Один лишний - Дмитрий Олегович Борисенко
Выйдя из метро на своей станции, я зашел в торговый центр, накупил сладостей, мандаринов, елочных игрушек, а самое главное – взял длинную гирлянду с пятью режимами свечения! Рядом с домом стояли мужики, торговали елками. Я выбрал самую красивую и пушистую, там же прикупил подставку для нее и весело зашагал домой.
Меня охватило новогоднее настроение. По квартире разлился аромат праздника – мандаринов и хвои. Елку я поставил в углу рядом с телевизором, распаковал гирлянду и начал обматывать ею дерево. Вскоре пять метров сияющих огоньков украшали каждую ветку. Подключив гирлянду к электросети, я отошел на несколько шагов, полюбовался, кивнул сам себе и перешел к развешиванию игрушек.
Украшать елку я закончил ближе к ночи, заварил чай, принес мандарины и сладости с кухни, включил огоньки и потушил свет. Комната сразу преобразилась, стало уютно, почти как раньше дома.
Я закутался в одеяло и открыл ноутбук. Во «ВКонтакте» мне в глаза сразу бросилась страница Юли. По коже пробежал неприятный озноб. «Заходила 25 декабря», – гласило уведомление в правом верхнем углу ее страницы.
– Что же я натворил?
Кружка с чаем задрожала в руке.
«Опять ты за свое? Тебе нужно расслабиться. Скоро Новый год, посмотри, какая прекрасная у нас елка!»
– Чего ты добиваешься?
«Ты же сам все знаешь, зачем спрашиваешь?»
– Ты сделал из меня убийцу, ты причинил страдания многим хорошим людям.
«О каких людях идет речь? О ее друзьях, которых она использовала для достижения своих интересов? О родственниках, на которых ей было совершенно плевать? Ты же сам все видел. Да, они будут шокированы, когда узнают о случившемся. Да, они еще долго будут скорбеть, говорить красивые прощальные речи, в которых Юля будет восхваляться, ведь она была «самым замечательным ребенком», «солнышком их жизни». Единственный ребенок в семье – как о ней можно сказать что-то плохое?»
– Мы могли ее проучить, могли послать, как сделали сегодня с Надей. Но не убивать!
«Зачем ты кричишь? У тебя же соседи за стеной! Успокойся, вдох-выдох… Да, убийство – это крайность. Но у нас не было выбора. Некоторые люди поддаются лечению, некоторые – нет. Юля, к сожалению, относилась ко второй категории. Но она сама напросилась, это было ее решение. Мы же хотели с ней по-хорошему. Ты сам это помнишь».
– Да, – пробормотал я.
«Каждому человеку дается шанс на искупление. Юля решила пренебречь им и получила свое. Мы с тобой целители этого мира, не забывай, мы не сделали ничего плохого».
– Я не позволю использовать меня! Я не убийца! Нужно позвонить в полицию…
«Тише-тише. Подумай наконец головой. Разве ты не рад, что мы послали Надю? Без меня ты бы молча оплатил счет этого психа и продолжил работать. Я нужен тебе. Вместе мы многого добьемся».
– Я могу справиться без тебя.
Мой голос дрожал.
«Без кого? Я – это ты. И я ни в чем не виноват. Как и ты».
– Нет…
«Твой страх, твоя боль – все это уйдет. Мы откроем глаза миру. Он должен прозреть! Не кори себя. Ты хороший парень. Верь мне».
– Тебе? Тебе… Я – это ты… И я ничего не сделал плохого.
Я наконец пришел в согласие со своими мыслями и сделал небольшой глоток из кружки. Чай уже совсем остыл, но руки больше не тряслись. Мир был болен, и он нуждался в нас. Нуждался во мне. Я принесу покой и успокоение всем, кто этого заслуживает. Мир вокруг станет чистым и светлым благодаря мне.
3
Проспал я до середины следующего дня. Сон был крепким, за ночь я ни разу не проснулся и не увидел ни одного кошмара.
Наступило тридцатое число. Оставался всего один день до Нового года. Я написал Вано. Мы немного поговорили о Юле, решили, что сегодня к вечеру она точно объявится и завтра будет праздновать вместе с нами. Обсудили, во сколько и где встретимся, что будем покупать и прочую предновогоднюю дребедень.
Настроение было превосходное. Я сходил в магазин, купил вина, апельсинов, меда и специальную смесь для глинтвейна с корицей и анисом. Не удержавшись, я взял банку красной икры для полного погружения в новогоднюю атмосферу. Сварив глинтвейн и сделав бутерброды, я зажег огоньки на елке и включил «Один дома».
В детстве я пересматривал первые два фильма перед каждым Новым годом, их постоянно крутили по телику. Но за этот вечер я посмотрел четыре части. К моему удивлению, их оказалось целых пять. После ухода Маколея Калкина франшиза скатилась в проходняк, но это никак не повлияло на мое настроение.
К концу киновечера я выпил весь глинтвейн, опустошил все пакеты со сладостями и прикончил банку с икрой. Довольный, я закрыл ноут и заснул с уверенностью, что и завтра будет отличный день.
4
В комнате стоял полумрак. Первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я открыл глаза, – еще не рассвело. Но стоило мне подойти к окну, как все сразу встало на свои места. Небо затянули серые облака. Термометр показывал плюсовую температуру, а снег под ногами прохожих таял, превращаясь в слякоть и грязь.
Наспех позавтракав (правильнее сказать, пообедав – я опять проснулся после полудня), я принял душ, надел свои лучшие шмотки и вышел на улицу. Шлепая по лужам, я шел в сторону метро, мурлыча под нос «Jingle Bells». В зимние ботинки просочилась вода, каждый мой шаг сопровождался противным хлюпаньем, но меня это не беспокоило.
Подойдя к метро, я встал как вкопанный. Ко мне вдруг пришло осознание, что я иду на праздник без подарков!
В смятении я полетел в торговый центр. На что-то дорогое денег у меня не хватало, поэтому выбор был невелик. В табачной лавке я приобрел «зипповскую» зажигалку. Правда, скорее всего, она была паленая, но выглядела прикольно – с рисунком конопли, Опоссум оценит. Для Вано я взял подарочный набор «Jim Beam» с бокалом в комплекте. Диме купил забавные цветные носки, заодно взял одну пару себе. Прикольный чехол для телефона с заячьими ушами для Юли, которая, конечно же, сегодня не появится на нашем празднике, но требовалось сделать видимость, будто это для меня неожиданность. Покупки я упаковал в подарочную бумагу, что оказалось безумно дорого, зато теперь я был удовлетворен и со спокойной душой спустился в метро.
В шесть я уже стоял возле подъезда Вано и трезвонил в домофон, но никто не открывал дверь. На телефон приятель тоже не отвечал, а с мокрыми ногами зимой стоять на улице, мягко говоря, не очень приятно.
Внезапно дверь подъезда открылась. Из подъезда вышел Вано. Вместе с ним выполз и Рома, как всегда, подозрительно посмеиваясь непонятно над чем.
– О-о-о, Саня приехал! Здорóво! Ты очень вовремя – мы в магазин собрались.
– Привет-привет. Вы уже покурить успели? Я смотрю, Опоссум совсем в ауте.
Я бросил взгляд в сторону Ромы, который медленно переставлял ноги. Похоже, он вообще не понимал, куда и с кем идет. По его лицу блуждала счастливая улыбка. Вано внезапно посерьезнел.
– Да, ему завязывать пора. Он в день выкуривает больше, чем я
