Нейлоновые хомуты - Ильдар Р. Низаев
Голова у Мира кружилась, перед глазами стояла пелена. Он понимал, что произошло, и слышал врага. Совсем рядом захрустели ветки под чьими-то ногами: приближался третий киборг. Послышался звук подъезжающего автомобиля.
– Это точно! Где бронежилет, каска, рация? Боеприпасов-то почти нет! Какой разведчик, кто такой? – согласился киборг с кастетом, забирая у Мира автомат, гранату, нож и ощупывая его на наличие другого оружия.
– Ты кто, боец? – спросил второй киборг, заметив, что Мир приходит в себя. Тот не ответил.
– Смотри, что я у него нашёл! Ах, какие красотки нарисованы, чудища! Художник, что ли? А вот ещё стихи, песня, чёрт разберёт! Художник-поэт, сука такая! – засмеялся киборг с кастетом, вытащив из внутреннего кармана кителя блокнот Алекса.
– Документы-то есть? – спросил третий.
– Нет, документов не нашёл! Только вот блокнот со всякой хренью! – ответил вырубивший Мира киборг, передавая блокнот.
– Надо разгрузку с него снять и там тоже все кармашки осмотреть!
Киборг с кастетом снял с Мира разгрузку и вытряхнул из неё всё содержимое. Второй, перестав давить дулом автомата в лоб Мира, шагнул назад, продолжая держать на прицеле новоиспечённого пленного. Подъехал пикап. Оттуда вышел ещё один киборг и, подойдя к телу Мира, сильно пнул его ногой в бок:
– Ты кто и что здесь делал, мразь? Сколько вас было?
– Молчит. Давайте я его ещё… – попытался было предложить свои услуги киборг с кастетом, но любитель попинать – видимо, это был главный над остальными – остановил его жестом и спросил:
– Документы при нём были?
– Нет. Всего обыскали, вот только блокнот при нём, – ответил третий киборг.
– Блокнот мне давай. Руки связать – и в машину его! А потом и ноги тоже!
Третий киборг отдал блокнот. Тот, что с кастетом, достал и приготовил нейлоновую стяжку и приказал:
– Руки вытяни вперёд, падла!
Мир присел, превозмогая боль и головокружение, и тут его всё ещё затуманенный взгляд пал на нужную ему вещь.
– Я сказал, руки вытяни! Зачем ты поднялся?
Мир вытянул руки вперёд. И как только киборг с кастетом потянулся к нему, чтобы захомутать их, кинулся к своей гранате, что положили на землю рядом. И ведь успел её схватить, но вот вторую руку ему быстро завернули. Посыпались удары прикладом и ногами. По руке с гранатой ударили так нестерпимо больно, что пальцы разжались сами собой, и боеприпас отобрали. Ещё немного – и Мира забили бы насмерть, но главный скомандовал:
– Остановиться всем! Не надо его убивать, это будет слишком лёгкая смерть для ублюдка! Давайте вяжите его – и в машину! Там у нас эта гадина заговорит и шёлковым станет!
Миру стянули руки, подхватив за подмышки, потащили к пикапу и закинули в кузов. Там всё это время находился ещё один киборг, он-то уже и захомутал пленнику ноги. В кабину пикапа сел любитель попинать и дал команду водителю трогаться. Вскоре машина выехала из леса на дорогу и помчалась, увеличив скорость и поднимая за собой столбы пыли. С трудом терпя боль, Мир приподнялся и, присев, прислонился телом к борту пикапа, всё время ловя на себе пристальный взгляд киборга. В кузове сильно трясло, тело Мира подбрасывало, принося каждый раз очередную порцию боли. Как бы ему это тяжело ни давалось, он старался наблюдать за местностью, пусть и одним глазом: второму полноценно видеть мешала обширная гематома – результат полученных ударов.
Вот пикап заехал в знакомый посёлок, в котором они с Мелой так неудачно встретили утро после ночёвки в гостевом домике. Миновав этот населённый пункт, машина вновь выехала на лесную дорогу. Впереди показались промышленные здания, часть из которых была разрушена войной. Заехав на территорию бывшей промзоны, автомобиль скрылся внутри одного из зданий и остановился. Там было много киборгов. Главный, выйдя из кабины, отдал распоряжение тому, что был в кузове:
– Этого ко мне в пыточную! И хоть сейчас-то ему мешок на голову наденьте, раз в машину забыли взять!
Освободив ноги Мира и надев ему на голову плотный мешок, сквозь который ничего не было видно, его сопроводили в пыточную, которой служило помещение мастерской. По центру с потолка свисал трос с крюком от ручной лебёдки. Прицепив руки Мира к крюку и покрутив лебёдку, киборги приподняли его тело так, что ноги едва касались пола. У стены мастерской стоял длинный стол, на котором лежала масса разнообразного инструмента и иных предметов. Пол был склизкий из-за кровяного налёта на нём.
Подвесив Мира, киборги принялись обмениваться репликами:
– Да, боец, сейчас тебе будут делать больно!
– Как я всего это не люблю, глаза бы мои всего этого не видели!
– И уши чтоб не слышали!
– И они тоже. Когда этот Футболист придёт?
– Откуда мне знать? Приказал сюда пленного притащить. Что теперь делать-то? Ждём, пока не появится! Мне самому так жрать охота, с утра во рту маковой росинки не было!
– Как же этот Футболист людей пытать обожает, садист, сука! А правда, что он футболистом был когда-то?
– Говорят, да. Вроде оттуда его попёрли из-за драки: кого-то побил, покалечил, кто что говорит!
– А теперь вот командир! Остановите эту планету, я на этой станции сойду! И когда же эта сволочная война закончится, кто мне скажет? Как я домой хочу – дочурку обнять, жену помять!
– Вот у Футболиста и спросишь!
– Ха-ха! Такие кайфуют на войне. Как говорится, кому война, а кому мать родна́. Они бы вечно воевали, пытали да убивали!
Мир слушал разговор двух киборгов и думал о том, что в них осталось ещё много человечного и на войне этой они, скорее всего, не по своей воле и от неё давно устали. Но вдруг эти двое были там, где изверги пытали и убивали мирное население посёлка, где и сам Мир чудом остался жив, и принимали в этом участие? Если это так, то разум его отказывался понимать, как такое может быть. Отказывался принимать это.
– Мужики, вы лично были в посёлке Светлом? Там, где ещё наших много полегло! – выдавил из себя вопрос Мир.
– О, смотри: тело заговорило, а точнее, мешок! Как говоришь? Ваших полегло?
– Да он о Светлом говорит, там фанатики работали! Футболист ещё их нам в пример ставил, как надо работать. Вот, мол, молодцы – бравые идейные ребята, герои, сколько там врага положили! Вот как воевать надо, и всякую пургу в этом роде нёс!
– Видел я этих фанатиков, отмороженных на всю голову, ничего святого! Вот Футболисту там точно место!
– Так он и так оттуда был, его командиром за заслуги к нам и отправили вместо убитого Дипломата – помнишь, наверное, такого командира?
– Помню. Один умный дядька так говорил: «В этой жизни дипломатизм и компромисс так же важны, как и онанизм за отсутствием взаимопонимания и взаимоуважения!»
– Это ты к чему?
– Да кто знает, что-то вспомнилось!
«Нет, у этих точно ещё человечного много», – сделал вывод Мир, и на душе стало спокойнее, когда он получил ответ на мучивший его вопрос. Он не знал, сколько ему ещё жить осталось, а в голове он неотступно крутился. Болело всё, что только могло. Мелькали в голове воспоминания о доме, о родных и близких. Закипала злость оттого, что приходилось ждать этого грёбаного Футболиста. Он понимал, что его будут пытать. Выдержит ли он? Пожалуй, лучше смерть. Одно утешало: никаких военных секретов он не знал, и рассказать, по сути, ему нечего. А Мела… Что Мела? Про неё тоже сказать нечего: её с ним не было. Послышались приближающиеся шаги.
– Так, мясо висит, вижу. Мешок с него снимите. И немного приспустите, высоко задрали! – приказал командир киборгов, любитель попинать, он же Футболист.
Лебёдка захрустела. Пленника, как и было велено, приспустили. И как только сняли мешок с головы Мира, он сразу же встретился с Футболистом глазами. Тот смотрел холодным, презрительным и надменным взглядом, свысока – поэтому он и попросил приспустить тело пленного: не хотел быть с ним на одном уровне. У него не было усиков, и он был как минимум выше на голову всем известного персонажа, но всё же
