Дон Уинслоу - Жить и сгореть в Калифорнии
Это не почерк профессионального поджигателя, думает Джек.
И тот, кто выполняет заказ, так действовать не будет. Облить лежащую в постели женщину горючим — это чисто личное. С примесью сексуального. Так выражает себя неконтролируемая ярость.
И Джек еще раз повторяет все положенные действия. Фотографирует пол на черно-белую пленку и на цветную, регистрирует кадры, снимает на видео комнату, потом помечает узор протечки на схеме. Он из тех, кто носит ремень вместе с подтяжками, и хочет выступить в суде во всеоружии улик и доказательств.
Самое лучшее было бы пригласить присяжных на место катастрофы, но он знает, что это нереально. Во-первых, шансы добиться судебного запрета на снос и восстановление этого помещения практически равны нулю, а во-вторых, суд редко решается посетить место катастрофы, особенно если она сопряжена с жертвами. Это будто бы способно слишком впечатлить и породить необъективность.
Зато, думает Джек, это способно доказать суду, что Ники Вэйл сжег свою жену на их супружеском ложе. Доказать, если б удалось продемонстрировать все это присяжным и растолковать им увиденное.
Но единственное, что он может, — это самым тщательным образом все задокументировать, представить фотоснимки, видео и схемы, а также образцы, взятые с места протечки и под кроватью.
На каждый, по видимости, «грязный» экземпляр приходится один «чистый», чтоб было с чем сравнивать. И он рассовывает все это по пластиковым мешкам, подписывает и регистрирует.
Образцы для него теперь всё.
Если пробы покажут наличие в них катализатора, версия курения в постели отпадет сама собой.
Станет очевидно, что пожар этот — не случайный и смерть — не случайна тоже.
Что это поджог.
И убийство.
Джек отправляется к Несчастному Случаю Бентли.
Сказать, что вновь взялся за дело Вэйлов.
45
И опять ты напортачил, глупая твоя башка, лентяй несчастный!
Вот что так и просится на язык Джеку, когда он входит к Бентли. Но заявить так, наверно, было бы недипломатично, и он просто говорит:
— Думаю, тебе стоит пересмотреть твое заключение по поводу пожара у Вэйлов.
— Иди ты, — говорит Бентли.
Он сидит за своим столом в шерифской службе, занятый разборкой бумаг, и эти слова надо понимать в прямом смысле, как «пошел вон», а вовсе не как «да ну? неужели?».
Бентли тычет пальцем в направлении двери.
И Джек это ясно видит, но его цель — заставить Бентли возобновить следствие, поэтому он лишь переводит дух и говорит:
— Брайен, в том доме налицо все признаки.
— Например?
— Толстый слой углей.
— Там было чему гореть.
— На стропилах «аллигатор».
— Им только старых бабок пугать, — отмахивается Бентли. На Джека он даже не поднимает глаз, поглощенный засовыванием кипы бумаг в картонную коробку. — Может, что-то значит, а может, и нет.
— Подпалина на бетонных плитах под кроватью.
— То же самое.
— А кровать-то вся обуглена!
Бентли ставит в коробку кофейную кружку.
— Слушай, Джек, если ты мне доказываешь, что пожар был сильный, то ты прав: он был сильный. Скажу даже, что пищи огню там было столько, что могло и Чикаго подпалить. А теперь уходи-ка ты подобру-поздорову.
Двое полицейских у соседнего стола при этих словах поднимают взгляд.
— Но я нашел след от пролитого катализатора, — говорит Джек.
— Ничего подобного там не было.
— Ты просто не копал глубоко.
— Не копал, потому что незачем было.
— Как это — незачем?
Полицейские теперь — само внимание. Изготовились вмешаться, если возникнет необходимость выдворить нахала.
Бентли тоже переходит на крик:
— Покойница курила в постели! Это ж самая банальная причина несчастных случаев!
— В ее легких не было дыма! — орет Джек. — А в ее крови СО меньше десяти процентов!
— Она была алкоголичка! — орет Бентли. — Напилась как свинья, нажралась пилюль и отключилась!
— А перед этим прошлась по комнате, поливая ее горючим, да? — ехидничает Джек. — Чтобы сжечь себя на погребальном костре, как викинги делали, что ли?
— Какие еще к черту катализаторы?
— Я взял образцы, и результат наверняка будет положительный!
— Чепуха!
— …Я просто предупредить тебя хотел, чтобы ты успел переделать заключение!
— Очень любезно с твоей стороны, Джек. Но я не такой слюнтяй, чтоб так просто отступать от своего мнения. Дури своих вдов и сирот!
— Лучше бы тебе пересмотреть твое…
— Надоело в аджастерах ходить, да? — произносит Бентли. — По полицейской работе соскучился? Все еще в полиции себя мнишь? Так вот, для тебя с этим покончено, Джек! Из полиции тебя вытурили, помнишь?
Помню, помню, думает Джек.
— Ага, — говорит Джек. — И тебя на свидетельском месте тоже помню.
Бентли сгребает его рубашку на груди. То же самое делает Джек с рубашкой Бентли. Двое полицейских наперегонки спешат их разнять. Следует легкая заминка, но тут на сцене возникает Летти:
— Ради бога, Джек…
— Знаешь, Джек, — говорит Бентли, — может быть, тебе и тут попробовать выбить признание из потерпевшего?
— Ты просто схалтурил…
— Говорю, не маячь, не лезь ко мне со всякой…
— Джек!
— …хреновиной, в которой ты ни бельмеса…
— …ты кретин, лентяй паршивый, ты…
— Джек…
Летти берет его за локоть и припирает к стене:
— Что это ты вздумал?
Джек переводит дух:
— Я хотел, чтобы он переписал заключение.
Она выглядит озадаченной.
— Это был поджог, — говорит Джек.
— А, так вы тут оба заодно! — смеется Бентли. — Что, Джек, ты опять ее трахать принялся?
Джек порывается схватить его, но путь ему преграждает Летти.
— А ведь не велели тебе, дель Рио, в это дело соваться, — замечает Бентли.
— Она моя сестра.
— Она была пьяная да еще наркотиков наглоталась, вот и сожгла себя сама, — говорит Бентли.
— Если б ты раз в жизни сделал свою работу как следует… — говорит Джек.
— Убирайся! — обрывает его Бентли.
Он оправляет на себе рубашку, приглаживает волосы.
— Он уже уходит, — говорит Лети, отстраняя двух полицейских, нацелившихся спустить Джека с лестницы. Потом, взяв Джека за руку, она ведет его по коридору.
Вслед им несется крик Бентли:
— Ты просто осел, Джек!
— Возможно, он и прав, — говорит Летти.
— Может быть.
— Может быть, — смеется Летти. Потом спрашивает: — Так, значит, поджог?
— До результатов анализа точно утверждать не берусь, — говорит Джек, — однако… — И спрашивает: — А не могла Пам сама это сделать, Летти, а? Была так подавлена и в такой депрессии, что решила и с собой покончить, и со всем этим домом.
— Пам никогда бы не покончила с собой.
— Но как…
— Из-за детей, — говорит Летти. — Детей она бы не оставила.
— Она была очень пьяна.
Летти качает головой:
— Ее он убил, Джек.
— Летти.
— Он ее убил, — повторяет она. — А тебе лучше убираться отсюда.
Он садится в машину и уезжает. Когда она возвращается в офис, Бентли спрашивает ее:
— Ну и как он, твой старый дружок, а?
— Заткнись, ты, ленивая задница, — бросает Летти.
46
Динеш Аджати очень похож на Бэмби.
Не на взрослого Бэмби, думает Джек, того, что побеждает соперника-оленя в конце фильма, а молоденького, еще олененка.
У Динеша глаза Бэмби — огромные, карие, с длинными ресницами, и он строен и темнокож. Но при этом он имеет докторскую степень по химии, так что если он и похож на Бэмби, то это все-таки доктор Бэмби.
Динеш работает в компании, носящей название «Катастрофа, инкорпорейтид».
В эту компанию обращаются в случае каких-либо чрезвычайных происшествий.
Когда надо знать, почему потерпел крушение поезд, обрушился мост, почему свалился в реку автобус или случился пожар, следует звонить в «Катастрофу, инкорпорейтид». Они объяснят вам все.
Каждый год компания «Катастрофа, инк.» рассылает своим клиентам календари, где запечатлены крупнейшие катастрофы сезона. Но Джеку не попадались еще извращенцы, рискнувшие украсить стену таким календарем. В этом календаре помещают снимки последних катастроф — красочные, изумительно выполненные, напечатанные на глянцевой бумаге, и ведут хронику трагедий прошлых лет — публикуют заметки вроде «Гинденбург взрывается», «Пожар в чикагской школе» или «Везувий разбушевался». По поводу последней Бентли сострил: «Везувий разбушевался, а „Катастрофы, инк.“ рядом не было — некому было куш содрать и с этой катастрофы!»
Компания процветала в девяностые годы, потому что катастроф тогда было шокирующе много. В 1993 году в одной лишь Калифорнии горело три раза — в Малибу, Лагуне и Шерман-Оукс, и добропорядочные жители этих городков желали знать, что послужило причиной этого огненного безумия и почему огонь распространялся так быстро и сжег дотла столько домов.
