Лоран Ботти - Проклятый город. Однажды случится ужасное...
Опаль
Фигассе имечко!
Зато оно суперская;)
Ты ее сфоткал на мобилу?
У меня мобила без камеры:(
Ну ты лох! Стряси с предков новую на Рождество. Надо ж заценить телку!
«Телку»! Бастиан почувствовал раздражение. Опаль вовсе не была телкой!
А с какого бодуна она с тобой законтачила?
Бастиан также умолчал о своем кошмаре и вызванном им крике. Но, так или иначе, он не знал, что ответить на этот вопрос. «Потому что мне приснился кошмар»? «Потому что она захотела со мной дружить?»
Сам не знаю…
Она к тебе первая подвалила?
Ну да
Прям вот так? Чо-то я смотрю, ты шифруешся!
Ты сам-то как?
Да ничо так… без тебя скучища…
Та же фигня…
Клинг… Новое сообщение.
Clarabelle6 онлайн. Clarabelle6 внесла вас в список друзей.
Ты здесь?
И она первая ему написала!
О Господи!.. Маленький зверек опять шевельнулся — но сейчас это был не конь, не тигр… скорее хомячок, с любопытством высунувшийся из норки.
Да… минутку…
И отправил сообщение Патошу:
Упс… мне надо идти… предки зовут
Позже сконтачимся?
ОК.
После этого он активировал режим невидимости, чтобы никто не отвлекал его от разговора с Clarabelle6.
ну вот, теперь свободен
классно… что делал?
ждал тебя
Он написал это совершенно спонтанно — как будто слова сами собой появились на мониторе. Осознав всю свою дерзость, Бастиан покраснел, хотя Опаль не могла его видеть.
:-)) только что пришел?
Он заколебался. Рассказать ей о стычке с Манделем? В конце концов он решил объяснить свое долгое отсутствие визитом мадам Мийе. Но Clarabelle6 его опередила.
Будь осторожнее
почему? и кого мне бояться?
Сезара… он бегает за мной уже целый год… точнее, чуть с первого класса.
Бастиан перечитал эту фразу трижды и почувствовал, что хомячок уже не просто высовывает нос из норки — он вылез оттуда почти целиком. «Он бегает за мной уже целый год» — значит, это ревность? Он ревнует меня к ней?! Но сути, именно об этом шла речь.
к тому же он опасен
в смысле?
не знаю. опасен, и все. я чувствую…
И снова это странное ощущение мгновенного перехода от обычной болтовни к серьезным вещам — как недавно в лицее… Бастиан попытался представить себе лицо Опаль в слабом свечении, исходящем от экрана монитора. Интересно, у нее свой компьютер? Она сейчас у себя в комнате?
и часто ты так… чувствуешь?
Последнее слово он приписал на всякий случай — чтобы вопрос не казался таким уж… значительным.
да
На этот раз Бастиан надолго замолчал. Затем все же написал:
я тоже
Почему-то он догадывался, что ей можно об этом сказать.
это началось после переезда?
Как она узнала?!
это нормально, здесь часто так бывает, чувствуешь… разное, как будто сам город излучает какие-то невидимые волны.
хорошие?
нет, здесь нет ничего хорошего, но это как раз нормально для этого места.
После паузы Опаль добавила:
этот город проклят.
Зверек резко остановился и замер на месте, словно белка на середине ветки. Внезапно Бастиан вспомнил, что говорила мать Патоша: «Там происходят… вся-аакие ве-ееещи…»
он заставляет людей делать всякие странные вещи… точнее, он САМ делает с людьми странные вещи. Ты ведь это чувствуешь, так?
Да, он это чувствовал: в каждом камне, в тени каждого дерена ощущалось что-то… нездоровое. Что-то мрачное. Темное. Тяжелое. И… заразное.
Бастиан машинально обернулся в сторону окна. Клубы тумана, словно томные белые выдохи наступающей ночи, уже заволакивали сад…
…вся-аакие ве-ееещи…
ты мне так и не сказал, почему вы решили переехать. «перевернуть страницу»… но после чего?
Бастиан знал, что виртуальное общение — все эти «аськи», чаты, форумы — гораздо легче реального. В лицее он и Опаль, скорее всего, не смогли бы так откровенно поговорить. За какие-то двадцать минут он узнал больше, чем смог бы узнать в течение двух часов совместной прогулки.
Он рассказал ей о несчастном случае с Жюлем… о необходимости перемен.
У меня тоже умер брат.
Бастиан не верил своим глазам. Все больше и больше общего…
как?
покончил с собой, недавно, незадолго до начала занятий.
Пауза. Бастиан не знал, что написать. Он вообще не предполагал, что разговор примет такой оборот, — он ожидал обычного трепа в стиле: тебе нравится такой-то фильм? что ты слушаешь? встретимся в субботу? ну и вид у той училки, которая вечно в платьях с рюшечками… из занавесок она их шьет, что ли? Но в то же время он еще раньше догадался, что Опаль отличается от остальных своих ровесниц не только красивой и необычной внешностью, но прежде всего — серьезностью.
из-за чего?
неизвестно… он просто оставил записку.
и в записке ничего не объяснил?
нет, написал только что-то вроде: однажды случится ужасное…
Пауза. Бастиан не осмеливался коснуться клавиш. Он чувствовал, что его пальцы словно онемели. Опаль, казалось, тоже колеблется, как будто догадывается, о чем он думает. Бастиан понимал, что они вот-вот заключат некий договор, который свяжет их сильнее, чем любовные клятвы.
…и с тех пор уже ничто не будет так, как прежде.
В этот момент снова послышался характерный звуковой сигнал «аськи», и Бастиан взглянул на новое диалоговое окошко.
Жюль Моро.
Глава 17
Одри остановилась перед зеркалом. На ней было знаменитое бежевое платье в стиле «Основной инстинкт» — то самое, благодаря которому ей удалось получить место в «Сент-Экзюпери» (по крайней мере, она так думала), на сей раз дополненное золотистыми туфельками на шпильках, украшениями и прочими аксессуарами. Макияж она нанесла по всем правилам: основа, тональный крем, пудра, подводка для глаз, контур для губ, помада, немного румян на скулах, — спокойными и уверенными жестами привлекательной женщины, которой нравится себя украшать. Она в этом абсолютно преуспела, но не испытывала почти никакого удовлетворения: день выдался чертовски тяжелым, и вряд ли на вечеринке удастся расслабиться — ей предстояло знакомство с женой любовника и новая встреча с Ле Гарреком, который узнал о недавней смерти своей матери… О чем с ним говорить в такой ситуации? К тому же ей не давали покоя слова Даниэля Моро: «Фирма „Гектикон“… Вам знакомо это название? Это они обо всем позаботились…» — она никак не могла выбросить их из головы.
Как нарочно, после встречи с четой Моро название фирмы попадалось Одри чуть ли не на каждом шаг у: реклама на обложке какого-то старого журнала, валявшегося на заднем сиденье в машине, тюбик крема на стеклянной подзеркальной полочке в ванной, среди прочих средств по уходу за кожей, что-то из косметики в косметичке…
Информация, столь небрежно сообщенная Даниэлем Моро, буквально оглушила ее, словно пощечина — фирма «Гектикон» все устроила… Одри тут же поняла, что дело нечисто. Даже если предположить невероятную щедрость «Гектикона» по отношению к своим работникам (хотя до сих пор Одри еще не доводилось слышать о каком-то особом статусе для детей сотрудников этой фирмы в «Сент-Экзюпери»), то как объяснить вопиющее нарушение правил приема в лицей? И почему Антуан просто не сказал ей, в чем дело, если дело было именно так?
Одри отвела глаза от зеркала и на мгновение задержала взгляд на фотографии: она вместе с сыном, смеющиеся, возле наряженной елки, под которой лежат коробки с подарками, обернутые позолоченной бумагой и перевязанные разноцветными лентами. Жос сделал этот снимок в их последнее счастливое Рождество, два года назад. Еще до того, как вся их жизнь перевернулась…
Она вздохнула и, стараясь переключиться на ближайшие заботы — в первую очередь предстоящую вечеринку, — отправилась на кухню. Она не знала, будет ли у Рошфоров парадный ужин или просто шведский стол, но, так или иначе, решила, что ужинать дома не имеет смысла, достаточно лишь перекусить. Одри взяла яблоко из вазы с фруктами и открыла холодильник. Достав оттуда йогурт, она подошла к окну, которое выходило на небольшую парковку позади дома.
Туман начинал сгущаться, и открывшаяся взору картина выглядела почти красивой: парковка была окружена светлым ореолом, сквозь который пробивался рассеянный оранжевый свет фонарей, словно окруженных туманными абажурами. Очертания автомобилей расплывались, отчего машины казались стадом каких-то невиданных животных, собравшихся к вечеру в стойло и готовящихся уснуть, а деревья — обычные каштаны, с которых уже облетела листва, — походили на загадочные экзотические скульптуры.
