Эдгар Уоллес - Зелёный ужас.
— Вот это, — ответила Олива, — и не трогайтесь с места! — Она направила на доктора маленький браунинг. — Сегодня вам не удастся выпустить голубей, — сказала она и схватила часы и исписанные листки. — Если вы осмелитесь сопротивляться, я застрелю вас.
Лицо Гардинга посерело и в одно мгновение постарело. Он поднял руки вверх, попытался что‑то сказать, но вместо слов из его рта вырвался хрип. Он пристально посмотрел на револьвер и вдруг бросился к Оливе.
— Назад! — приказала девушка, Но он уже схватил её и сжал в своих железных объятиях.
— Попались! Вы идиотка! — прошипел он. — Вы забыли снять предохранитель!
Олива готова была расплакаться. Белл не подозревал, что она не умела обращаться с револьвером и что она так глупо попадется в руки Гардинга.
— Теперь я рассчитаюсь с вами за все! — прохрипел Гардинг. — Теперь вы… — Он задрожал от злости, подбежал к двери и прохрипел: — Бриджерс!
В передней послышались шаги.
— Входи, Бриджерс! — кричал Гардинг. — Теперь твое желание исполнится. Здесь для тебя…
— Вам угодно последовать за нами, доктор Гардинг, или нам придется прибегнуть к оружию?
На пороге стояли двое мужчин. Один из них был Белл.
— Не трудитесь звать Бриджерса. Бриджерс на пути в тюрьму, — сказал Мак‑Нортон.
Доктор стремительно бросился к браунингу Оливы и спустил курок. В то же мгновение грянули два выстрела. Белл и Мак‑Нортон выстрелили одновременно, и Гардинг рухнул, широко раскинув руки.
Так закончилась история величайшего преступления в мире. На следующий день Белл, воспользовавшись шифром покойного Гардинга, разослал с голубями распоряжение всем агентам прекратить свою деятельность в ожидании дальнейших распоряжений. Проследив за голубями, удалось добраться до агентов Гардинга и ликвидировать всю организацию. Записка, набросанная Гардингом на оборотной стороне счета за корм для голубей, стоила ему жизни.
Опасения Белла, что после громкого процесса о «зелёном ужасе» ему придется окунуться в неприятную и тягостную процедуру бракоразводного процесса, не оправдались. Олива призналась своему мужу, что для нее венчание, несмотря на всю необычность обстановки, явилось несбыточным, чудесным сном.
— И этот сон будет продолжаться всю жизнь, — пообещал ей Белл.
