Робин Слоун - Круглосуточный книжный мистера Пенумбры

– Они еще новички в этом деле, – со вздохом говорит Аякс Пенумбра.

Он на несколько дюймов ниже Корвины и вытягивается во весь рост, слегка покачиваясь. Его голубые глаза бегают, оглядывая помещение, и он скептически хмурится.

– Я надеялся вдохновить их посещением библиотеки, но цепи – это немного слишком. Я не уверен, что это отвечает духу…

– Мы не столь беспечны в том, что касается книг, Аякс, – обрывает Корвина. – У нас они не пропадают.

– О, журнал посещений – это все же не codex vitae Основателя, и он никуда не пропадал. Ты цепляешься за каждый повод…

– Потому что ты их даешь, – сухо резюмирует Корвина.

Тон у него деловой, но голос гулко разносится по залу. Сам зал давно погрузился в тишину. Черные балахоны не разговаривают, не шевелятся, и даже, возможно, не дышат.

Корвина сцепляет руки за спиной – поза учителя.

– Аякс, я рад, что ты вернулся, поскольку я принял решение и хотел лично сообщить его.

Пауза, во время которой он принимает участливый вид.

– Тебе пора вернуться в Нью-Йорк. Пенумбра щурится – Но у меня магазин.

– Нет. Магазина не будет, – говорит Корвина, качая головой. – Пока он забит книгами, не имеющими отношения к нашему делу. Пока там толкутся толпы людей, не имеющих понятия о нашей миссии.

Ну не сказать, чтобы уж прямо толпы.

Пенумбра молчит, опустив глаза и наморщив лоб. Седые волосы торчат во все стороны облаком разбредающихся мыслей. Если он побреется наголо, то будет таким же лощеным и представительным, как Корвина. А может, и нет.

– Да, я держу другие книги, – наконец отвечает Пенумбра. – И держал их десятилетиями. Как делал до меня наш учитель. Уверен, ты это помнишь. Ты знаешь, что половина моих новичков пришла к нам, благодаря…

– Благодаря твоим заниженным стандартам, – перебивает Корвина.

Он прошивает взглядом Кэт, Нила и меня.

– Какой смысл в непереплетенных, которые не принимают нашу работу всерьез? В них наша слабость, а не сила. Из-за них вся работа подвергается риску.

Кэт хмурится. Нил напрягает бицепсы.

– Ты слишком долго пробыл в пустыне, Аякс. Возвращайся к нам. Проведи оставшееся тебе время с братьями и сестрами.

Лицо Пенумбры кривится.

– В Сан-Франциско остались новички и непереплетенные. Их так много.

Голос его вдруг делается хриплым, он ловит мой взгляд. Я вижу в его глазах след боли, и знаю, что он сейчас думает о Тиндэлле, и Лапен, и об остальных, а еще обо мне и Оливере Гроуне.

– Новички есть всюду, – отвечает Корвина, делая жест рукой, будто смахивает что-то. – А непереплетенные последуют за тобой. Или не последуют. Но, Аякс, я выражусь предельно ясно. Компания Festina Lente больше не финансирует твой магазин. Ты больше ни гроша от нас не получишь.

В читальном зале полная тишина: ни шороха, ни звука. Люди в черных балахонах таращатся в свои бумаги, но слушают внимательно.

– У тебя есть выбор, мой друг, – мягко произносит Первый читатель. – И я стараюсь помочь тебе его осознать. Мы немолоды, Аякс. Если ты вновь посвятишь себя нашей миссии, ты сможешь сделать еще немало. Если нет…

Его взгляд устремляется вверх.

– …что ж, тогда можешь потратить это время где-то там.

Он в упор смотрит на Пенумбру – вроде бы заботливо, но с покровительственным оттенком – и повторяет:

– Возвращайся к нам.

Затем он разворачивается и шагает обратно к широкой лестнице, его украшенная алым мантия развевается за спиной. Немедленно возобновляются шорох и шелест – присутствующие делают вид, что все это время были увлечены работой.

На выходе Декл вновь предлагает кофе.

– Нам понадобится что-нибудь покрепче кофе, друг мой, – говорит Пенумбра, пытаясь улыбнуться, почти – но не вполне – успешно. – Я бы очень хотел потолковать с тобой вечерком… Где?

Пенумбра оборачивается ко мне, адресуя вопрос.

– В «Нортбридже», – вмешивается Нил. – Угол двадцать девятой западной и Бродвея.

Это место, где мы остановились, поскольку Нил знаком с хозяином.

Мы скидываем балахоны, забираем мобильники и бредем обратно по серо-зеленым отмелям компании Festina Lente. Шаркая кедами по пестрому напольному покрытию в офисе, я вдруг понимаю, что мы сейчас находимся прямо над Читальным Залом – по сути, шагаем по его потолку. Не могу сообразить, глубоко ли он. Двадцать футов? Сорок?

Там внизу хранится codex vitae самого Пенумбры. Я его не видел – он где-то на полках, один корешок в море других – но в моем сознании эта книжка светится ярче, чем Мануций в его черной обложке. Тень ультиматума заставляет нас стремительно отступать, и кажется, Пенумбра оставляет позади нечто крайне ценное.

Один из кабинетов, выходящий в общий зал, больше других: его дверь с матовым стеклом отделяет от остальных широкий простенок. Теперь я ясно вижу табличку на ней:

Выходит, у него тоже есть имя.

За матовым стеклом движется тень, и я понимаю, что Корвина у себя. Чем он занят? Ведет телефонные переговоры с издательством, требуя астрономическую сумму за использование великолепного старинного шрифта? Сообщает имена и адреса каких-нибудь дерзких книжных пиратов? Закрывает следующий волшебный книжный? Звонит в банк, отменяя очередной платеж?

Это не просто секта. Это еще и корпорация, и Корвина царствует здесь, наверху и внизу.

Повстанческий альянс

На Манхэттене ливень – темный, грохочущий поток. Мы укрылись в гипер-изысканном отеле, которым владеет друг Нила по имени Андрей, тоже исполнительный директор какого-то стартапа. Отель называется «Нортбридж»[15], и это идеальное хакерское логово: розетки через каждые три фута, вайфай такой густой, что почти виден глазом, а внизу прямое подсоединение к интернет-кабелю, что тянется под Уолл-стрит. Если «Дельфин и якорь» был средой Пенумбры, то здесь стихия Нила. Его узнает портье. Они с коридорным дают друг другу пять.

Холл «Нортбриджа» – это биржа всех нью-йорских стартаперов: если двое или больше сидят вместе, поясняет Нил, то скорее всего это новая компания вычитывает положения устава. Мы, сгрудившиеся за низким столиком, сделанным из магнитофонных катушек, могли бы, по-моему, сойти если не за коммерческую компанию, то хотя бы за какую-нибудь свежесозванную партию. Мы – небольшой Повстанческий альянс, а Пенумбра наш ОбиВан. И все мы знаем, кто такой Корвина.

Нил перемывает кости Первого читателя все время, что мы тут сидим:

– И черт его знает, что за усики, – не унимается он.

– Они при нем со дня нашего знакомства, – говорит Пенумбра, кое-как улыбнувшись. – Но тогда он не был таким косным.

– А каким был? – спрашиваю я.

– Как все мы – как я. Любознательным. Сомневающимся. Ну а что, я до сих пор сомневаюсь – во многом сомневаюсь.

– Ну, сейчас-то он кажется довольно… самоуверенным.

Пенумбра хмурится.

– Ну а почему бы не казаться? Он Первый читатель, и ему хочется, чтобы наше братство оставалось таким, каково оно есть.

Пенумбра хлопает худым кулаком по мякоти диванчика.

– Он не поддастся. Не станет пробовать новое. И нам тоже не позволит.

– Но у них в Festina Lente компьютеры есть, – напоминаю я.

Вообще-то у них там целая цифровая жандармерия.

Кэт кивает.

– Да, они, похоже, изрядно продвинутые.

– Ай, это только наверху, – отвечает Пенумбра, крутя в воздухе пальцем. – Компьютеры годятся для мирской деятельности Festina Lente – но не для Неразрывного Каптала. Там никогда.

– И телефоны, – замечает Кэт.

– Ни телефонов. Ни компьютеров. Никаких механизмов, – говорит Пенумбра, качая головой, – которых не мог бы использовать сам Альд Мануций. Электрические лампы – вы не поверите, какие жаркие споры кипели вокруг них. Двадцать лет споров.

Он хмыкает.

– Не сомневаюсь, Мануций с радостью бы обзавелся лампочкой-другой.

Все молчат.

Наконец заговаривает Нил.

– Мистер Пи, вы не должны сдаваться. Я могу финансировать ваш магазин.

– Да ладно, забудем про магазин, – говорит Пенумбра, махнув ладонью. – Я люблю наших клиентов, но есть лучший способ послужить им. Я не буду цепляться за привычное, как Корвина. Если нам удастся вывезти Мануция в Калифорнию… если вы, дитя мое, сумеете сделать то, о чем говорили… никому из нас магазин больше не понадобится.

Мы сидим и планируем. В идеальном мире, решаем мы, этот codex vitae мы притащили бы на гугловский сканер и отдали бы во власть его паучьих лап. Но вынести книгу из Читального Зала мы не сможем.

– Болторез, – говорит Нил. – Нужен болторез.

Пенумбра качает головой.

– Все нужно сделать втайне. Корвина обнаружит пропажу и бросится в погоню, а у Festina Lente гигантские возможности.

И куча юристов на подхвате. Кроме того, чтобы поручить Мануция заботам Гугла, нам не нужна сама книга. Она нужна нам в электронном виде. Поэтому я спрашиваю: