговорить не сможем. Улетаю надолго. Предложение вот какое. У нас есть проблемы в Питере. Я знаю, что ты уже в курсе. Так вот, я прошу, чтобы ты полетел туда и снял все вопросы. А потом мы встретимся и определимся на будущее. Согласен? Если нет, то никаких проблем, но тогда тебе нужно будет подождать, пока я вернусь. Только отвечай сразу, думать некогда.
– А ты уверен, что у меня получится? – спросил Терьян, переваривая услышанное.
