Джон Кейз - Код Бытия
Глава 14
Устроившись на заднем сиденье такси, мчавшегося из Балтимора в Вашингтон, Ласситер думал о Нике Вудбауме. Они дружили еще со школьных времен, когда жили в Джорджтауне неподалеку от Думбар-тон-Окс. Они защищали честь колледжа Св. Альбана в соревнованиях по легкой атлетике на первом, втором и третьем курсах. И продолжали бы делать это на последнем, если бы Дятел не так ретиво стремился оправдать свое прозвище. Инцидент – так это назвали позже – произошел за пару недель до пенсильванской эстафеты, когда осматривающие учебное заведение родители споткнулись о Дятла и ученицу Национальной кафедральной школы, трахавшихся посреди лекарственных растений, произраставших в церковном саду. Кто-то из экскурсантов онемел, захихикал, а некоторые взревели от ярости. Одним словом, поднялся страшный шум, в результате которого Нику Вудбауму пришлось проучиться последний год в каком-то Богом забытом колледже в городе Бат, штат Мэн.
Все сходились во мнении, что Вуди-Дятел плохо кончит, или, как сказал один из его однокурсников, «его просто никуда не возьмут». Во всех характеристиках Дятла будет упоминаться «сексуальная невоздержанность». Так и случилось. Гарвардский и Йельский университеты отказались принять его, так же поступили Принстонский, Дартмутский, Колумбийский и Корнеллский. Его мог принять университет Браун, но Дятел не стал подавать туда заявление, буркнув: «Там учился Ховард Хант».
В итоге Ник поступил в Висконсинский университет. Успешно выступая на беговой дорожке, он ухитрился не только в совершенстве овладеть арабским языком, но и получить стипендию Сесиля Родса, открывшую ему путь в Оксфорд.
По возвращении из Оксфорда его приняли в Государственный департамент. Два года Дятел работал специальным помощником в отделе политических и военных проблем, осуществляя связь между Фогги Боттом, как часто называют Госдеп, и Пентагоном. После восьми лет, проведенных за границей – Дамаск, Карачи и Хартум, – его перевели в Вашингтон для работы в Исследовательском разведывательном бюро (известном по непонятным причинам под аббревиатурой ИНБ, а не ИРБ). Он проработал в Бюро четыре года и теперь стал его начальником.
Имея в штате менее ста человек, ИНБ было одновременно самым маленьким и самым таинственным компонентом разведывательного комплекса Соединенных Штатов. Бюро не совершало грехов, принесших его более могущественным собратьям дурную славу, не организовывало тайных операций, не раскрывало шифров и не занималось электронным прослушиванием, хотя и пользовалось плодами трудов тех, кто все это делал. Бюро не подсыпало ЛСД в чай государственных служащих и не подсылало убийц в леса или во дворцы. Но со своей задачей оно справлялось блестяще. Никто лучше Бюро не мог проанализировать и обобщить данные разведслужб и сведения, полученные дипломатами в ста пятидесяти семи американских посольствах за рубежом.
И когда Ласситеру понадобилось невозможное – информация из Италии да еще в праздничный уик-энд, – он позвонил своему другу.
– Вуди? Догадайся, кто это.
– Э-э-эй! Джо! – восторженно заревел Дятел на другом конце провода, но тон тут же изменился: – Господи, то, что произошло с Кэти, просто ужасно. Прими соболезнования. Я в это время был в Лиссабоне. Ты получил цветы?
– Да, получил. Спасибо.
– В газетах пишут, что парня, который это сделал, нашли.
– Да. По этому поводу я и звоню. Мне нужна помощь.
– Выкладывай.
– Парень – итальянец. Я подумал, что ты мог бы поспрашивать о нем. Я делаю все, что в моих силах, занял своих людей, полиция тоже старается, однако я решил, что…
– Никаких проблем. Сообщи по факсу все, что у тебя есть, – получишь ответ в понедельник.
Они потолковали немного и на прощание пообещали друг другу в самое ближайшее время вместе пообедать. Натянув перчатки, Ласситер подошел к ксероксу, чтобы скопировать страницы паспорта Гримальди. Работать в перчатках было крайне неудобно, но Ласситер все же управился и послал по факсу первую страницу с фотографией в контору Вуди в Госдепе. Затем, бросив паспорт в сумку Гримальди, он отправился в аэропорт Даллеса за своей машиной.
На обратном пути Ласситер заехал в службу доставки «Парсел плюс» и купил большую коробку. Упаковав в нее сумку Гримальди, он написал адрес «Детективу Джеймсу Риордану, полицейское управление графства Фэрфакс», – и, немного подумав, придумал обратный адрес Хуана Гутиерреса, который нацарапал на коробке, по-прежнему не снимая перчаток. Вначале Ласситер хотел адресовать коробку этому Писарчику, но тут же передумал. Имя Писарчика в газетах не упоминалось, и никто не знал, что дело передали ему.
Риордан догадается, кто прислал коробку, но промолчит, так как доказать ничего не сможет. Скорее всего он передаст сумку Писарчику без комментариев.
Вернувшись к себе в контору, Ласситер подошел к кабинету Джуди и постучал.
– Войдите!
Джуди отчаянно барабанила по клавиатуре компьютера и одновременно беседовала по телефону, поддерживая трубку плечом. При виде шефа ее физиономия приняла подчеркнуто изумленное и слегка насмешливое выражение, которое можно увидеть только в комиксах.
Джуди очень нравилась Ласситеру. У нее было тонкое лицо, нос с горбинкой и копна иссиня-черных волос. Волосы курчавились, падая на лоб, и ей приходилось постоянно отбрасывать их назад резким движением головы. Джуди выросла в Бруклине, о чем свидетельствовала манера ее речи.
– Привет, Джо! – произнесла она, бросая на место трубку. – Как дела? – Но тут же, вернувшись к действительности, изменила тон: – Я хочу спросить, как ты поживаешь?
– Ничего, справляюсь. Но есть пара проблем. Я на некоторое время уеду. – Джуди хотела что-то сказать, но Ласситер остановил ее взмахом руки. – Мы все сможем обсудить в понедельник. А сейчас я скажу одно: приедет Билл Бохакер, который во время моего отсутствия будет заниматься всеми административными делами. Лео возьмет на себя слияния и приобретения. Тебя же я прошу контролировать все остальное. Всю детективную часть.
– Спасибо.
– И еще кое-что.
– Давай.
– Я хочу, чтобы ты занялась одним делом из СиП. А именно делом АМЭКС.
Джуди удивленно подняла глаза:
– «Американ экспресс»? Я даже не знаю, что существует такое дело.
– Никто не знает. Это – полнейшая тайна.
– О’кей. – Она взяла блокнот и карандаш и спросила: – За кем они охотятся? Кого желают прикупить?
– «Ласситер ассошиэйтс».
Джуди некоторое время молчала, затем довольно нервно хихикнула:
– Ведь это шутка, Джо?
– Нет. Они хотят превратить нас в свое специальное расследовательское подразделение.
Джуди задумалась.
– И эта идея тебе по вкусу?
– Не очень, – пожал плечами Ласситер. – Они же покупают компанию, а не меня.
– И ты продаешь…
– Не знаю. Но предложение лежит на моем столе.
– И ты хочешь, чтобы я приняла его?
– Нет, я хочу, чтобы ты договорилась об оптимальных условиях. Если это будет хоть немного напоминать повышение жалованья, которое ты выбила из меня в сентябре, мы бросимся на них, как бандиты.
– Да, это было бы здорово. Ты согласен? – ухмыльнулась Джуди.
– Для тебя – точно, – изобразив недовольную гримасу, ответил Ласситер.
– Нет, Джо, серьезно. Не лучше ли, если этим делом займется юрист?
– Нет.
– О’кей.
– Прежде чем уехать, я оставлю тебе памятную записку по ключевым вопросам. Не хочу привлекать юристов, пока ты не обговоришь условия. Да и после этого мы еще раз все взвесим вместе.
Джуди кивнула и тут же, помрачнев, спросила:
– Что случилось, Джо? Это из-за Кэти? Если да, то, может быть, подождем немного?
– Нет, – покачал головой Ласситер. – Возможно, Кэти и имеет к моему желанию какое-то отношение, но истина в том, что я перестал получать удовольствие от своей работы. Мне кажется, что я трачу все время на рукопожатия с клиентами, дискуссии с адвокатами… Одним словом, ты сама знаешь, на что. Мы из кожи вон лезем в борьбе с противниками, а в итоге, если взглянуть правде в глаза, оказывается, что мы часто стоим на стороне мерзавцев.
– Так ты тоже это заметил? – рассмеялась Джуди. – И почему только так получается?
– Очень просто. Здесь нет никакой тайны. Мы заламываем такие цены, что платить нам могут только плохие парни.
– Ты серьезно?
– Вполне. И у нас, если можно так выразиться, «низменные мотивации».
– О’кей. Я взгляну на твой меморандум… и возьмусь за дело.
– Отлично, а пока я приглашаю тебя на ленч. Закругляйся.
– И я могу выбрать ресторан?
– Валяй, но только вьетнамский или эфиопский. Итак, в час дня. Устраивает?
– Замечательно. – Нацарапав что-то в своем блокноте, Джуди подняла голову и спросила: – Что еще? Ведь ты толковал о паре проблем.
Джуди обожала производить впечатление неорганизованной особы, являясь на самом деле воплощением деловитости. Ласситер извлек копию страницы паспорта Гримальди и протянул ее со словами:
