Иван Царевич и серый морг - Янина Олеговна Корбут
– Ну, может, и не обрадуется. Но за деньги помочь согласится, – парировал Суслик, который всегда отличался обострённым чувством собственного достоинства.
– Ты что, такой молодой, а бесплатно себе бабу найти не можешь? Или у тебя только за деньги встаёт?
Пока Суслик и дерзкий кент не принялись драться, я сунул картавому деньгу. Посмеиваясь, он указал на старый пятиэтажный дом через дорогу.
– Пегвый подъезд, втогой этаж, окно выходит на дгугую стогону, кгасные штогы. Номег квагтигы не пгипомню.
– Идём, – позвал я Суслика.
Тот всё поглядывал на картавого и его дружка с нехорошим блеском в глазах.
– Как будто специально выбирает слова, где много буквы «р», – бубнил Вовка и передразнил картавого, назвав его чучелом огогодным.
Решив не откладывать визит на потом, мы двинули в нужную сторону. Двор перед домом рыжей был засажен клёнами: зелёный, чистый, с большой стоянкой и железным заборчиком.
Звонок я терзал минуты две. Уже махнул рукой и развернулся, но Суслик дёрнул меня за рукав. Послышались шаркающие шаги, дверь, грустно скрипнув, открылась, и мы увидели заспанную физиономию рыжей.
– Кого там черти принесли, – запоздало поинтересовалась она и покосилась на нас с Сусликом.
– Мы по делу. Мы заплатим, – быстро проговорил я, опасаясь, что она нас выставит.
– Ну, проходите, раз по делу, – вздохнула она и пропустила в квартиру.
Мне до этого не приходилось бывать в квартирах проституток, но я почему-то ожидал увидеть что-то демоническое. Красные обои, плакаты с голыми женщинами на стенах, огромную кровать под балдахином.
Неожиданно квартира рыжей оказалась очень обычной и даже чисто убранной. Линолеум, стенка, телефон «на салфетке», цветы в горшках на окне. Из зала выплыла персидская трёхцветная кошка.
Рассматривать хозяйку было невежливо, потому я уставился на её фотографию в пластиковой рамке, висевшую на стене.
Длинное лицо, крупный нос, чуть раскосые глаза. Ничего особенного. Но волосы действительно примечательные: длинные, рыжие, жёсткие даже на вид.
– Меня Иван зовут. А он Вовка.
– Илона, допустим.
– Очень приятно, – я кашлянул, не зная, с чего начать.
– Рассказывайте, чего надо.
– Мы по поводу журналиста.
Я в который раз за день достал помятую распечатку и протянул её рыжей.
– И что?
– А то ты его не знаешь? – проворчал Суслик.
– А то, может, и знаю, – огрызнулась хозяйка квартиры. – Вам чего надо?
– Он погиб. Упал с крыши.
Илона нахмурилась:
– Я его видела всего два раза.
С её молчаливого согласия мы прошли в зал и уселись на плюшевый диван. На колени к Суслику тотчас запрыгнула кошка, и он принялся почёсывать её за ухом. Илона закурила, приоткрыв балкон. Я тоже хотел, но подумал, что это будет наглостью.
Мне пришлось рассказать ей историю журналиста, и я уложился в пять минут. Сказал, что его похоронили в общей могиле.
– Родственников у него не нашлось, что ли? – возмутилась она.
– В том-то и дело. Их не нашли. И мы, как добровольцы, взялись…
– Вы что, пионеры?
– Типа того. Надо узнать, где он жил. Сказали, ты у него бывала, – снова влез Суслик. – В гостях.
– Мы с ним в баре познакомились. Говорю же, пару раз всего к нему заходила.
– Что можешь о нём рассказать?
– А что рассказывать? Мужик как мужик. Только какой-то потерянный был. Мне даже показалось, ему не столько баба нужна была, сколько выговориться. Хороший человек, мы с ним чай потом пили, он меня проводил. И заплатил больше, чем я просила. Он квартиру снимал…
– Где?
– От меня минут семь идти. В сторону железной дороги. Дом из новых, с петушиным магазином внизу.
– С куриным?
– Ага.
– А поточнее?
– А тебе зачем, пухлый? – разозлилась Илона на Суслика.
– Его, между прочим, с крыши скинули. Не за просто так. И ещё одного типа, что с ним связан был. И до тебя могут добраться, – мстительно заявил Вовка. Он не терпел, когда его называли пухлым.
Угроза подействовала. Илона громко сглотнула:
– Иди ты. Каркаешь. Я же чего? Я плохо помню просто… Там три подъезда, мы в средний заходили. Пятый этаж, от лифта налево. Дверь, обшитая дермантином, коричневая. Коврик резиновый.
– Что он тебе рассказывал? – Суслик, ободрённый первой удачей, вальяжно развалился на диване.
– Да ничего такого. Сказал: сам из Москвы. Нервничал. Я думаю, он с женой разошёлся. Или поругался.
Я уже встал, собираясь уходить, когда Илона достала из бара какой-то ключ.
– Вот. Это он попросил у себя подержать.
– Зачем?
– Сказал, что срочно уезжает. Хотя за квартиру было на три месяца вперёд уплачено. Я сама слышала, как он с хозяйкой разговаривал. Та вроде к дочке в Калининград уезжала на полгода, вот и взяла с него авансом. Документы должен был знакомому передать, но они разминулись. Он сказал: тот в город приедет и ко мне зайдёт забрать. Даже заплатил за хранение, хоть я и отказывалась.
– Ключ? А где находится дверь, которую он открывает?
– Понятия не имею. Он говорил: тот друг знает. Забирайте. Мне лишние неприятности не нужны. Своих выше крыши.
Буквально вытолкав нас за дверь, Илона захлопнула дверь. Мы переглянулись, всё ещё не веря, что так легко заполучили таинственный ключ, но в упор не понимая, что с ним делать.
Он был хорошим мужиком
Так как Лена грозилась, что сегодня встречается с квартирной хозяйкой, я решил не ходить к ней. Захочет – позвонит. Она и позвонила. Правда, на трубку Суслика, потому что свой мобильный я снова забыл оплатить. Я рассказал ей о наших успехах, на что Лена заметила:
– Думаю, никакого друга не было. Он действовал как одиночка. Ведь понятно, зачем он отдал ключ этой рыжей. Боялся, что в его квартиру могут вломиться, потому припрятал бумаги где-то в надёжном месте. Значит, в квартире ничего интересного уже нет. Можно зря не рисковать и не крутиться возле его дома.
– А что делать с ключом? Я понятия не имею, откуда он. Небольшой такой. Может, шкафчик в спортзале или ячейка в продуктовом? Похоже на что-то такое.
– Это должно быть довольно надёжное место. Ящик в продуктовом могут вскрыть, если покупатель долго не возвращается.
– Может, от ячейки на вокзале? – предположил я, а Лена задумчиво пробормотала:
– Надо будет проверить. Вы сейчас где? Я подъеду.
Встретившись через двадцать минут в чайной на углу улицы, мы немного порассматривали ключ, но озарение не пришло. Не бегать же нам, в самом деле, по городу, пытаясь пристроить его к нужной дверце. Лена выдвинула мысль, что начинать надо с близлежащих к дому журналиста учреждений. Но этим, по причине усталости, было решено заняться завтра. На сегодня Лена придумала
