Замерзшее мгновение - Камилла Седер
Возможно, это как-то связано с работой. Он трудился слишком много и эмоционально зависел от своего дела. Но не мог согласиться, что якобы предпочитает ей других людей. Если есть возможность помочь другу, значит, это нужно сделать. Хотя выходные из-за этого часто оказывались занятыми — помочь кому-то с переездом, отвезти в аэропорт Ландветтер в неурочное время или одолжить денег нуждающемуся.
«Удачи», — написала Мари. Он предполагал, что она поощряла его поупражняться в искусстве говорить «нет», и воспринял это всерьез. Не то чтобы он автоматически стал все отвергать — он начал с того, что взвесил случаи, в которых раньше без сомнения сказал бы «да». Вот, например, вчера вечером он, стоя в очереди в магазине «ИКА», наблюдал за женщиной, пыхтя выгружавшей целую гору продуктов из своей тележки. Неожиданно она обернулась к нему и смущенно спросила, не мог бы он выложить ее товары на ленту, чтобы она прошла за кассу и упаковала их в пакеты. Женщина считала, что так будет быстрее. «И, вероятно, она права», — подумал он, в секундном замешательстве переводя взгляд со своего багета с креветками на нее и обратно.
— Нет, не мог бы, — услышал он свои слова.
— Нет? — переспросила женщина. Так удивленно, словно у него на лбу было написано, что он парень, который всегда поможет.
— Нет, — повторил он и нервно провел рукой по пшеничного цвета волосам, наэлектризовавшимся от шапки. В душе его росло беспокойство. Женщина покраснела. Сейчас, на следующий день, он вдруг мучительно увидел со стороны, какой смущенной была улыбка кассирши, а лицо женщины стало отрешенным; как она наконец упаковала всю свою рождественскую еду и побрела от кассы, нагруженная пакетами, а на лбу у нее выступили капельки пота. Она пошла к трамваю: у нее скорее всего не было машины. Наверняка это одинокая мамаша с несколькими детьми.
Надо бы позвонить Мари и похвастаться. Может, он бы так и сделал, если бы не сплетни, что она нашла себе нового парня. Рыночного аналитика — черт его знает, что это такое.
Ему пришлось отвлечься от своих мыслей, когда комиссар криминальной полиции Кристиан Телль заглянул в дверь его кабинета.
— Хорошо, что ты уже здесь. Труп в районе Гуннельсе. Переехали машиной, но старику, который звонил, показалось, что в него еще и стреляли. В голову.
Они проехали дом губернатора в пастельных тонах в Гамлестаде и оставили позади серые бетонные дома северных пригородов. Один район таунхаусов следовал за другим, затем начались небольшие местечки: Книпаред, Бингаред, Линнархульт, разделенные холмистыми пастбищами. Карлберга всегда удивляло, что город такой маленький. Требовалось всего полчаса, чтобы оказаться на природе.
Еще один головокружительный участок пути по ухабистой проселочной дороге, и они свернули в усадьбу. Полицейский минивэн стоял рядом с въездом, а местные полицейские, кажется, уже освоились на месте. Телль пробормотал что-то неразборчивое.
Карлберг прочистил горло.
— А старик, где он?
— Наверное, на подъезде.
Телль зажег сигарету и открыл дверцу.
— Кажется, он перепугался и уехал отсюда, это можно понять. Потом у него сломалась машина и он остановился на шоссе. Он знает, что мы хотим с ним поговорить.
Карлберг глубоко дышал, чтобы утихомирить пульс после головокружительной гонки. Когда они выезжали на место преступления, всегда появлялось одно и то же чувство: и хочется, и не хочется идти дальше. Открыть ту дверь, зайти за тот угол. Им приходилось сталкиваться с жестокой смертью. Однако случаи настоящей казни, как сейчас, по крайней мере согласно тревожному сообщению, не были обычным явлением. По дороге, в машине, они рассуждали, что это могли быть разборки между группировками, но такая версия не вписывалась в картину. Не здесь, в сельской глуши. Может, по пьянке один сосед напал на другого. Хотя соседями тут и не пахло, только лес и поля вокруг.
— Здесь они вот так прямо друг на друга не нападают, — пробормотал он, когда звук приближающейся машины нарушил тишину.
— О’кей, давай начнем.
Телль сделал несколько быстрых затяжек, затушил сигарету в пустой пластиковой чашке из «Макдоналдса» и направился к одному из полицейских в форме в тот самый момент, когда на поляну въехала «скорая помощь», а за ней — машина криминальной лаборатории. Работа началась.
3
За девять минут до телефонного звонка Сейя поставила будильник на повтор — на случай если снова заснет. Один глаз скользил по растрескавшемуся потолку, другой еще спал. Она вздрогнула, когда сначала тихо, но настойчиво затренькал будильник, а потом резко зазвонил телефон. Звуки проникали внутрь черепа, и на секунду ее охватил страх. Дневной свет уже просачивался в щели между шторами, но дом еще был погружен в темноту.
Старый экземпляр журнала «Рекорд» упал на пол, когда она скатилась с кровати и на цыпочках побежала по холодному деревянному полу.
— Алло!
— Алло, да. Ты спишь?
— Кто это?
— Сосед. Ты уже встала?
— Оке, это ты?
Она вздохнула. С тех пор как Мартин переехал, она дорожила хоть каким-то общением с ближайшими соседями. Это создавало ощущение, что она не полностью отдана во власть страха темными вечерами, можно было выглянуть из-за занавесок, и хотя она видела лишь силуэты елей на фоне ночного неба, но все равно знала: за этими елками находится торфяник, а за ним — еще один маленький домик, в котором живут Оке и Кристина Мелькерссон.
Оке иногда бывал по-стариковски болтлив и раздражал ее своими попытками легкого флирта, но они все равно нашли общий язык. Неплохо встречаться с кем-нибудь по утрам у почтовых ящиков. Она также не имела ничего против, чтобы иногда немного помочь Кристине по хозяйству в будние дни, когда Оке был на работе. Чаще всего речь шла о каких-то мелочах. Купить что-либо в магазине или отправить письмо. Сейя подозревала, что Оке страшно признателен ей за то чувство защищенности, которое она давала его жене, тратя при этом столь незначительные усилия. Пару раз он, немного смущаясь, даже предложил заплатить ей за готовность помочь. От чего она, естественно, так же смущенно отказалась. Она ведь жила одна, и хотя наполовину осилила университетский курс журналистики после нескольких лет бессистемных занятий, имела массу свободного времени.
Однако Мелькерссон, разбудив ее утром, явно нарушил баланс в их соседских отношениях.
— Что ты хочешь, Оке?
— Мне нужна твоя помощь. Я оказался… в странном положении. Мягко говоря.
Он был взволнован.
— Что я должна сделать, где ты сейчас?
— Забери меня у магазина «ИКА» в Гуннельсе. У меня машина сломалась, но дело не
