Джон Беркли - Крепкий орешек II. Шесть дней Кондора [сборник]
Радист подошел к одному из этих ящичков и Внимательно осмотрел его, присев на корточки.
— Да, похоже, вы правы. Они действительно заложили здесь чертовы мины.
Майор развернулся и замахал руками, тесня всех к выходу,
— Быстро освободить помещение! Они заминировали все оборудование!
— Черт! — вырвалось у главного инженера. — Ведь мы не сможем посадить ни один самолет! У, душегубы чертовы!
— Успокойтесь, Барни. Сейчас все равно ничего не удастся сделать. Лучше освободите побыстрей помещение и дайте работать специалистам,.
Сол нехотя повернулся и направился к выходу.
Что же будет дальше? Ведь сейчас на поле начнут шлепаться самолеты. И они ничем, ну абсолютно ничем не могут им домочь,
— Эй! — окликнул его Лорензо, появившийся неизвестно откуда. — А где же этот чертов Маклейн?
Он вздрогнул.
Маклейна, действительно, нигде не было! И никто не заметил, когда и куда он подевался!
Он бежал за ними один, спотыкаясь о сугробы и цепляясь за кусты, не думая о том, что будет, если он, не дай бог, их догонит. Хотя, догнать, конечно, не было никакой возможности.
Аэросани врезались в деревянный забор и, подмяв жалобно хрустнувшие доски, рванули дальше.
Джон видел, как бандиты одолели пару трамплинов, на минуту зависнув в воздухе, прежде чем снова опуститься на землю. Все происходило как во сне.
— Назад! Стойте! Стойте! — орал он перекошенным ртом, захлебываясь собственной яростью.
И стрелял, стрелял в эти проклятые спины, продолжая бежать. '
Бгам… бгамбгамбгам…
И вот пятый, не успев преодолеть первый трамплин, выпустил руль, взмахнул руками и повалился вбок вместе с машиной.
— Даааааа!!! — завопил Маклейн на ходу, снова нажимая курок.
Стюарт обернулся и что-то крикнул четвертому.
Тот нажал на тормоз, но сани продолжали катиться вперед, хотя и начали сбавлять скорость.
— У, сволочь! — бандит вскинул автомат, но тут же упал, пробитый пулей Маклейна.
Первая тройка была уже довольно далеко.
— Уйдут, ублюдки…
Маклейн отшвырнул труп и вскочил в седло, прихватив с собой «хеклер и кох» убитого. Эта игрушка была посерьезней его «кольта«. Теперь мы еще поборемся!
Стюарт оглянулся. Кто там следует за ним?
Так… Их осталось только двое, не считая генерала, которого он усадил за спину Гарри Крауна.
До конца операции оставалось совсем немного.
Полковник верил, что все кончится благополучно. Иначе, зачем тогда вся эта херня? Гибель его парней; зачем? Нет, они не должны проиграть!
Из-под лыж летели брызги, обильно смачивая брюки и ботинки… Ничего… Скорей… Скорей… Так… в самолете… обсохнем…
Нужно пропустить Гарри с генералом вперед. Не дай бог, с Эсперансо что-нибудь случится! Тогда все надежды на лучшую жизнь рухнут, как песочный замок, небрежно смываемый набежавшей волной.
Он не оставляет в этой стране никого и ничего, о чем бы можно было сожалеть. Ни жены, ни детей, ни черта собачьего. Для этого не оставалось времени… Всю жизнь он отдал службе на благо родины. И что получил взамен? Полковничьи погоны? Несчастные гроши, которые платят ему, как подаяние… Хватит… Увольте, господа… Теперь у него начинается другая жизнь, Эсперансо твердо обещал портфель министра в своем кабинете в случае удачи. И Стюарт добьется своего, даже если ему придется взорвать к чертям собачьим этот вонючий аэродром в этом паршивом демократическом болоте…
Он снова оглянулся…
На извивающейся дороге, проложенной между деревьями, появился кто-то четвертый…
Зачем Маклейн гнался за ними, он точно не знал. То, что они хотели сделать, эти ублюдки уже сделали, и теперь ничего нельзя изменить. Но тогда зачем же?
Наверное, он просто не мог допустить, чтобы они ушли, не заплатив по счетам. За жизни десятков людей, за тех, которые могут еще погибнуть, за черные головешки на взлетной полосе, за зеленого крокодила, брошенного им в огонь.
Он жал на газ и видел, что расстояние постепенно сокращается. Их разделяло теперь футов триста.
— Так. — Стюарт притормозил, поджидая Тома Байера. — Взять его!
Этот ублюдок сам напросился!
Сколько лучших парней он сегодня убил! Восемь! Скотина!
Полковник вынул обойму и вставил новую с красной наклейкой.
Джон видел, как от троицы отделились одни сани и, сделав крутой вираж, помчались ему навстречу. Он бросил руль и взял наизготовку автомат. Так… Остальные тоже стали разворачиваться.
Бгамбгамбгам… — плевались они пулями друг в друга, но оба пока оставались живы.
Наверное, очень бросает на ухабах… Черт! Тот дерьмовый наездник, все еще невредимый, возвышался над седлом проклятых саней. Ну, недолго, парень, тебе осталось! Бгамбгдмбгамбгам… опять мимо!
— Твою мать, — процедил Джон сквозь сжатые зубы и снова спустил курок.
Бгамбгамбгамбгам!!! Ни хрена!
И тут остальные присоединились к первому. Они устроили какой-то санный хоровод! Катаясь по кругу, поливая его огнем, террористы сжимали и сжимали кольцо^ а он ничего не мог сделать. Сколько Маклейн не стрелял, всё пули ложились мимо цели.
— Ааааааааа!!!!! — взревел он и, нажав на газ, рванул из этого проклятого кольца.
Сани дёрнулись и встали на одну лыжу, когда Джон слишком резко вывернул руль.
И тут оказался проклятый сугроб. Маклейна вынесло прямо на него, швырнуло вверх…
… Пуля Стюарта пробила бак, когда он был в воздухе.
Когда этого сукиного сына выбросило вверх, полковник выстрелил ему прямо в бок. Чтобы не рисковать… Чтоб наверняка… Чтоб он сгорел к такой-то матери!
— Лааааааа!!! — пронеслось над ними, и грохнул взрыв. Бак рванул так что генерал даже поморщился. Огненный клубок пролетел еще несколько ярдов и рухнул где-то за кустами.
— Думаю, этого, ему хватит, чтобы сдохнуть, — спокойно сказал Стюарт, глядя на догорающую машину. Поехали.
Маклейна отшвырнуло взрывной волной на кусты, и это спасло ему жизнь.
Он лежал в снегу с окровавленным лицом и рукой и стонал:
— Господи, что же это у меня с глазами? Господи…
Джон приподнялся и провел ладонью по лицу… Вроде; все на месте..
«Хеклер» отбросило от него на несколько футов вперед. Сзади догорали сани. Маклейн пополз к автомату, превозмогая боль, которая теперь уже прочно поселилась в его теле.
Он не мог промахнуться! Стрелять почти в упор по такой огромной и неподвижной цели, как Стюарт, — очередью, и ни одного попадания! Этого просто не могло с ним случиться, если только не повреждены глаза.
Дрожащей рукой Джон схватил торчащий из снега ствол и потянул на себя. Потом выдернул обтянутую синей лентой обойму…
О, боже! У него перехватило дыхание…
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Они стояли на опушке леса, окружавшего взлетное поле — генерал Эсперансо, полковник Стюарт, Гарри Краун и Артур Бакер — все, кто уцелел из команды на этот час.
— Внимание, башня Далласа! — Стюарт сжимал радиотелефон черной перчаткой, скрывающей уродство шрамов, которые он тоже заработал на службе отечеству. — Это полковник Стюарт! — он впервые представился своим именем, так как это уж ничего не меняло. — Наш самолет готов?
Его голос разносился по всему КДП.
— Да, он в одиннадцатом ангаре. Этот «Боинг» легче всего вывести на взлет, — Дрюдо старался говорить спокойно, все еще надеясь, что эти ублюдки, наконец, уберутся отсюда, не натворив еще больших бед.
— Пришлите техников, чтобы они проверили готовность самолета, — жестко сказал полковник.
Команда майора уже сидела в будке грузовика.
В церкви работали техники, полиция и еще масса всякого народа топталась вокруг. Здесь были и репортеры, которые мешали всем, выспрашивая и вынюхивая, жадно ловя обрывки разговоров.
Грант сидел в наушниках рядом с радистом, настроившим рацию на волну башни. Он и так был в ярости, а услышав слова Стюарта, взорвался окончательно.
— Дрюдо! Вы что, верите словам этого ублюдка? — заорал майор в микрофон. — Полковник, вы сами в состоянии оценить техническую готовность самолета. Не заставляйте нас поставлять вам бесконечных заложников!
— Майор Грант? — спросил Стюарт, и по голосу чувствовалось, что он улыбается.
— Ты вспомнил меня, полковник! Так ты, наверное, помнишь и на что я способен. Залезай в свой чертов самолет! — и щелкнул тумблером. Потом повернулся ко всем, кто спал у машин, и добавил: — Я собственными руками оторву башку этому Стюрту.
Лорензо, открыв рот, смотрел на майора. Он стоял у машины, ловя каждое слово Гранта. Вот это парень! Как вмазал чертову полковнику! Конечно, он, наверняка, выдерет ему задницу!
— Лорензо, — прервал майор размышления капитана. — Возвращайтесь в аэропорт. Смотрите, чтобы там все было нормально. И пусть никто не высовывается, если начнется заваруха. Проследите, чтобы нам никто не мешал. Мы со всем справимся сами.
