Дэвид Моррелл - Защитник
Спустя минуту наверху остановилась машина. Послышался звук открывающейся и закрывающейся двери, затем шаги по асфальту, потом по гравию. Кто-то обошел вокруг машины, как если бы он проверял колеса.
— Где ты? — услышал он спокойный голос Джэми.
— Посмотри на дорогу, в обе стороны. Никто не может заметить нас? — спросил Кавано, сдвинувшись к выходу из трубы.
— Ни души.
— Садись в машину. Трогайся, как только я влезу на заднее сиденье.
Послышались шаги — Джэми пошла к двери машины. Сердце забилось быстрее. Когда Кавано услышал звук открываемой двери, он вылез из трубы, выбрался из кювета и подбежал к стоявшему на дороге темному «Таурусу». Открыв дверь, он бросил внутрь бронежилет и плюхнулся сверху. Затем он закрыл заднюю дверь, не подымаясь с сиденья.
На Джэми была светло-коричневая льняная рубашка, оттенявшая ее пышные темные волосы. Включая передачу, она оглянулась, чтобы посмотреть на Кавано, и ее зеленые глаза расширились. Рваная одежда, перепачканная кровью, грязью и копотью, обожженные волосы и серебристые полосы гидроизоляционной ленты на плече вывели бы из равновесия кого угодно.
— О боже, — всего-то и сказала Джэми.
Кавано оставалось только гордиться своей женой. «Как быстро она справилась с шоком», — подумал он. Джэми повернулась вперед и нажала на газ, разгоняя машину быстро, но не слишком, чтобы не привлечь ненужного внимания.
— Насколько серьезно? — напряженно спросила она, не сводя глаз с дороги.
— Лучше, чем может показаться на первый взгляд, — ответил Кавано. Пересохшее горло заставило его речь звучать, как перекатывающиеся камни.
Увидев на полу упаковку с водой в бутылках, затянутую в пластиковую пленку, он дернул за язычок, чтобы открыть ее.
— Тебя ранили? — со вздохом спросила Джэми.
— Да, — ответил Кавано, хватая бутылку и отвинчивая пробку.
— Так что же может быть хуже?
— Не попали в центр тела, только в плечо, — откликнулся Кавано. Не подымаясь, он начал лить воду себе в рот. Часть воды пролилась и потекла по губам на куртку и на сиденье. Казалось, язык впитывает воду, как губка.
— Что-то вроде «всего лишь ранения в мягкие ткани», да? — голос Джэми стал взволнованным. — А это что такое? Гидроизоляционная лента?
— Никогда не выхожу из дома без нее.
— Ты заклеил себя, как дырявую водопроводную трубу? Ради всего святого, ты же можешь умереть от заражения. Я отвезу тебя к врачу.
— Нет. Никаких врачей, — мгновенно возразил Кавано.
— Но...
— Врач обязан сообщить в полицию о пациенте с огнестрельным ранением. Я не хочу, чтобы в это вмешивалась полиция. Я не хочу, чтобы правительственные службы знали о том, что я остался в живых.
— В «Службе защиты» есть свои медики?
— Да.
— Тогда...
— Я хочу, чтобы никто не знал, что я остался в живых.
— Что, черт побери, происходит?
Кавано сделал еще один большой глоток воды. Казалось, он ощущал, как вода движется по его пересохшему пищеводу. Рядом с упаковкой воды он увидел пенопластовый контейнер для охлажденных продуктов. Превозмогая боль в плече, он потянулся и открыл крышку.
— Пастрами со ржаным хлебом, — сказала Джэми. — Салат с картошкой, капустой и луком, пара маринованных огурцов.
Кавано вцепился в бутерброд, только сейчас поняв, насколько он голоден. Однако после первого же проглоченного куска он почувствовал накатившую дурноту. Откинувшись на сиденье, он уставился в потолок, качавшийся перед глазами в такт движению машины.
— Ты уверен, что не надо обратиться к врачу? — переспросила Джэми.
— Никаких врачей.
— Куда тебя везти?
— Возвращаемся на шоссе. Свернешь на север. До Олбани примерно час езды. Устроимся в мотеле, так, чтобы можно было припарковать машину рядом с номером.
— Могу догадаться: как всегда — ничего вычурного, да?
— Да, какое-нибудь место попроще и подешевле, где не станут удивляться, когда мы будем платить наличными, и где у людей нет привычки звонить в полицию по любому поводу.
— Звучит очаровательно.
— Ты взяла пакет первой помощи?
— Что-то в твоем голосе подсказало мне, что надо взять самый большой. Он в одном из пакетов на полу, вместе с одеждой.
Кавано порылся в пакетах и нашел пластиковую упаковку величиной с хороший телефонный справочник. Рана болела все сильнее. Он открыл пакет и начал перебирать его содержимое. Бинты, мази, ножницы, несколько упаковок «Тайленола». Вскрыв пару упаковок, он высыпал в рот их содержимое и запил водой. Пей медленно, чтобы не тошнило, сказал он себе.
— Я чрезвычайно терпелива, — заметила Джэми. — Я спросила тебя всего один раз.
— Ты хочешь знать, что произошло.
— Как ты догадался?
— Я никогда не рассказывал тебе о заданиях, которые я выполнял.
— Правильно. Но теперь придется.
— Да. Поскольку ты рискуешь своей жизнью, помогая мне, ты имеешь право знать, во что я тебя впутал, и я расскажу тебе все.
5
Мотель в Олбани с незатейливым названием «Вечерняя гостиница» находился в переулке, в пяти кварталах от шоссе, в дешевом районе, вдали от всевозможных «Холидеев» и «Бест Вестернеров». Два бара, авторемонтный магазинчик и закусочная, торгующая гамбургерами, мало чем отличались от окружавших их зданий. Когда заходящее солнце бросило длинные тени на улицы городка, авторемонтный магазин закрылся. Из подъехавших пикапов выбрались несколько мужчин и направились в бар. Кроме них, на улице не было никого.
По пути Кавано постарался хоть как-то смыть кровь и сажу с лица. Потом он надел спортивную куртку, джинсы и пуловер, которые Джэми купила по дороге, чтобы скрыть от посторонних глаз рану, заклеенную серебристой лентой. Убрав обожженные волосы под бейсболку, которую Джэми купила по своей инициативе, он смог наконец сесть по-нормальному, не привлекая к себе внимания. Когда Джэми вышла из машины и пошла в офис, чтобы заказать комнату, Кавано принялся разглядывать однообразные дома, образовывавшие улицу.
Джэми вернулась, держа в руках ключ, прицепленный к большому кубику из желтого пластика.
— Ты заплатила наличными? — спросил Кавано.
— Да. Я сказала служащему, что у нас украли кредитку.
— Хорошее объяснение, ничем не хуже любого другого.
— По-моему, он привык, что парочки, снимающие комнаты, расплачиваются наличными. Может, он решил, что мы крутим роман, — сказала Джэми, разворачивая машину и съезжая с дороги. Они подъехали к задней стене мотеля. — Я понимаю, почему ты не хотел, чтобы я пользовалась кредиткой. Чтобы не было следов в виде записи в кассовом аппарате. Но ведь обо мне никто не может знать, по крайней мере, теоретически, не так ли?
— Теоретически. Я никому не рассказывал о тебе, даже в «Службе защиты», даже Дункану, — сказал Кавано. Перед его мысленным взором предстало изуродованное лицо Дункана. Горечь утраты и гнев по-прежнему наполняли его душу.
Джэми припарковала машину позади «Дампстера», рядом с предпоследней дверью.
— В таком случае не перебарщиваешь ли ты с мерами предосторожности? — спросила она, а потом покачала головой. — Знаю, знаю. Невозможно быть чересчур осторожным.
Несмотря на переполнявшие его эмоции, Кавано нашел в себе силы улыбнуться.
Джэми вышла из машины, подошла к двери комнаты и открыла ее.
В тот же момент Кавано открыл заднюю дверь машины и взял в руки несколько пакетов. Люди любят глазеть на пакеты, это отвлечет их внимание от него самого. Стараясь не бежать, он двинулся к двери комнаты и вошел внутрь.
Две кровати, застеленные выцветшими одеялами. Поцарапанный стол. Небольшой телевизор, привинченный к стене. Тоненький ковер на полу. Зеркала над комодом с отколотым углом.
— Ты же говорил, что хочешь номер в дешевом районе, — сказала Джэми.
В комнате слегка пахло табачным дымом.
— Номеров для некурящих здесь нет, — добавила она.
— Прекрасно, — ответил Кавано, положив пакеты на стол и сев на кровать. Он откинулся назад и закрыл глаза, стараясь подавить головокружение. — Хорошее место, чтобы спрятаться. Ты все отлично сделала.
— Пойду принесу из машины воду и все остальное, — сказала Джэми. Вернувшись, она закрыла дверь на замок.
Лежа на кровати с закрытыми глазами, Кавано почувствовал, что она рассматривает его.
— Оставить свет включенным?
— Да.
— Что еще я могу сделать?
— Дай еще воды и «Тайленола».
— В рану попала инфекция?
— Думаю, нам следует это выяснить, — ответил Кавано, проглотив капсулы и сделав большой глоток воды. Усилием воли он заставил себя подняться.
6
Горячая вода из душа стекала по затылку и спине. Потом Кавано запрокинул голову назад, подставив под струи воды лицо и грудь. Почувствовав, что теряет равновесие, он сел.
Занавеска душевой была открыта. Джэми опустила крышку туалетного сиденья и села, опершись локтями в колени и глядя на Кавано.
