Джек Керли - Коллекционеры смерти
– Этот человек был прирожденным посредником, просто гением в этом деле. Пару раз он серьезно спас наши задницы; а точнее – нашу общую задницу.
Арагорн возглавлял профсоюз местных докеров, что было тяжелым и неблагодарным делом. Он занимался этим уже четырнадцать лет, после того как сам около двадцати проработал докером в этом же порту. Опустив взгляд, он словно с недоумением рассматривал свой полуразвязавшийся галстук, удивляясь бесполезности вещи, которую приходилось носить. Когда Гарри наклонился вперед, складной стул под ним взвизгнул; Арагорн не слишком разбирался в офисной мебели.
– И вы встречались с ним в мотелях, чтобы пробивать эти переговоры и решать прочие вопросы, мистер Арагорн? – спросил Гарри.
– Да, блин, встречались в мотелях, чтобы посовещаться и кое-что спланировать. Я не слишком доверяю своим оппонентам. Но это не важно: они мне тоже не верят. Никогда не знаешь, кто может проникнуть в твой классный офис, зарядить его кучей всякого электронного дерьма, а потом наехать на твои позиции. Блин, я бы тоже сделал им такое, если бы мог.
– У вас в последнее время не было какой-либо ссоры с мистером Рубином Койлом?
Глаза Арагорна удивленно расширились.
– Ссоры? Да только он, черт возьми, и удерживал нас от этих рискованных несанкционированных забастовок В нашем деле тоже происходят всякие перемены: появляется новое оборудование для погрузки и разгрузки, контейнерные перевозки переходят на компьютерное управление. Нам приходится балансировать, чтобы получать справедливую оплату и чтобы работа двигалась. Это-то и делал Рубин. Он принимал их сторону, потом нашу, вставлял строчку здесь, находил выгоду там – в общем, заставлял нас двигаться вместе. Трудно найти человека, которому бы верили обе стороны, но Рубину Койлу доверяли все. Черт, если он действительно пропал… – Арагорн в отчаянии поднял вверх грубые ладони размером с бейсбольные перчатки. Казалось, что по многочисленным водостокам на его лице сейчас польются слезы. – Я думаю, что главное здесь то, что он хорошо знал людей. В школе этому никто не научит, а он чувствовал их, наверное, с рождения.
Я сделал выстрел наугад:
– А как насчет «Уютных хижин»? Ваши переговоры когда-нибудь проходили, там?
– Хм, каких хижин?
– Да так, никаких. Это просто часть нашего расследования.
– Мистер Арагорн, вы когда-нибудь слышали, чтобы Койл говорил об искусстве? – спросил Гарри. – Возможно, о какой-то папке с рисунками или коллекции картин?
На его морщинистом лице отразилось недоумение.
– Рубин? Я сам, приятель, в искусстве не понимаю ни хрена. Но Рубин разбирался в этом еще меньше моего. Я не припомню, чтобы он интересовался всякими такими штуками. Но вот что я могу сказать вам определенно: если вам понадобится провести какие-то переговоры, связанные с картинами – да, блин, с чем угодно, – более подходящего человека, чем Рубин Койл, вам не найти.
Глава 29
Наконец мы решили, что пора бы нам уже поговорить и с главным партнером Рубина Койла – Уорреном Хамерле. Поскольку выяснилось, что идти к нам он не собирается и практически выздоровел от того, что Лидия Барстоу назвала приступом ангины, – мы отправились к нему сами. Мы условились вести себя при встрече легко, без всяких намеков на контакты с мисс Лидией, подозревая, что Хамерле мог расценить это как предательство. Земельный участок Хамерле в районе Спринг-хилл был обсажен виргинскими дубами, и солнечный свет, пробиваясь сквозь их листву, усеивал газон золотистыми пятнами. Мы с Гарри проехали по длинной и извилистой подъездной аллее к стоянке напротив гаража на три машины. Большой двухэтажный дом просто сиял белизной, словно покрасили его только вчера, и темная парадная дверь из лакированного дерева выглядела на его фоне очень впечатляюще.
Когда она открылась, я сразу узнал Уоррена Хамерле, поскольку видел его фотографию на стене кабинета Рубина Койла. Ростом он был около метра восьмидесяти пяти, плечи широкие, но уже несколько сникшие после шести с лишним десятков лет борьбы с гравитацией. Однако победоносно пышная шевелюра седых волос и синие, как море, глаза вполне компенсировали потери в стати. Моложавости хозяину дома добавляла также белая оксфордская рубашка навыпуск, кремовые саржевые брюки и легкие бежевые туфли. В связи с нашей невеселой миссией мы сдержанно представились, а он, пожав нам руки, провел нас на застекленную террасу в задней части дома, отделанную деревом, кожей и ухоженной бронзой. Это было чисто мужское жилье, без каких-либо следов присутствия женщины.
– Прошу вас, джентльмены, по возможности быть ко мне снисходительными, – сказал он, похлопав себя по уху. – Слух подводит меня – то появляется, то исчезает В старости у каждого есть свой набор испытаний.
Мы сели на стулья со спинками из деревянных реек, расположенные вокруг стола со стеклянной столешницей толщиной с увесистый роман. Посередине стоял электрический кофейник, чашки и все необходимое для кофепития. Мы с Гарри не отказали себе в этом удовольствии. Кофе был очень вкусным и ароматным; не иначе как зерна эти собирали аборигены на крутых склонах Шангрилы[25] или какого-то другого экзотического места. Неспешно расспрашивая Хамерле о потенциальных врагах Рубина Койла, в ответ мы слышали похвалы его профессионализму, признанному широкими деловыми кругами. Хамерле демонстрировал слабую осведомленность о личной жизни своих служащих и, похоже, был не в курсе, что Койл периодически встречался с мисс Лидией. Я налил себе еще чашку благоуханного напитка и вернулся к деловой жизни Койла.
– Я слышал, что мистер Койл просто собаку съел на успешном заключении самых разнообразных контрактов, мистер Хамерле.
– Он – лучший. Феномен.
– Ну чему-то он ведь наверняка научился у вас?
Хамерле с довольным видом подул на свой кофе и отхлебнул глоточек.
– Я специализируюсь по завещаниям и недвижимости.
Мимо террасы с писком пронеслась пара серых белок я тут же скрылась на дереве.
– Рубин всегда информировал вас о ходе текущих переговоров?
Я заметил, как в глазах его появилось беспокойство, как слегка нахмурился лоб.
– Нет необходимости проверять каждую нитку в костюме, чтобы быть уверенным в его качестве, детектив. Рубин сообщал мне об основных моментах и держал в курсе общего хода дел.
Читая между строк, я почти уверился, что Хамерле ни во что не вмешивался, пока не наступало время суммировать затраты и выставить клиенту счет.
– Он информировал вас обо всех своих переговорах?
– Я отслеживал каждый заключенный контракт. Основные моменты, разумеется. Любые переговоры – это очень текучая субстанция.
– А с какими такими субстанциями он работал в последнее время?
Хамерле, уже поглядывавший на меня с раздражением, задумался.
– Арбитраж между подрядчиком строительства шоссе и штатом относительно перерасхода средств. Поиски общей точки зрения между застройщиком и группой по охране окружающей среды. Предстояла также работа по контракту с местными докерами, и он занимался ее предварительным планированием, что тоже очень существенно.
Речь, видимо, шла о постоянном сотрудничестве с Арагорном. Я нажал на педаль газа.
– Как вы думаете, мог он работать над какими-либо проектами, о которых вам не докладывал? Так сказать в плане частной инициативы?
– Нет, – слишком быстро ответил он.
– А кто-нибудь из его клиентов имел какое-либо от ношение к произведениям искусства?
В какой-то момент мне показалось, что его седая бровь напряглась и дрогнула. Он пристально смотрел на меня и молчал. После некоторых колебаний он нахмурился и переспросил:
– Мишени для дартса?[26]
– Произведения искусства, сэр. Упоминал ли когда-либо Рубин о контрактах или переговорах, связанных с искусством?
Он приложил ладонь к уху и вопросительно поднял бровь.
– Искусство, – громко и четко произнес я. – Контракты или переговоры.
Он покачал головой.
– Нет. Мы никогда ни с чем подобным не сталкивались. А могу я узнать, почему вы задаете такие вопросы?
– Вы в этом уверены? Может быть, он…
Уоррен Хамерле взглянул на свой платиновый «Ролекс» и внезапно встал, таким образом поставив точку в нашем разговоре.
– Джентльмены, я только что вспомнил об одной важной встрече. Память – это еще одна жертва возраста. Прошу извинить мне мои дурные манеры, но не могли бы вы сами найти дорогу к выходу?
Нам ничего не оставалось, кроме как согласиться с предложением хозяина. У двери я задержался и, повернувшись назад, крикнул:
– Спасибо, что уделили нам время, мистер Хамерле.
– Не стоит благодарности, – отозвался он с некоторым смущением в голосе. – Держите меня, пожалуйста, в курсе вашего расследования.
– Слух к нему, кажется, вернулся, – шепнул мне Гарри.
