Максим Шаттам - Душа зла
Через несколько страниц она почувствовала, что ее глаза бегают по строчкам машинально — мозг не воспринимал слова. Мысли были далеко от сюжета романа.
Джульет размышляла о том, что произошло прошлой ночью, о женщине, которую нашли убитой в лесу. Она долго ворочалась в кровати, и на душе у нее было тревожно. Джульет хотела знать, правду ли сообщают СМИ о том, что на теле жертвы обнаружено множество увечий, таких же, какие наносил своим жертвам Портлендский Палач. Этот вопрос мучил ее — более того, повергал в ступор.
Поэтому Джульет хотела досконально во всем разобраться: идет ли на самом деле речь о подражателе, копирующем деяния Лиланда Бомонта, или это всего лишь вымысел, сочиненный нечистыми на руку журналистами?
Единственный, кто мог ответить на этот вопрос или хоть что-то объяснить, — Джошуа Бролен. Ей не хотелось постоянно его дергать, у него ведь тоже есть своя жизнь, к которой она должна относиться с уважением. Однако он ведь согласился приехать к ней после обычного телефонного звонка, и они проговорили почти полночи, уснув в одной комнате. Это казалось ей достаточным, чтобы позвонить снова, на правах подруги, какой бы короткой ни была их дружба. Едва подумав об этом, Джульет твердо решила, что утром позвонит Бролену.
Ей не так уж много надо услышать от него — только правду, не более.
Лиланд Бомонт мертв.
Но, может быть, в мир живых вернулся его призрак?
16
У тех, кто работает в Главном управлении полиции Портленда, не бывает выходных. Преступники не признают каникул и уик-эндов. Начавшийся день оказался холоднее, чем предыдущие, над городом висело серое небо, и холодный западный ветер, покусывавший фасады домов, стал неприятным сюрпризом для восставших ото сна жителей.
Была суббота, 2 октября; осень наконец-то вступила в свои права, жестоко разобравшись с нежелавшим уходить бабьим летом. Дети радовались нескольким мощным грозам, разразившимся незадолго до Хэллоуина, а виноградари Орегона были счастливы такому прекрасному и долгому лету, позволившему собрать хороший урожай.
Стоя в кабинете у окна, Салиндро ворчал: у него было плохое настроение из-за того, что приближалась зима. Кабинет казался ему слишком холодным, а кофе — слишком горячим. День будет говенным, в этом он не сомневался. По правде говоря, вся неделя была такой, с чего бы тогда выходным отличаться от будней? К этому добавилось утреннее совещание, предметом которого была жертва из леса, совещание, на которое его тоже позвали. Он знал, что Бролен настаивал на его присутствии, но капитан Чемберлен был недоволен, что Салиндро напрямую участвует в расследовании. Чемберлен постоянно твердил ему: «Салиндро, ты осуществляешь общую координацию действий, в расследование не лезь!»
Салиндро это хорошо знал, он вынужден был заниматься этим из-за лишнего веса. Всем хотелось быть уверенными, что вот он, рядом, следит за патрульными, а не смотреть, как Ларри с трудом таскает по улицам свое жирное тело. Но что двигало его коллегами в большей степени — сострадание или желание поддержать имидж портлендской полиции? Это особенно занимало сейчас Салиндро. Он знал, что является хорошим следаком: Бролен постоянно обращался к нему за помощью по самым незначительным вопросам. Тогда почему, блин, ему не разрешают делать то, что ему кажется правильным?! Дослужившийся до своего звания, уважаемый коллегами и хорошо себя зарекомендовавший, Салиндро никак не мог смириться с тем, что его отправили плесневеть возле монитора в ожидании отставки.
И еще больше его раздражала мысль о том, что в совещании участвовал этот балбес Котленд. Будущий помощник прокурора Глейта оказался обыкновенным кретином, считавшим себя выше других только потому, что обвешался дипломами. Но что он знал о жизни копа? Он умел лишь проводить долгие часы, не отрывая задницу от кресла, чтобы за шестьсот долларов в неделю петь песни о том, как правильно разместить объявления о покупке акций. Салиндро знал, что сам-то он не способен в этом разобраться, однако он, по крайней мере, и не собирался, надувать всех подряд, как этот напыщенный глупец. Бентли Котленд провел тридцать лет своей жизни за изучением какой-нибудь теории страхования, но не имел ни малейшего представления о пропасти, лежащей между теорией и практикой, особенно в таком прагматичном мире, каким является мир криминала. Салиндро хорошо помнил, что, когда три года назад прямиком из ФБР Бролен впервые оказался здесь, он выглядел подобным же образом. Однако Джошуа быстро обуздал свой имидж гения-теоретика, доказав, что великолепно умеет вести следствие.
Салиндро провел ладонью по топорщившимся редким волосам.
А еще, хочет он того или нет, физиономия Бентли Котленда ему просто противна Настоящий болван, да-да, с этими своими большими круглыми глазами, оттопыренными ушами и аккуратно подстриженными волосиками — видно, только и может, что торчать перед зеркалом в ванной.
Салиндро вдруг понял, что вынес Котленду приговор, совершенно не зная человека. Он испытывал к нему антипатию по одной простой причине: ему не нравились его внешность и его манера держаться, хотя он наблюдал за ним всего лишь в течение часа. А что, например, могли бы подумать о нем самом, реши он приехать в какой-нибудь отдаленный полицейский участок? Лишние килограммы, вздорный характер и крайняя самоуверенность… Да его бы просто возненавидели, хоть сам он считал себя не таким уж плохим парнем.
По поводу этого Котленда возмущались все, поскольку его навязал окружной прокурор Глейт, но ведь, в конце концов, все они судили о нем сгоряча, повинуясь сиюминутному раздражению. А бедный малый, возможно, просто хотел влиться в команду, стать ее членом, чтобы что-то узнать и измениться, справиться со своей самонадеянностью. Но они пригвоздили его к позорному столбу, тогда как парню надо было дать шанс показать себя.
Салиндро одобрительно кивнул.
Он поговорит об этом с Джошуа во второй половине дня, и надо будет вести себя не так уж строго с этим Бентли Котлендом, а каким окажется результат — посмотрим.
Ларри довольно похлопал себя по животу.
Но главное сейчас не это. У него есть новость, связанная с делом, это важнее всего остального.
Он взял свой блокнот и вышел из кабинета.
17
У Бролена вошло в привычку, с тех пор как он стал инспектором в полиции Портленда, проводить совещания в своем кабинете. Когда он только поступил на службу в Криминальный отдел, капитан Чемберлен устраивал «летучки» в начале каждой недели, собирая своих помощников, чтобы понять, как продвигается то или иное следствие и можно ли привлечь к делу свободных сотрудников. Но редко кто из инспекторов собирал совещания каждую неделю, чтобы делать предварительные выводы — конечно, если речь не шла о каком-то крайнем случае. Бролен успешно принес эту привычку из академии ФБР, из-за чего некоторые коллеги стали относиться к нему, как к маленькому засранцу с большими амбициями. Однако у того не было ни малейшего желания демонстрировать амбиции, он просто следовал обычному принципу «мозгового штурма», который позволял напрячь сразу несколько голов, заставить их работать в одном и том же направлении, чтобы извлечь максимум пользы. Но это требовало времени, которого у сотрудников отдела частенько просто не было. Собравшиеся в тот день в кабинете Бролена провели всю неделю, разрываясь между делами, иногда засиживаясь допоздна. Теперь все они нуждались в отдыхе и хотели посвятить уик-энд любимым семьям. И все же они откликнулись на приглашение Бролена.
В кабинете инспектора присутствовали капитан Чемберлен, его помощник Ллойд Митс, начальник научно-технической лаборатории криминалистики Карл Диместро, помощник прокурора Бентли Котленд и конечно же Ларри Салиндро.
Бролен встал и закрыл дверь.
— Итак, у нас есть новости, — начал он. — Но прежде чем изложить вам свои мысли, я хотел бы, чтобы мы по очереди рассказали о том, что было сделано нами сегодня и какие предварительные результаты у нас есть. Что с парнишкой, обнаружившим труп?
Митс взял слово и, поглаживая бороду так, словно это помогало ему сосредоточиться, начал:
— Лесли Таудам из Отдела по работе с несовершеннолетними занимается им. Он все еще в шоке, и, несмотря на усилия Лесли, пока у него ничего не удалось выяснить толком. Тело пока не опознано?
— Я к этому еще вернусь, — пообещал Бролен. — Карл? У тебя что-нибудь есть для нас?
Карл Диместро вздохнул так глубоко, что его ноздри издали легкий свист. Он был одет в безупречный костюм, на носу бифокальные очки.
— Сплошное расстройство. Развалины дома, где нашли труп, — это настоящая свалка, сквот, куда приходят подростки, маргиналы, токсикоманы и бомжи. У меня есть астрономическое количество образцов, с их помощью можно посадить за решетку четверть города! А если серьезно, мы собрали уйму всевозможных волокон, и нереально определить, какие из них мог оставить убийца, а какие — обыкновенный сквотер несколькими днями ранее. Я очень опасаюсь, что мы в тупике. Мы, конечно, исследуем любые имеющиеся у нас биологические образцы и составим их перечень. Это все, что я сейчас могу сделать. Но есть одна деталь, которая может вас заинтересовать. Мы нашли капельки химической смеси, которую я проанализировал. Это меркаптан — химическое соединение, часто используемое для защиты частных домов. Оно отпугивает незваных гостей: при малейших признаках тревоги оно разбрызгивается вокруг, попадает на чужака, отчего тот начинает вонять, как скунс, и его можно учуять за десяток метров.
