Айдар Павлов - Время Полицая
Леня отвернулся и не вмешивался.
Торг не получился. Миня впервые сталкивался с оружием, не ориентировался в расценках, так что за монетой дело не встало.
Едва пистолет попал в руки нового хозяина, тот спрятал его во внутреннем кармане пальто, поблагодарил Стаса, и разбойники вернулись в «Ниву».
В тачке Миша поставил пепел Леней следующую задачу: теперь ему понадобился киллер.
– У тебя есть приличный ликвидатор? – поинтересовался директор "Кобры", не успев разогреть двигатель.
Леня в сердцах хлопнул кулаком по коленке:
– Во что ты влез, Мишка?!
– Леня, – спокойно ответил тот, – мне надо было найти двадцать семь косых – я их нашел.
– Где?
Миня загадочно улыбнулся:
– Коммерческая тайна.
– Че за тайны, Миха?! Какие, в жопу, тайны?! – вспылил Леня.
– Короче, у тебя есть человек или нет?
– … Двадцать семь тонн?
– Осталось только забрать.
– У кого?
– Скоро узнаешь.
– Миня, я тебя не понимаю… – проворчал Леня и недовольно замолчал. – Надо побазарить с Полом, – наконец, решил он.
– Вот этого совсем не надо.
– Почему?
– Это будет сюрприз. Пусть, Пол не знает, где я нашел двадцать семь тонн.
– Он все равно, узнает.
– Но не сейчас.
Леня посопел, что-то взвесил, переварил, отбросил и, хоть ему было страшно влом заморачиваться, все-таки предоставил попавшему в экстремальную ситуацию другу нужного человека.
– В случае чего, Миня, ты меня не знаешь, – добавил он. – Стаса тоже. Желаю удачи.
4
Нужного человека называли Гусаром. Павел Лажков – его настоящее имя – небольшого роста крепыш, не качек, не плейбой, легко терялся в толпе и отличался от общей массы людей, разве что, пышными гусарскими усами, да военной выправкой, сохранившейся с Афгана в качестве боевого трофея. Лажков имел твердую руку, позволявшую ему стрелять кучно, зарабатывать этим на хлеб насущный, и стеклянные глаза, позволявшие кучно видеть мир, не комплексовать и спокойно есть насущный хлеб. Парень не промах: убрал за деньги восемь человек, ни разу не смазав, – за это его любили и ценили как профессионала. Правда, его бизнес был очерчен своеобразной жирной рамкой: пять кусков, не больше, – то есть, не выше пяти тысяч долларов. Его не консервировали – Гусар работал только с черным материалом, устранение которого с лица земли санкционировано небесами. Говоря земным языком, исчезновение его клиентов не влекло за собой ажиотажа и преследований, на его жертв милиция не заводила пыльных папок, а родные и близкие жертвы молчали, предпочитая не выносить мусор из избы.
Михаил Эдуардович Яновский увлекся идеей убить Полицая неистово, ему не терпелось увидеть Гусара и обсудить детали. Встречу назначали на шестнадцать часов недалеко от метро Автово. Надо признать, к этому времени Миня уже не контролировал ситуацию – лишь бы замочить Полицая, казалось ему, а дальше будет видно. О наемнике он не знал ничего.
… В четыре часа дня белая «Нива» Яновского стояла на проспекте Стачек, в ста пятидесяти метрах от метро. Михаил Эдуардович сидел внутри и ждал Гусара.
Наконец, в окно постучали.
Он опустил стекло и встретился со стеклянными глазами убийцы.
– Мне звонил Леня, – сказал тот.
– Садись, – пригласил Миша.
– Сесть всегда успеем. – Усатый с подозрением продолжал подпирать плечом дверь водителя и не двигался с места, его юмор был консервативен, как советская армия.
По первому впечатлению заказчика, ликвидатор нашелся приличный – выглядел Гусар надежно и целеустремленно:
– Аванс, порядок, информация, ствол, – потребовал он.
Сразу видно – профессионал.
– Всё есть, – заверил Миша.
– Где аванс?
– Пять тонн задатка. – В руке заказчика появились деньги. – И пять после.
– Сколько? – Не сходя с выбранного места, Лажков с сомнением посмотрел на толстую пачку капусты. Сумма в два раза превышала безопасный уровень, на котором он трудился.
– Десять тонн баксов, – подтвердил Миня.
– Леня тебе говорил, кем я занимаюсь?
– Кем?
Убийца отклеился от двери, лениво обошел автомобиль и уселся в правое кресло. На его лице подозрительность уступила место питерскому снобизму и чувству собственной значимости мясника с Кузнечного рынка. Угадав, что столкнулся с каким-то тормозом перестройки, Лажков вспомнил добрым словом Леню Копнова и приготовился получить легкие деньги.
– Кого? – спросил он, захлопнув дверь.
– Работа серьезная, – Миша ответственно насупился – Человек серьезный. Если браться, кончать надо сразу.
– Кого? – повторил Гусар.
Миша с трепетом извлек фотографию Полицая – половинку ее, ибо на другой, отрезанной им половинке, были запечатлены: он сам и их общий дружище Леня Копнов во время застолья.
– Его называют Полицай, – тихо произнес Миня.
– Грах! Грах! Грах! – взорвалось на правом кресле «Нивы». Убийца не то гоготал, не то кашлял. – Че за туфта?! Грах! Грах! – Стеклянные глаза Гусара весело поглядели на заказчика. – Это прикол? Интерпол?! Грах! Грах!…
– О, черт!! – Мишкина рука сама по себе метнулась ко внутреннему карману пальто – тут же выскочил пистолет – стеклянные глаза Гусара стали свинцовыми – грохнуло – продырявило ему висок – в правое стекло брызнуло кровищей – Павел Лажков спикировал лбом в бардачок и замер.
– … Черт! – повторил Миня.
Нива взревела и помчалась по проспекту Стачек в сторону городской границы. На ходу водила сначала рукой, затем ногой кое-как запихал обмякшее тело ликвидатора пониже, чтоб его было не видно с улицы, накинул сверху пальто и вытер тряпкой правое окно. И все же, небольшая дырочка осталась – по всему стеклу от нее тянулись трещины, словно солнечные лучи.
Бывает, увлечешься делом, нырнешь с головой, а потом ни с того, ни с сего: "Грах!!!" – и не всплыть обратно. Один небольшой прокол, допущенный в самом начале, и вот, уже все судно идет на дно. Будь бедный Миня потрезвее или хотя бы опытнее, вряд ли имел бы место кошмар на улице Стачек. То есть, достаточно было задать себе простой вопрос: а не окажется ли предложенный Леней ликвидатор лошадкой Романовых? – затем здраво на него ответить: скорее всего, да, Гусар состоит в службе безопасности Полицая, – и глупости удалось бы избежать.
"Это прикол?! Грах! Грах! Че за туфта? Грах-грах!" – Мине страшно повезло: Гусар решил, что над ним “прикалываются”.
Ушат ледяной воды на улице Стачек привел Миню в чувство и осветил ближайшие перспективы. То есть, это, убить Полицая, предстоит ему самому. Са-мо-му!
Но он не убийца!
То есть, не был убийцей до шестнадцати ноль-ноль пятого декабря.
То есть, если б не известные обстоятельства, роковой контекст, не ошибка, допущенная в начале операции, заставившая его грохнуть Гусара, он бы ни за что не стал убийцей.
Но жизнь заставила, обстоятельства повернулись…
Черт!
Справа теперь лежал попой кверху скрюченный труп Гусара – плод его первого опыта на криминальной стезе.
Начало криминальной карьеры Михаила Эдуардовича сказочно совпадало с закатом карьеры бизнесмена.
"Вы бандит или бизнесмен?" – спросила сегодня утром эта дурочка с Измайловского, и началось…
– Я бизнесмен, – вслух произнес Миша, разгоняя тачку по Таллиннскому шоссе до ста десяти километров в час.
"Значит, мне ничего не угрожает?!" – обрадовалась воровка.
– Хочешь посмотреть на настоящего бандита? – ухмыльнулся Миня.
"Вы серьезно?!"
– Абсолютно. С усами. С дырочкой в башке. Гусар!
"А я думала, вас, кроме денег, ничего не интересует. Какая прелесть! Вы сами его замочили?"
– Коммерческая тайна, – проворчал Миша.
На девяносто седьмом километре шоссе Мише представился отменный шанс избавиться от остывавшего Гусара: близ деревеньки Ополье, слева, с незаметной сельской дорожки вынырнула ассенизаторская тачка.
Интуиция подсказала Мишке, что это тот самый шанс, один из ста. Ассенизатор вывел его к зимнему отстойнику удобрений. К счастью, остались на земле места, которые люди обходят стороной. Дождавшись, пока ассенизатор облегчиться, убийца подогнал Ниву к проруби, выгреб Гусара из салона и утопил труп в кромешном, дурманящему, страшному резервуаре. Он сделал это и с чистой совестью вернулся в Ленинград готовить следующее убийство.
5
0, Беатриче так была прекрасна
И радостна, что это воссоздать
Мое воображение не властно…
Полночи Настя провела в высокой компании Данте Алигьери и его божественной Беатриче. Не так-то просто заснуть с мешком денег и воспоминаниями о городе Таллинне.
Черепашка Гоша спал как убитый, спали все нормальные люди. От гнетущей тишины к двум часам ночи, Насте захотелось отложить "Божественную комедию" и куда-нибудь позвонить. Все равно куда – хоть послушать длинные гудки. Для этой цели ничего более подходящего, чем визитка Михаила Яновского, под рукой не нашлось.
